Кудель кровавого льна. Книга первая (СИ)

— Веди, Вольдемар, только помедленнее, а то я вывалюсь из седла и тебе придётся меня подбирать, — бросила она бородатому плечистому эльфу, и тот, вдавив шпоры на ездовых сапогах в упитанные и прикрытые попоной бока кобылы, пустил её неторопливой рысью. За ним последовали Миряна, короткие ножки которой едва доставали до стремян, и остальные звероловы. Аврора сильнее прижалась грудками к спине эльфийки и выплюнула попавшие в рот белоснежные волосы.
***
Элизабет тем временем продолжала сидеть на пне, поджав копыта. Над её головой в воздухе висел мясистый лист лопуха, выполняющий роль зонтика.
— Ли-иза! — окликнул её знакомый голос, и серокожка подняла голову.
Группа из пяти всадников проскакала мимо неё, размазывая дорожную грязь, и ворвалась на территорию охотничьей избушки, однако Элизабет успела увидеть Аврору, сидящую на луке седла позади беловолосой иллюмонки. Девочка жестами манила наставницу за собой, и та спрыгнула с пня и торопливо зашагала к раскрытым воротам, в которых исчез последний неосёдланный единорог. Непохоже было, чтобы её насильно удерживали в седле, но чародейка на всякий случай стянула перчатку с одной руки и сухо хрустнула пальцами. Вторую руку положила на рукоять шпаги, готовая выхватить её в любой момент и использовать по назначению.
***
Как и ожидалось, слабые опасения Элизабет были напрасными. Владычица пригласила двух чародеек отобедать в ресторанчике, расположенном на первом этаже артели. Элизабет, Аврора и Миряна устроились в алькове, отделённом от остальной залы латанным грубым пологом. Сейчас полог был отдёрнут в сторону, дабы Миряна приглядывала за своими спутниками-звероловами и не давала им много пить.
Бледнокожая, как молочная кипень, скинсиса мелкими шажками подбежала к посетительницам и поинтересовалась насчёт заказа.
— Думаю, можно перекусить и здесь: я ничего не ела с самого утра, — Элизабет почесала закрытое веко пальцем и закинула ногу на ногу. — Выкладывай, что там у тебя есть?
Служанка вытащила из кармана фартучка планшет, на котором в подробностях было расписано местное меню, состоящее в основном из свежего мяса и рыбы. Удрализка выудила из сидящего на собственном стуле ранца сафьяновый кошель с монетами, но охолонувшая от жаркой поездки Владычица стукнула верхними руками по столешнице и громко промолвила:
— Я угощаю! Отказы не принимаются!
Элизабет воздержалась от спиртных напитков, чтобы быть в здравом уме и ясной памяти и не дать Владычице воспользоваться собственной невменяемостью и обвести вокруг пальца. Иллюмонка же призналась, что является убеждённой трезвенницей.
В алькове не было окон, свет давал стоящая на столике газовая лампа. Элизабет усилила весело пляшущее пламя нужным заклинанием и, подперев голову кулаком, принялась изучать внешность Владычицы, сидящей напротив. Определить возраст эльфа трудновато, ибо даже столетний эльф при должном уходе за внешностью мог выглядеть на все двадцать. Но Элизабет знала, что вальяжно развалившаяся на скрипучем стуле по соседству с ней альбиноска была ещё совсем дитём, более того, бастардом, незаконнорождённой дщерью бывшей Владычицы, сложившей голову от даургской оспы на сто сороковом году жизни.
Мать Миряны во времена своей бурной молодости имела неосторожность попасть под романтическое влияние третьего лица и даже родить от него девочку, о которой, разумеется, ничего не знал её законный муж-консорт. И так и не узнал, потому что умер за два года до кончины жены. Едва девочке-альбиноске исполнилось два месяца, как Владычица тайно передала её на воспитание знакомому монаху-человеку, живущему в землянке в Вечноосенних лесах, и благополучно забыла о ней.
Миряна, повзрослев и узнав свою истинную родословную от монаха, три лета назад после смерти матери неожиданно появилась в Древе и по действующим канонам матрилинейной примогенитуры огласила свои права на трон и титул Владычицы всея эльфов, совершенно не беря во внимание двух старших и, что немаловажно, законнорождённых братьев. Вышедшие на контакт с покойной Владычицей медиумы подтвердили притязания Миряны на власть над Эльфийским Содружеством, и уже в двадцать один год иллюмонка была коронована Древесной диадемой — неизменным атрибутом властительницы обширных Вечноосенних лесов от Кораллового моря на севере до Икверого моря на юге.
Миряна без особой вежливости разогнала созданный было благородными эльфами ренегатский совет и решила править собственноручно, хотя сделала собственных братьев министрами — самого старшего, Алоизия, министром внутренней политики, среднего, Кнатча, — внешней.
С начала своего правления Миряна прослыла очень умелым политиком и большой сторонницей распространённой в Сикце научной мысли «о симбиозе живой плоти и машины», а её глубокие познания в элоквенции не раз помогали ей одерживать безоговорочную победу в политических игрищах. Близкое общение с монахом-человеком, который фактически стал для неё отцом и наставником, сделало Владычицу очень доброжелательной по отношению к людям, а посему альбиноска впервые в истории Эльфийского Содружества взяла курс на экономическое, научное, культурное, военное и политическое сближения с главным оплотом человечества на Сикце — Трикрестийской империей, раскинувшей необъятные границы на неприветливом архипелаге, называемым Святородным, и изрядном кусе северного континента Гармора. И журавлина «Десница Владычицы» — та самая, на которую не так давно с отвращением глядела Аврора, — являлась первым крупным совместным изобретением эльфийских и имперских учёных и механиков.
Элизабет практически не располагала данными о внешней политике молодой, но, бесспорно, очень талантливой иллюмонки, но прекрасно знала, что за три года правления юная Владычица отодвинула границы Эльфийского Содружества, конкретно владения Скуу’Врак, без единой капли крови и лязга оружия далеко на восток, поглотила дриадский клан Зачарованных Пущ, откуда была родом Элизабет, и вплотную подобрались к Драконьей гряде, за вечно заснеженными перевалами которой простирались топкие и бездонные болота ящеролюдов. Получается, что Элизабет не так давно стала полноправной гражданкой Эльфийского Содружества и теперь находилась под властью этой беловолосой соплячки.
— Надеюсь, ваша послушница охарактеризовала меня с положительной стороны, Элизабет, не хотелось бы, чтобы вы изначально были настроены по отношению ко мне неприязненно, — первой начала разговор Владычица и исподлобья взглянула на серокожую эльфийку.
— Предпочитаю составлять своё мнение о незнакомцах из личных впечатлений и не брать за основу чужие мнения, — чародейка откинулась на спинку стула и сплела пальцы на животе.
— Разумно. То же самое могу сказать и про себя, Элизабет Морэй. О вас при Древе ходит множество слухов и кривотолков, и отнюдь не все они положительно вас характеризуют. Я прекрасно знаю, что львиная доля из них не более чем наветы и клевета, и порой, когда придворные шавки начинают перегибать палку, ставлю их на место. То, что я выведала, что вы расположились неподалёку от Скуу’Врака в собственной башне, можно считать чистой, но вельми подходящей случайностью. Поверьте, шпионы Содружества не следуют всюду за вами по пятам и не докладывают мне о каждом вашем чихе.
— Допустим, я вам верю, — судя по интонации, Элизабет действительно верила словам иллюмонки. Если бы шпики Владычицы в самом деле вели слежку за чародейкой, она бы непременно это почувствовала.
— Я готова относится к вам с пиететом, которого вы явно заслуживаете благодаря своим многочисленным заслугам и мудрости.
— Взаимно, — не без скрытого лукавства промолвила чародейка. — Я в вашем распоряжении, Владычица Миряна Первая, и готова ответить на любой интересующий вас вопрос, если, конечно, он не будет выходить за дозволенные рамки приличия. Не обессудьте, но шибко откровенничать я не собираюсь ни с вами, ни с кем-либо ещё.
— Понимаю. Не думайте, что я бесцеремонно вас исследовала, пока мы шли сюда, но от моего внимания не могли ускользнуть некоторые интересные особенности вашей внешности. Вы сатиресса?