Солнца трех миров (СИ)

На одном из привалов Эпштейн принялся втолковывать Вождю гонцов, что этот мир совсем не подходит для божественных посланников, если только Лестра их не избрала из местных, как Эрава с Кирдыком. Потому-то посланники так редко и появляются, несмотря на неусыпную заботу о мире богов-покровителей. Оказавшись здесь, в непривычной обстановке, посланники часто теряют память и забывают о своей миссии. Если коху встретят таких, не надо их трогать, что бы они ни делали, а напротив, надо всячески им помогать
- Ну и зачем ты ему это внушаешь? - укоризненно спросила Инга, когда Вождь гонцов ушел.
- На случай, если они встретят еще землян, попавших сюда через хоулы, - ответил Эпштейн. - Мы создали определенный образ, и его надо поддерживать.
- Ага, а у нас все земляне добрые, сплошь пацифисты и гуманисты, - саркастически заметила Инга. - Стыдно мне за тебя, Боря. Ты хоть приблизительно можешь спрогнозировать, как оказавшиеся здесь люди воспользуются привилегиями, что ты для них зарезервируешь?
Эпштейн хотел что-то сказать, у него не получилось, он попробовал еще раз и замолчал.
- Хватит уже экспериментов над сознанием аборигенов, - добавила Инга. - Пока мы можем себя оправдать - то, что мы делали, мы делали ради выживания. Случай с Кирдыком не в счет - к слову, в нем больше ты виноват, а вовсе не Машка. Но давай хотя бы обойдемся без заботы о тех, кто пойдет за нами.
Чем дальше мы плыли, тем полноводнее становилась река и тем реже встречались нам тростниковые лодки. Крысолюди здесь плавали в основном на плотах и в основном вдоль берегов, переправляясь с одного на другой лишь в случае крайней необходимости. Нас повсюду встречали мирно, путешествие стало однообразным и скучным. Каждый развлекался как мог. Эпштейн писал в свой дневник, подолгу обдумывая каждую фразу, - видно, экономил место в тетради. Лысый вырезал из дерева статуэтки греческих богов и богинь, птиц, животных и неведомых чудищ. Витя частенько целыми днями спал, потому что брал по нескольку ночных дежурств подряд, - высматривал в небе НЛО. Однажды он даже увидел какие-то светящиеся шары, летевшие над рекой, и на радостях всех перебудил, но пока мы продрали глаза и сообразили, куда смотреть, шары исчезли.
Я беспощадно отстреливал водяных ящеров на угощение крысолюдям, и патроны для карабина уже подходили к концу. Втихомолку я мечтал шлепнуть хоть одного из тех огромных хищников, что бродили в здешних лесах, и чей рев иногда доносился издалека. Однако ни они, ни гигантские броненосцы никогда не выходили к главному руслу - наверно, из-за топких берегов. Нас постоянно зазывали на устраиваемые в поселках пиршества - сперва мы остерегались в них участвовать, но потом осмелели и стали принимать все приглашения подряд. А чтобы веселиться по полной, принялись учить язык коху, - он был проще, чем у большеногих, и мы быстро вошли во вкус.
- С таким языком и матерщины не надо, - усмехалась Машка. - На нем только ругаться. Что бы ни сказал - вроде как послал подальше.
Оживленная беседа на языке крысолюдей напоминала визг и лай своры передравшихся псов. Вскоре мы запомнили по нескольку десятков слов каждый, и научились довольно связно визжать и гавкать, хотя полностью обходиться в разговорах с коху без помощи Эрава еще не могли. Разве что Эпштейн - он начал обучение раньше других, и теперь то и дело перелаивался с Эравом и Кирдыком, углубляя свои познания.
Погода портилась все чаще. Оставались считанные недели до сезона дождей.
- Далеко ли хоул? - чуть не каждый день спрашивал кто-нибудь у Инги.
- Уже близко, - отвечала она.
- Как близко?
- Я не знаю. Тысячу раз вам говорила. Я направление на него хорошо чувствую, а с расстояниями у меня не очень. Еще недели две, а потом нам надо пристать к правому берегу и идти пешком. Хоул в джунглях, до него не доплыть.
- Он двусторонний?
- Кажется, да.
Через пять дней мы свернули в боковые протоки, которые тут были шириной как вся река на верхней равнине, и добирались по ним до настоящего берега целых десять дней.
У Лестры было сорок дочерей, рассказывал Кирдыку Эрав, и каждой из них богиня даровала по своей собственной реке. Однако сестры так любили друг друга, что их реки слились в одну. Бывает, что молодые богини ссорятся между собой по пустякам, как это обычно бывает между родственницами, и тогда потоки Великой реки расходятся в стороны, блуждая по лесам и образуя гибельные топи. Но потом дочери Лестры мирятся, и потоки сливаются вместе.
Мы высадились на сушу возле отдаленного поселка крысолюдей, состоявшего из единственной большой кривобокой хижины, где они жили все скопом. Местный предводитель захотел проводить нас вместе с Вождем гонцов до крайних границ владений коху в этих местах. Только два рода живут дальше от реки, заявил предводитель, а потом уже никого нет, кроме лесных демонов.
- Каких еще демонов? - насторожился я.
- Далеко в джунглях обитают лесные демоны, - охотно пояснил предводитель. - Они так гневливы, что иногда лопаются от собственной злости. Я их не встречал, и мои воины тоже, но с ними встречались воины тех двух родов.
- Как эти демоны выглядят?
- Точно я не знаю. Их многие видели, но немногие остались живы. Рассказывают, что они раздуваются, когда голодны, и нападают на добычу сверху, а на земле прячутся под палой листвой.
- Это из хоула гости, - сказала Даша. - А у нас патронов почти не осталось.
- Зато стрел много, - сказал я. - Демонов можно убить стрелами?
- Некоторые воины убивали их стрелами, - ответил предводитель. - С этими чудовищами лучше сражаться на расстоянии. А еще в лесу живут хвостатые демоны с головами ящериц. Они быстро бегают, у них сильные ноги, но слабые руки. Их тоже можно убить, но они слишком свирепы. Никто больше не хочет ходить далеко в лес даже ради подвигов и укрепления духа. Неужели посланники богов хотят идти во владения демонов?
- Мы пойдем туда, - сказал я. - Но вы не пойдете. Вы проводите нас по землям, где живут коху, а дальше с нами пойдет только Кирдык.
- Хвала тебе, брат мой! - сказал Кирдыку Вождь гонцов. - Лестра оказала милость сразу двум воинам из нашего рода. Я спущусь ниже по реке, неся весть о завете, а потом вернусь на новые земли нашего рода, отмеченные твоим избранием. А ты сразишься с демонами, победишь их и тоже вернешься, когда будет угодно Лестре.
Кирдык выпятил грудь, упер в бок одну лапу и вытянул вперед другую. Он произнес длинную речь с клятвами верности Лестре и обещаниями подвигов, которыми он прославит свой род. Эрав, бедняга, переводя Кирдыковы славословия самому себе, совсем утомился. Мы сняли с плота один арбалет и подарили его Вождю гонцов; второй вместе с плотом достался местному предводителю. Остальное оружие и вещи, которые мы не могли взять с собой, раздарили воинам обоих родов. Съестные припасы, сколько могли унести, разложили по рюкзакам. Машка хотела налить всем коху по стакану браги, чтоб облегчить свою ношу, но мы ей строго запретили.
- Откуда ты знаешь, как на них подействует выпивка? - спросил я ее. - Хорошо если нас ждет только пьяный дебош, - а если окочурятся все? Нет уж - тащи с собой или выливай в реку.
Вождь гонцов оставил часть воинов в поселке у реки, а местный предводитель взял с собой далеко не всех своих, но все равно мы тронулись в путь внушительным отрядом. До первого поселка в джунглях оказалось около двадцати километров пути, до второго - еще примерно столько же. Встречали нас почтительно - мало того, что посланники богов, так еще и собрались во владения лесной нечисти. Во втором поселке нам показали два клыкастых черепа, похожие на черепа небольших хищных динозавров, и странную штуковину, смахивающую на наконечник костяного гарпуна с четырьмя парами боковых зубцов.
- Зуб демона, который нападает сверху, - пояснил нам один из воинов. - Чудовище вонзает его в тело жертвы, а потом делает вот так.
Воин взял «наконечник гарпуна» и помахал им из стороны в сторону.
- А черепа, вероятно, принадлежат хвостатым демонам, - предположил Эпштейн. - Судя по всему, они должны быть размером с человека.