Дело о жнеце (ЛП)

Эмма замерла, а толпа отпрянула, поняв, что тут ребенок магии, еще и недовольный. Микал был у ее плеча, точно уже позаботился о лошадях. Она пошла, вытянув руки, сжимая пальцы в пустом воздухе.
Она потянула, ноты вырвались из горла, потратили еще немного магии. Двери распахнулись, куски дерева отлетели в воздух, дымящиеся части упали на толпу.
Поток людей ускорился по лестнице, их пронзительные крики пропадали под покровом тишины, который Эмма бросила на улицу. Она расплела первый узел заклинания, он сам вернулся на место в этой части Лондиния.
Она подхватила юбки, вдруг поняв, что находится на улице без перчаток, шали и шляпки. Знакомое раздражение из-за неопрятного вида поднялось в ней.
Сбежавшие, опаленные и в дыму — Клэр проводил там эксперименты? — пропускали ее, пока она шла по каменным ступеням, как река расступалась вокруг камня.
Кулон слабо тянул ее, то, что произошло, уже заканчивалось. Носитель был еще жив, и больше она ничего не ощущала.
«Людо охраняет его. И у него… Камень».
Она отогнала мысль. Почему ей захотелось вспомнить об этом? Это всем им дорого обошлось.
Дым был гадким, ощущался запах гари. Что за катастрофа тут произошла? Ей стоило следить за делами, которыми он занят.
Теперь ругать себя не было смысла.
Микал коснулся ее плеча. Он указал на другие двери, натертые маслом и почерневшие. Стены были в гербах Генриха Убийцы жен. Конечно, мужчина гордился собой, мог соперничать с Главными в самооценке. Хорошо, что правящий дух не поселился в сосуде с магией. Иначе от империи могли бы остаться дымящиеся руины.
Разбить почерневшее дерево было мигом работы, и брешь стала больше, в нее побежали люди, обезумевшие от дыма. Она беспечно тратила силы, не переживая.
«Где он?».
Тут явно проходил разбор дела: бумага трепетала, почерневшая и изорванная. Запах поля боя растекался с дымом, но она не могла отвлекаться на очищение воздуха.
Потому что среди тел сидел на коленях Арчибальд Клэр, худой мужчина с песочными седеющими волосами, рыжеватыми на концах. Его рубашка и пиджак были лохмотьями, часть свисала с манжет, штаны — немногим лучше.
Он склонялся над ужасно обожженным телом.
Эмма видела много смертей от болезни… и не только, но замерла.
Магия, которую она собирала, чтобы очистить воздух и навести порядок в комнате, угасла, кольца шипели и искрились, бронза на горле опасно нагрелась от эфирных нитей, что путались, как убегающая толпа.
«Нет. О, нет».
Ничто нельзя было сделать с истерзанным телом, там не осталось искры жизни, чтобы сшить плоть. Даже если бы она была Целителем, Людовико Валентинелли уже не помочь. Эмма судорожно выдохнула.
— Клэр? — она звучала юно даже для себя. Взяв себя в руки, она прошла по развалинам. Среди развалин скамьи и обожженных от взрыва людей не было следов магии огня, только трепетали чары правды и чернил, что лежали, разбитые, близкие к смерти. Она не замечала это. — Арчибальд. Боже.
Он не двигался. Его спина не дрогнула, и что-то сдавило ее горло. Он… несмотря на Камень, он…?
— Я слышу его сердце, — прошептал Микал. — Но не… другого.
«Людовико, — этот убийца был привязан к Клэру кровью, был самым умным и надежным среди таких, как он, лучше она не встречала за все время службы короне. Одна его рука была целой, лежала на каменном полу. Его ногти были грязными, и эта деталь успокоила ее. — Кто это сделал?».
Сейчас это не имело значения. Сначала нужно было все убрать. Клэра нужно было забрать в укрытие, и… Людо. Нужно было организовать ему вечный покой. Она была обязана сделать это для него.
«А потом, — сказала она Клэру мысленно, — я отомщу тому, кто это сделал».
Микал до боли сжал ее плечо. Он думал, что она отступит? Будет рыдать, как глупая женщина? Или радовался, что убийца мертв, а не ментат? Кто знал?
— Отпусти меня, — приказала она ледяным тоном. Слова эхом разнеслись по опустевшей комнате, обломки дрожали. Она навела порядок среди эфирных нитей, магия очищения воздуха трещала, освобожденная. — Помоги Клэру. И позволь тут навести порядок.
Глава пятая
Возможно о тебе
Движение, тряска.
«Карета?» — на миг пустота его способностей чуть не разбилась.
И он отпрянул, долго время ничего не было, а потом он услышал ее голос снова. Тихий и строгий.
— Да, там… Несите его в ту комнату. Мистер Финч, нужно все подготовить. Элис, прошу, позови мадам Нойон… я буду в траурном. Гораций, воск. Я запечатаю комнату. Микал, о, да, спасибо. Вполне.
Больше движений, шорох ткани. К сожалению, рана не давала ему отступать дольше. Он ощущал давление, еще и от желания облегчиться. Даже вонючий переулок подошел бы.
Он вспомнил Валентинелли, его глаза сияли в темноте грязного переулка, он был потрясен отвращением Клэра, вызванным окружением.
«Как закончишь, менталь, есть работа».
Его душили остатки дыма. На миг его мозг задрожал в костяной оболочке, и дом Логики ментата из восприятия и дедукции мог вот-вот рассыпаться. Если он рухнет, все будет потеряно — его хорошие способности станут кашей с пеплом, и все ментаты боялись этого больше, чем притупления способностей.
Ментаты не сходили с ума, но отступали в фантазии логики, строили внутри себя замок, который не был связан с миром снаружи. Удобная комната в приюте сгниет в таком случае. Его вряд ли бросила бы она, но все же он боялся такой судьбы.
Он обмяк, ощущал знакомые запахи. Кожа, очищающие чары сжигали пыль, ткань и бумага, едкий желтый туман Лондиния. Его тело требовало быть услышанным. Он отвернулся к темноте. Она была его другом, и что-то в нем задрожало снова.
«Невозможно. Это невозможно, нелогично, чудесно…».
Безумие было близко.
— Арчибальд? — слишком нежно. Мисс Бэннон звучала утомленно, едва дышала. — Если ты слышишь… я иду по делам. Ты в безопасности. Я…
«Скажи, что это сон. Кошмар».
Но у ментатов не было снов. Для них не было места в их логичных головах. А если сны были, они их не запоминали. Это была маленькая цена за упорядоченный мир, что работал, как от него ожидалось.
«Ты подозреваешь, что мир не рационален, Клэр. В этом твой величайший страх».
Шорох шелка, запах пряной груши. У нее в последнее время были эти духи, и они подходили ей. Дым ее магии добавлял сложности. Другой запах был дыханием и плотью живой женщины.
Живой. Как он.
«Все во мне было смертельно ранено. Может, я ранен, но не понимаю? В шоке?».
Но он ощущал пальцы рук и ног, хоть и игнорировал. Были случаи, когда те, кто потерял конечность, ощущали призрачную боль, а бывали другие ощущения? Может, нервы в шоке пытались воссоздать целостность?
Мучающееся тело Валентинелли отказывалось пропадать из головы. И тишина смерти, они были эхом, что угрожала порвать его.
— Я все устроила, — сказала она. Она сделала паузу, или это он потерял счет Времени в состоянии, что тянулось по его воле? Как бы часы ни хотели сковать его, оно текло, как хотело.
— Мэм? — тихий кашель, и под веками Клэра появилось лицо мистера Финча, дворецкого с седеющей головой, что поблескивала от волшебного света. Его голос стал чуть выше в конце слова, Финчу было не по себе, но ситуация не была ужасной. — Карета из Виндзора. Просят вашего присутствия.
Напряженная тишина. Нежное прикосновение к ладони Клэра — он закрылся от этого. Чувства воевали с Логикой. Если он проиграет, то станет бесполезным.
Ее ответ был задумчивым:
— Дай кучеру выпить и отпусти. Скажи, что я занята.
— Да, мэм? — только это позволил себе Финч.
— Спасибо, Финч, — она была уверена, что не хотела быть в Виндзоре. Интерес затрепетал под поверхностью способностей Клэра, но он не осмелился выпускать это. — Арчибальд, если слышишь меня… просто отдыхай. Ты в безопасности.
Шорох шелка, одного из лакеев точно оставили с ним, следить за дыханием. Шепот, спешные шаги, и Клэр столкнулся с неизбежным заключением: