Встречай меня в полночь

— Что? — вскричал Кристофер. — Бракосочетание? Но ты же только что вернулся! Ты привез ее с собой из Европы? Она итальянка?
— Да-да, — возмутилась бабушка, — она, верно, носит под сердцем твоего ребенка?
Его имидж в глазах Августы падал все ниже, как только он открывал рот.
— Вы оба ошибаетесь. Она англичанка. Я встретил ее… совсем недавно.
— О Боже, неужели это случилось только вчера? — Августа поджала губы. — И кто же она?
— Леди Виктория Фонтейн.
— Лисичка? Так, значит, она тебя поймала? — Кристофер не смог скрыть изумления.
Наконец-то Августа выглядела изумленной.
— Ты упомянул принца Джорджа. Он тоже будет присутствовать на этой церемонии? — Августа, видимо, не ожидала такого поворота событий.
— Да. Он предоставил нам Вестминстерский собор.
— Тогда мы будем там. Это дело семейной чести.
Синклер поклонился:
— Благодарю, бабушка. — Он хотел еще что-то добавить, однако старушка уже исчезла в своей маленькой гостиной. — Кажется, воссоединение семьи состоялось…
— А чего ты ожидал? — поинтересовался Кит. — За последние пять лет от тебя пришло не больше десятка писем. Когда же ты не сумел выбраться на похороны Тома… мы… она…
— Я не знал, что его убили, — соврал Синклер, возвращаясь в холл за шляпой и в душе ругая себя. Ложь давалась ему без усилий, что правда, то правда.
Как только Синклер узнал об убийстве, он поклялся ничего никому не говорить, пока не будет абсолютно уверен, что никто из его семьи не подвергнется репрессиям за его действия в Европе. Только это и имело значение — чтобы они оставались в безопасности, и Бог с ней, с его репутацией.
— Син, — Кристофер последовал за братом, — ты будешь навещать нас?
— Не знаю. Я остановился в Графтон-Хаусе. Приходи ко мне, если захочешь и если бабушка позволит.
Кит нахмурился:
— Мне уже двадцать лет, и я сам решаю, как мне поступить.
Вздохнув, Синклер положил руку на плечо младшего брата. Семье достаточно и одной белой вороны.
— Не покидай ее. Ты — это все, что у нее есть.
— Я знаю свой долг, — мрачно ответил Кит. — Она будет только тогда довольна, когда ты выполнишь свой.
— И тогда все мы будем счастливы, — ответил маркиз с улыбкой. — Все до одного.
Люси откусила кусочек пирога, поданного к чаю.
— Что ты имеешь в виду? Я не знаю ничего, помимо известного всем.
Виктория сидела, удобно прислонившись к спинке кушетки в своей маленькой гостиной, и вертела в руках мягкую игрушку.
— Но ты хоть слышала что-нибудь за последние несколько дней? — Она взглянула на высокие напольные часы, стоящие в углу комнаты. На это утро он назначил их следующую встречу; через пять минут наступит назначенное время, а он пока еще не появился.
Конечно, ей нечего нервничать и беспокоиться по поводу его прихода. Она просто пригласила к себе друзей на случай, если он не приедет, и теперь без причины бросала вокруг недовольные взгляды.
Люси грациозно стряхнула кончиком пальца крошки с платья.
— Я слышала, что Марли напился до чертиков и до сих пор не протрезвел.
В этом не было ничего удивительного. Напиваться и биться об заклад — это, похоже, все, на что Марли способен. Слова Люси по крайней мере объяснили, почему он не зашел проведать ее, тогда как еще совсем недавно появлялся на пороге дома ее родителей почти ежедневно.
Маргарет Портер, сидевшая по другую сторону от Виктории, перебирала кружева на рукаве своего муслинового платья.
— Диана Эддингтон очень хотела присоединиться к нам сегодня, но ее мама категорически запретила ей это. Она говорит, что ты оказываешь на нее дурное влияние, Лисичка.
— Уймись, Маргарет, это было просто неблагоприятное стечение обстоятельств. — Люси хихикнула. — Боже, если бы я могла украсть поцелуй у лорда Сина, я бы непременно сделала это.
— Маргарет, что бы ни говорила мать Дианы, семейство Эддингтон уже приняло приглашение на свадьбу. — Она поднялась с кушетки, подошла к окну и выглянула на улицу. Синклера все еще не было.
— Конечно, никто не захочет пропустить свадьбу. Жаль, что ты не поехала в «Олмэкс» прошлой ночью. Все болтают об этом.
Не отрывая глаз от Брук-стрит, Виктория отпила глоток чаю.
— Мне не разрешают ходить куда-либо без сопровождения родителей или моего жениха — как будто это может чему-нибудь помочь. Отец, должно быть, думает, что я намереваюсь сбежать или сотворить еще какую-нибудь глупость.
— Но ведь ты не сделаешь этого, — Люси бросила на нее расстроенный взгляд, — ты не покинешь Лондон?
— Конечно, нет. Что мне делать — порхать где-нибудь за границей без денег? — Эта идея, не раз мелькавшая у нее в голове, теперь казалась ей в высшей степени эгоистичной и бессмысленной. Что бы ее отец ни думал, в ней не меньше семейной гордости, чем в нем. К тому же она не была готова к жизни за границей.
Маргарет подняла глаза.
— Я так рада, что он не испортил мою репутацию. — Она вздохнула.
За окном, вверх по короткой изогнутой дороге поднимался фаэтон. Когда он остановился, высокий мужчина в штанах из дубленой оленьей кожи, черной куртке, коричневой бобровой шапке и начищенных до блеска высоких сапогах вышел из него и пошел к парадной двери, словно и не опаздывал на целых семь минут.
Пальцы Виктории задрожали, и она, боясь уронить чашку, поставила ее на подоконник.
Это было нелепо. Синклер Графтон разрушил ее жизнь — правда, с ее собственной помощью, — а она, как ни странно, радовалась возможности провести вдемя в его компании.
Минуту спустя Тиммс постучал в дверь маленькой гостиной, а затем распахнул ее.
— Леди Виктория, к вам лорд Олторп.
— Да, благодарю.
— Доброе утро, миледи, — произнес Синклер, не обращая внимания на других присутствующих и устремляясь прямо к ней.
— Добрый день, милорд, — ответила Виктория и указала на своих друзей. — Вы помните мисс Люси Хейверс? А это мисс Портер.
Маркиз поднес ее руку к губам.
— Вы заметили, — тихо сказал он.
— Заметила что?
На его губах появилась чувственная улыбка.
— Что я опоздал.
Виктория покраснела. Освободив пальцы, она снова указала на своих гостей.
— Вы не сделали никаких шагов, чтобы исправить положение.
— Имеется в виду мое опоздание?
Она кашлянула.
— Перестаньте перебивать меня. Маргарет, лорд Олторп.
Девушки почти одновременно сделали реверанс.
— Милорд.
Какое-то время он продолжал смотреть на Викторию и только затем обратил внимание на ее приятельниц.
— Мисс Люси, мисс Портер. Извините, но в моем фаэтоне всего лишь два места.
— Я не думала, что вы появитесь, — вмешалась Виктория, опасаясь, что он поведет себя не по-джентльменски — например, предложив ее подругам удалиться. — Они пришли спасти меня от одиночества, я должна была провести дома целый день. Я, знаете ли, узница.
Олторп одарил всех своей знаменитой улыбкой.
— Тогда я предлагаю изменить планы вашего освобождения — мы отправимся на прогулку все вместе.
— Все вместе? — пискнула Маргарет.
— Почему бы и нет? — Он пожал плечами. — Сегодня прекрасный день, и мне вовсе не хочется лишать узницу ее подруг.
— Возможно, они не хотят, чтобы кто-то видел их в вашем обществе, — предположила Виктория, нахмурившись.
— Лисичка, как ты можешь такое говорить? — пробормотала Люси и покраснела.
— Что ж, он уже погубил мою репутацию и не может жениться на всех нас, — легкомысленно заявила она.
— Хм. Три замужем за одним — весьма пикантная ситуация, — пробормотал Синклер.
Виктория с трудом отвела глаза — настолько привлекательна была его улыбка.
— Да, но это означает, что вы должны найти еще восемь джентльменов, чтобы сопровождать нас. — Она взглянула на своих подруг с усмешкой, пытаясь не замечать последовавший взрыв смеха. — Хотя… вы не обязаны прогуливаться с нами.
— О нет, я думаю, это будет забавно, — фыркнула Люси. — Наша четверка наделает много шума.