Примирение

— Да, это мне не свойственно, — признала Оливия. — Я школьный преподаватель в Сент-Питерсберге, во Флориде. — Сообщенный ею факт биографии каким-то образом успокоил ее, как будто привычная жизнь вернулась к ней, создавая ощущение безопасности. — Наш приезд в Лос-Анджелес был чем-то вроде каприза. Да нет, не совсем каприза. Может быть, это вызов судьбе.
— Похоже, вы достигли некоего поворотного пункта, — заметил Эндрю.
За окном машины уже сгустилась черная ночь, наверху виднелись лишь немногочисленные огни, да фары «порше» освещали дорогу. Иногда навстречу попадались другие машины. Куда же они направляются?
Голова мужчины слегка склонилась вбок, как будто бы он услышал куда больше, чем она произнесла.
— Мне не хочется залезать вам в душу, но… у вас было что-то и оно только что кончилось?
— О нет, не совсем. — Оливия почувствовала, как напряжение покидает ее. Он оказался неплохим слушателем, этот незнакомец, и слишком внимательным к собеседнику для того, чтобы быть маньяком. — То есть нечто вроде.
— Вроде того, но не на самом деле? — поддразнил он.
Оливия улыбнулась в темноте.
— Звучит ужасно неопределенно, да? Ну, для вашего сведения, я разведена, но это произошло сто лет назад, когда мне было всего восемнадцать. С тех пор я встречалась с несколькими мужчинами, но так, ничего серьезного.
— А почему вы решили приехать в Калифорнию? — спросил он.
Оливия прикусила губу. Отвечая, ей пришлось бы раскрыть нечто очень личное, чего не следовало бы знать человеку, которого она только что встретила. Но кое-что она могла и рассказать.
— Все началось с того, что моя лучшая подруга Мэри Бет вышла замуж в прошлое Рождество, — сказала она. — Она была мне как родная, и, когда уехала, хотя у меня было много других друзей, все равно осталась пустота.
— Значит, я был прав, — пробормотал он, — в вашей жизни что-то изменилось.
Оливия удивленно посмотрела на своего спутника.
— Я не думала об этом вот так, — признала она, поражаясь его проницательности. — Как бы то ни было, — продолжила она, — я решила, что нужно взбодриться, и устроила вечеринку для коллег.
— Рок-группа? Люди, нагишом прыгающие в прибой? — поддразнил он.
Оливия кинула на него быстрый взгляд.
— Лучше представьте себе Энн Мюррей на стерео, чипсы и кофе.
— И что, было весело? — Он затормозил, и через дорогу промчалась кошка, благополучно исчезнув в темноте.
— Да как сказать, — произнесла Оливия. — Все дело в том, что когда я огляделась вокруг, то кое-что поняла. Я преподавала в школе вместе с другими несколько лет. У нас было нечто общее, например, интерес к детям, но не более. Мне хотелось чего-то возбуждающего. Ничего такого невероятного — просто услышать музыку, какой я не слышала раньше, или чтобы кто-то так рассмешил, что невозможно унять хохот. А вместо того у меня было ощущение, что я веду деловые разговоры, давно надоевшие…
— Но мне вы не кажетесь скучной, — сказал Эндрю.
— Может быть, дело было в моем настроении, — призналась Оливия. — Вероятно, мне удалось бы с ним справиться. Но тогда я увидела Сандру. Я знала ее по школе, но она вечно проносилась мимо с кучей приятелей. Впервые мы смогли как следует поговорить и по-настоящему подружились. Когда она предложила мне поехать этим летом в Лос-Анджелес, я решила: почему бы и нет?
— А потом возник незнакомец и предложил вам отправиться с ним в горы, и вы подумали: почему бы и нет? — заметил Эндрю.
— Вроде того.
Погрузившись в молчание, Оливия осознала, что болтала с ним, как со старым другом. Обычно ей трудно было произнести даже пару предложений, если она не была хорошо знакома с собеседником.
— Ну, раз уж мы выдаем личную информацию, то я тоже расскажу о себе. Мне тридцать два года, и я никогда не был женат. Не то чтобы я не заботился об этом, но просто не встретил свою единственную женщину. Иногда я сомневаюсь, а существует ли она на свете.
Он затормозил у знака «Стоп», внимательно посмотрел по сторонам и осторожно повел машину вперед.
— Я работаю в области рекламы, — добавил он, сбавив ход и изучая дома.
В темноте они все выглядели весьма похоже, ультрамодерновые, стремящиеся ввысь.
— И что же вы рекламируете?
— Да что угодно. — Он разогнался на открытом участке дороги, затем снова сбавил ход. — Украшения. Моды. Театральные постановки. Нужно иметь особую лицензию, чтобы заниматься этим в Калифорнии, знаете ли. Иногда реклама знаменитости рока, кино или телевидения. Да что под руку попадется.
— Звучит увлекательно!
Ей представилась одна из вечерних телепрограмм, где манекенщицы демонстрируют новейшие купальные костюмы, ведущий с ямочками на щеках болтает с самой популярной на сегодня звездочкой «мыльной оперы», а потом на экране появляются извивающиеся под рок-музыку фигуры.
— Ну вот мы и прибыли, — произнес он внезапно, въезжая на небольшую стоянку. — Похоже, мы вернулись первыми. Скрестите пальцы.
— О, надеюсь, мы выиграем! — Оливия заговорщически поглядела на Эндрю. — Я не очень-то люблю состязания, но двадцать пять тысяч долларов могут принести много пользы!
Подобрав юбки, она выбралась из машины с приличествующим Бетси Росс достоинством, а потом, идя по дорожке к дому, слегка покружилась в танце. Это было настоящее приключение, и самое главное, по-видимому, безопасное.
Дверь отворилась до того, как они подошли к ней, и они увидели силуэт пухлой женщины.
— Вы самые первые! — воскликнула она. — Вы все достали?
— Разве я вас когда-нибудь подводил? — поддразнил ее Эндрю. — Оливия, это Кэри Рейнольдс, наша хозяйка.
Обменялись приветствиями. Оливия почувствовала крайнее возбуждение. Конечно, ей хотелось, чтобы деньги пошли на благие цели, но ее интерес к происходящему заключался в чем-то большем, — словно у нее была личная ставка в соревновании. Они с Эндрю были тут заодно.
Заодно. Вместе. Ошеломляющая мысль! Но только на сегодня, напомнила она себе. Ну, по крайней мере, она вылезла из своей скорлупы и сделала нечто дикое и сумасшедшее, убежав в ночь с Полом Ревером.
Эндрю представил ее Керку, мужу Кэри.
— Вот моя Бетси Росс, — сказал он.
Кэри усмехнулась, покачав головой.
— Ах ты негодник. Надо было мне догадаться и написать «кукла». Ты притягиваешь женщин, как магнит. Ну давай посмотрим, что там в сумке. Но сначала садитесь. Я даже накормлю вас.
Проводив их в прекрасно обставленную гостиную с толстым светлым ковром на полу, Кэри подала шампанское, икру, сыр и хрустящие шведские крекеры. Оливия погрузилась в молчание, слушая, как Эндрю отчитывался о своей поездке. Он был хорошим рассказчиком. Сидя рядом с ней на кушетке с обивкой цвета слоновой кости, он вытаскивал по одной свои находки из пакета. На нем красовалась эмблема одного из самых известных магазинов Голливуда. Каждый предмет приобретал волнующее значение и сопровождался шутливыми комментариями, отчего Кэри и Керк не переставая смеялись.
Как ни странно, Оливия чувствовала себя как дома. Обычно требовалось несколько визитов, чтобы она могла привыкнуть к новым людям, к новому окружению. Сейчас же, очевидно, сама обстановка действовала успокаивающе. Может быть, на нее благотворно повлияла жизнерадостность хозяев, похожих на подобранную друг к другу пару игрушек. Но более всего Оливию успокаивала и вместе с тем волновала рука Эндрю, легко обнимавшая ее за талию, пока он вел свой рассказ.
Остальные участники игры постепенно собрались в доме, таща пакеты и свертки и расстроенно разглядывая опередившего их приятеля. Но разочарование быстро уступило место доброжелательным поздравлениям. Все с готовностью признали, что Эндрю собрал вещей больше всех, значит, он и победил.
Казалось, Эндрю не надоедает объяснять, как он нашел свою Бетси Росс, когда он представлял ее своим друзьям, и всем им нравился его рассказ. Хотя она и поняла по обрывкам разговоров, что в охоте за вещами участвовали преуспевающие бизнесмены и даже два кинопродюсера, но они не вызывали в Оливии ни страха, ни смущения. Все тут же приняли ее как свою.