Возвращение. Часть 2
- Нам до дома тоже не близко, поэтому пользуемся услугой соседей, - сказал я. - Если будут проезжать, подберут, нет - дойдем сами.
Машина ждала нас на положенном месте, поэтому уехали без задержки и через несколько минут были дома.
- Зайди к соседу, - сказал мне Сергей, когда мы покидали салон.
Я проводил Люсю, забросил портфель в свою прихожую, после чего позвонил в квартиру куратора.
- Заходи, - сказал Федор Юрьевич, пропустил меня и запер дверь.
- Где мои вопросы? - спросил я. - Вам для меня что-нибудь передали?
- Идем в комнату, - сказал он. - Вот пакет с вопросами, а это магнитофон. Включишь на запись и отчитывайся. Решили, что это будет намного удобнее написанных тобой листов. Сколько тебе нужно времени?
- Дайте хоть посмотреть, что от меня хотят! - сказал я. - Потом определюсь со временем.
Я прочел пять вопросов и прикинул время.
- Примерно полчаса.
- Тогда я вызываю Белову, - сказал он. - Сам я до этой кассеты дотрагиваться не имею права. Работай, я спущусь и встречу Елену.
Я подождал, пока он выйдет из квартиры, включил магнитофон на запись и начал говорить.
- Причина замены министра обороны - это его смерть. Малиновский умрет тридцать первого марта шестьдесят седьмого года от рака. Смерть будет очень тяжелой, метастазы пойдут в кости. Извините, но это как-то не вспомнилось само. Двадцать первое июля - день военного переворота в Греции.
Я минут десять говорил все, что мне было известно о режиме "черных полковников".
- По гибели Комарова двадцать четвертого мне нечего добавить. Все, что я знал, написал. Разбирайтесь с парашютной системой. По шестидневной войне я расписал весь ее ход. Хочу от себя добавить, что настоятельно советую товарищу Косыгину не мешать Египту первому наносить удар Израилю. Когда в Москву двадцать пятого мая прилетел военный министр Египта Шамс эль-Дин Бадран, Алексей Николаевич запретил ему нападать первым. В результате первым напал Израиль, который практически полностью уничтожил на аэродромах всю египетскую авиацию, обеспечив себе полное господство в воздухе. После этого уничтожить тяжелую технику у арабов ему не составило большого труда. Полная аналогия с Великой Отечественной. Последний вопрос о теракте на Красной площади. Время уточнить не могу. Читал в двух источниках, и в обоих написано, что случилось в конце сентября. Взрыв у мавзолея привел к человеческим жертвам. Смертником был некий Крысанов из Каунаса. Это все, что я знаю.
Я остановил запись, перемотал пленку и снял бобину. Вовремя: щелкнул входной замок и в квартиру зашла Елена.
- Здравствуй, - сказала она. - Уже закончил?
- Все, что смог быстро вспомнить, надиктовал, - ответил я. - Держите пленку. Передайте, что через неделю я буду готов к экстерну. И еще будет просьба. Если можно устроить Людмиле экстерн по отдельным предметам, буду очень признателен. У нее все же нет моих знаний, а для меня важно, чтобы за этот учебный год она со школой разделалась.
Неделя прошла буднично, ни в школе, ни дома ничего примечательного не произошло. В воскресенье после звонка за нами приехала машина с Еленой и отвезла на квартиру Брежнева.
- Держи! - протянул я радостно встретившей нас Вике "Волкодава". - Там кое-что написано.
- Ух ты! - воскликнула она, раскрыв книгу. - Мне еще никто из писателей не дарил книг! У меня уже твоя книга есть, только без подписи. Дед взялся читать, только ему вечно некогда.
- Заходите, - заглянула в прихожую Виктория Петровна. - Вика, ты что гостей держишь на пороге? Разувайтесь, мойте руки и идите на кухню, будем пить чай.
- У нас сегодня наполеон, - сообщила Вика. - Дед его любит, поэтому не покупает.
- Не понял смысла твоих слов, - сказал я, пропуская Люсю в ванную комнату.
- Чего тут непонятного! Ты что, не видел, как он ест? У меня мать себя в еде не ограничивает, а он страшно боится переесть. А я из-за этого страдаю.
- Я тебе отдам свой кусок, страдалица, - пообещал я, в свою очередь моя руки.
- Торта хватит, - сказала она. - Но разве им надолго наешься? Идите на кухню, а я пойду отнесу книгу.
После чаепития с действительно прекрасным тортом Леонид Ильич увел меня в комнату, которая, видимо, по совместительству выполняла функции кабинета.
- Садись, - сказал он. - Нужно поговорить. Слышал я твои ответы. У нас по поводу арабской войны возникли разногласия. Косыгин и сейчас считает, что нельзя допустить уничтожения Израиля. А некоторым твое предложение показалось заманчивым. Предполагалось, что ты своими ответами будешь только дополнять те сведения, которые записал раньше. А теперь я думаю, что будет небесполезно по некоторым вопросам выяснить мнение того, кто все это пережил.
- Не уничтожат они его, Леонид Ильич, - сказал я. - По крайней мере, сейчас. У арабов больше техники, но у израильтян она малость получше, а главное, они ею умеют лучше пользоваться. И так по-глупому, как арабы, они не подставятся. Но и блицкрига у них не будет. Передерутся, уничтожат друг у друга большую часть техники, а потом мы со Штатами постучим кулаком по столу. Нельзя допустить слишком большого усиления Израиля. Беда ваших аналитиков, что они за дровами не видят леса. Чтобы иметь полное представление о том, что и к чему приведет, нужно не мои записи читать, а все это пережить. Или мне писать многотомный роман истории своей жизни с описанием всего того важного, что я видел и слышал. Я ведь после пятнадцатого года вообще писал больше о природных катастрофах, поэтому вам трудно увидеть, к чему все придет.
- Да, я заметил, - сказал он. - А с чем это связано?
- Я тогда сильно устал от писанины и не был уверен в том, что все это попадет по назначению и будет использовано. И ценность дальнейших записей была невелика. Все равно большинства того, о чем написано, теперь не произойдет. Разве что посмотреть, к чему все катилось. А после двадцатого года я уже многим и не интересовался. А кое о чем я не упомянул специально.
- А почему? Какие могут быть причины?
- Есть очень опасные знания, - пояснил я. - И не менее опасные идеи. Когда ими пользуемся мы - это одно, если они начинают расползаться по всему миру... Для примера можно взять ядерное оружие. Представьте, что случится, если оно будет у всех стран.
- По твоим записям в семидесятом году заключат договор.
- Заключат, - согласился я. - А кто его подпишет? В большинстве это те, для кого иметь ядерные арсеналы - неподъемная задача, или те, у кого они уже есть. Я вам приведу только один пример. Сейчас темнокожие американцы борются с расизмом белых. Мартин Кинг организует свои компании гражданского неповиновения, а впереди еще бунты в гетто и "черные пантеры". Но я вас уверяю, что расизм темнокожих ничуть не лучше расизма белых, и американцам со временем придется с ним столкнуться. Одно время рождаемость в темнокожих семьях сильно упала, но потом опять пошла вверх. Усилилась и эмиграция из стран Африки. Незадолго до моего ухода темнокожим был каждый третий житель США. Нашлись люди, которым такое положение категорически не понравилось. К тому времени генетика добилась огромных успехов. Был полностью расшифрован геном людей всех рас, а разработанные методики позволили ученым создавать микроорганизмы с почти любыми свойствами. Когда люди приобретают такую власть над природой, да еще при отсутствии должного контроля, это очень опасно. А игры с геномом микроорганизмов опасны еще и тем, что искусственные организмы не обладают стабильностью тех, над которыми природа работала тысячелетиями. Поэтому, если они самопроизвольно меняются, могут очень неприятно удивить своих творцов. Но сейчас я вам расскажу не об этом. Печально известная организация ку-клукс-клан сделала крупной частное фирме заказ на изготовление лекарства от засилья черных. Наверное, их кто-то хорошо финансировал, потому что деньги были затрачены сумасшедшие. Фирма сконструировала микроорганизм, который мог размножаться только в организме негроидной расы. Это было несложно сделать, используя различие в наших геномах. Обычные средства на него не действовали. Он не убивал, а всего лишь вырабатывал вещества, снижающие вероятность зачатия в десятки раз. Разработчики заложили ограничения на скорость размножения микроорганизма, поэтому зараженный практически ничего не чувствовал. Людей начали массово заражать через продукты питания, главным образом напитки. А дальше заражение могло передаваться самыми разными способами.