Игры с огнем. Там же, но не те же (СИ)

После непродолжительных переглядываний, роль переговорщика взяла на себя умница Ноэль, за которой давно закрепилась роль внутреннего дипломата.
- Красивая? - осторожно уточнила она.
Парни благоразумно молчали.
Друг Алан, провокатор безбашенный, орудовал ножом и вилкой, всем видом демонстрируя, как увлечен трапезой.
В ее голосе было столько скепсиса, что я на всякий случай оглянулся, чтобы перепроверить мимолетное впечатление.
Не по-местному смуглая кожа, не загар, а именно природный темно-оливковый цвет. Волосы умеренной длинны - темные, гладкие, блестящие, похожие то ли на горячий шоколад, то ли на черное дерево. Ресницы вон какие - даже отсюда видно. Какая там у новенькой фигура, с моего места нормально видно не было, но худенькая. Хрупкая.
Она вызывала желание держать ее в ладонях, оберегая, как выпавшего из гнезда птенца-подлетка. Собственно, я поэтому и встал между ней, остолбеневшей, с застывшим, забитым выражением лица и местными красавицами.
- Ну, - обратился я к однокурснице, непреклонно ожидавшей ответа, - волосы вон. Глаза еще.
- У нее нос огромный и осанка ужасная! - отчеканила Ноэль со свойственной ей дипломатичностью, и первая красавица школы Дженнифер, белокурая и прекрасная, прям как рассвет, возмущенно фыркнула.
- У нее нос, как у древних королей. Профиль со старых монет, - равнодушно отозвался я, возвращаясь к остывающей еде на моей тарелке.
Парни заоглядывались вслед за мной и запереговаривались, приходя к выводу, что она, конечно, странноватая, но да, что-то есть.
Кто-то из девушек вдохнул, явно собираясь продолжить тему - но я поднял взгляд, и Дженнифер закрыла рот, проглотив набранный воздух и все, что хотела сказать. Ноэль закатила глаза:
- Извращенцы! - и дискуссия была признана закрытой.
Ильза 
После сцены в столовой отношения с одноклассниками каким-то стихийным образом выправились. Меня больше не цепляли. Парни поглядывали с интересом, девушки фыркали, но открытой враждебности больше не проявляли, и слава предкам. Мне же, сосредоточенной на собственных проблемах, некогда было анализировать и разбирать их взгляды, равно как и завязывать приятельские отношения. Да и желания такого не было, по правде сказать.
Я наслаждалась выпавшей передышкой.
Последний конфликт случился в тот самый день, что и происшествие в столовой, и теперь при участии того самого парня в футболке. К тому времени он, правда, успел переодеться в приличествующую всем студентам школьную форму.
Я уже сидела на своем месте в кабинете истории магии, когда блондин подошел и небрежно шлепнул на парту рядом со мной свой рюкзак.
Я бы не отреагировала на это никак, но он сам обратился ко мне:
- Ты села на мое место.
Я растерялась. Я не ждала от него подвоха почему-то - не после того, как он одним вопросом помешал травле в столовой. И не знала, как надо реагировать на такие слова. Сказать, что не знала, что это его место? Извиниться и уйти, пересесть? Что вообще говорят в таких случаях друг другу школьники? По крайней мере, те, которым не надо при этом умудриться не спустить с цепей бешено орущую свору.
- Это место было свободно. Учитель меня не поправил.
Если до этого в кабинете раздавались какие-то звуки, то теперь повисшее молчание стало полным. Окружающие замерли, в ожидании реакции блондина на мои слова.
Тот молчал. Выражение лица у него было ленивым, каким-то сонным, что ли. Складывалось впечатление, что парень медлителен и туповат. Вот только медлительные и туповатые люди не концентрируют на себе всеобщее внимание, их слова не отслеживают, затаив дыхание.
Паузу прервал мелкий и быстроглазый парень, сидевший позади меня. Он перегнулся через свою парту, дотянулся до рюкзака блондина и шлепнул его рядом с собой, и как ни в чем не бывало обратился к своему соседу:
- Дилан, освободи место, ты же видишь, будущему лорду Феррерсу негде кости кинуть.
К моему удивлению, поименованный Диланом отреагировал без всякого негатива, с чуть заметной ухмылкой. Сгреб свои вещи и собирался пересесть, когда вмешался блондин:
- Спасибо, Алан, но я уже определился, куда сяду, - иронично произнес он, и забрав свой рюкзак, опустился на место по соседству со мной.
Я внутренне подобралась.
Я готовилась к провокациям и собиралась приложить все силы, чтобы им не поддаться и не сорваться, но блондин вел себя настолько нейтрально, что вернее было бы сказать - безразлично. Он не обращал на меня никакого внимания, и я понемногу расслабилась, и внутренние твари перестали натягивать поводки, дрожа от нетерпения.
Сразу после занятия я нашла тьютора, рассказала ему о случившейся ситуации и попросила совета. Не знаю, что он предпринял, но когда я вошла следующую аудиторию, преподаватель счислительной магии перехватил меня словами:
- Мисс Шиас, это место свободно, можете сесть здесь.
И я вздохнула с облегчением - во-первых от того, что мои слова сочли не блажью, а поводом для вмешательства, а во-вторых, оттого что конфликт был исчерпан, толком не зародившись.
С этим парнем, Ричардом Феррерсом, как звали блондина наставники, или Ричи, как обращались к нему друзья, с ним лучше не связываться - особенно мне с моими проблемами, чутье и наблюдения показывали это совершенно однозначно.
Блондин был центром класса. В любом помещении, куда бы он не входил, школьники немедленно смолкали и сперва оборачивались на него, а потом возвращались к своим делам. Его мнение, высказанное лениво и незаинтересованно, почти мгновенно становилось мнением класса. Перед ним не то чтобы заискивали - скорее, старались не сталкиваться.
Учился он так же, как и делал все остальное - вроде бы лениво, незаинтересованно, но безупречно. Туповатый верзила, по лицу которого сложно было предположить наличие интеллекта, по всем заданиям неизменно получал высший бал...
...еще от него хорошо пахло. Запах, который я учуяла еще в столовой, странным образом меня успокаивал, отвлекал от собственных страхов - и тогда, в классе, я только к концу урока спохватилась, что не испугалась срыва. Я обиделась, растерялась и не сразу нашла, что сказать, но не испугалась, что неуправляемые эмоции оборвут поводки.
Кажется, девочка выглянула из каморки.
Я втянулась в учебу. Влилась в незамысловатый ритм ежедневных занятий и редких выходных, тихо присутствовала в аудиториях... и очень удивилась, когда однажды доброжелательная Ноэль, одна из тех немногих, кто пусть не пресек травлю по первости, но и не поддержал, подошла ко мне возле столовой и сказала:
- Ты извини за то, как у нас тебя встретили. Сама не знаю, что на наших девчонок нашло!
Это было неожиданно. И неожиданно приятно. И я почти не покривила душой, ответив:
- Ничего страшного. Бывает, - и позволила одногруппнице утянуть себя за общий стол.
Да так там и обосновалась.
К тому же я-то немного подозревала, что на них нашло. Моя семья желала знать, как я поведу себя в критических условиях - и обеспечивала мне эти условия. Жестоко, но, наверное, необходимо.
Мало какие родовые маги в наше время не знают проблем того или иного порядка. Великая сила - великая ноша. И проблемы у каждого разные. И способ справиться с ними для каждого - разный. И пока подберешь нужный ключик к ларцу... несколько предыдущих обязательно сломаешь.
Я понимала, что со мной делают и для чего. Но понимала еще и то, что странным образом улучшение в моем состоянии случилось с появлением в моей жизни Ричи Феррерса. И это... смущало. Я не понимала, как должна это воспринимать.
Положа руку на сердце, я не могла даже откровенно сказать, что он мне нравится. Нет, ну нравится, конечно, ничего плохого он мне не сделал, но не в том же смысле! Мне все это не интересно, да и вообще - не до того!
Родители твердили, что гордятся моими успехами, тьютор хвалил стремительный прогресс. И мне просто неловко было им признаться, что дело-то вовсе не в моей внезапно проснувшейся силе воли. А...