Неистовая королева (СИ)

— Священный трибунал, девочка моя. — Он сострадательно кивает головой. — Они обвиняют вас в колдовстве, в применении магии, поговаривают, у них даже есть свидетели. Вы ведь знаете, что магия запрещена на земле кланов под страхом смерти.
— А как же купола и прочее? — Удивляюсь такой несуразице.
— Только посвященным жрецам с разрешения трибунала и только им. — Он вновь попытался овладеть моей ладонью. — Без высочайшего рескрипта короля, скрепленного печатью трибунала, магия уже не магия, а колдовство. А за колдовство только одно наказание, пытки и костер. Мы хотели бы защитить вас, но что скажут другие члены Лиги. Найдется много противников. Идти на прямое столкновение с трибуналом, ради чего? Вот если бы вы, скажем, были бы частью семьи, тогда другое дело. Лига своих не выдает.
Так, вот и добрались до сути. Все-таки подсовываете сыночка, — думаю про себя, а вслух говорю.
— Ночь была слишком длинной, и я очень устала, так что давайте конкретно, чего вы хотите?
Они переглядываются между собой, и начинает Лингерда.
— Мы даем тебе единственный шанс спастись, это брак с нашим сыном. В этом случае, мы продолжаем прикрывать тебя и твоих друзей от трибунала. Король Лидарон слаб здоровьем, и никто не удивится, если в скором времени одна из болезней унесет его в могилу. — Тут она так усмехается, что не приходится сомневаться, как будет называться эта болезнь и продолжает.
— После этого путь во дворец будет открыт, и никакой трибунал тебя уже не достанет.
— А если я откажусь.
— Не советую, уже сегодня ты будешь арестована и брошена в подземелье. На гранда Кендора можешь не надеяться, он тебе не поможет.
Мордочка женщины заострилась, и добрые глаза превратились в две холодные льдинки.
— Если тебя не волнует твоя судьба, то подумай о своих друзьях. Они пройдут с тобой весь путь до конца, от пыточной камеры до костра на площади.
  
Глава 8. Если выбора нет
 
Давно уже захлопнулась дверь, а меня все еще трясет. Трясет от злости, от страха, от накаленных нервов. Два предложения таких разных по форме, но одинаковых по содержанию. Даже срок на решение дали один и тот же, до завтра.
Выхожу в зал, гостей ничуть не убавилось, веселье в полном разгаре, хотя время уже к утру. Ночь посерела и замерла в ожидании восхода.
— Все, уходим. Ни минуты в этом доме… — Оборачиваюсь к Ристану… а его нет. Вот тебе и охранник, в сердцах костерю его по-всякому. Бросил меня и даже слова не сказал. Ну и черт с ним, пусть делает что хочет, а я ухожу.
Иду по самому краю, вдоль стены, стараясь миновать пьяные компании, но уже у самого выхода все же натыкаюсь на плотную стену людей. Гости негромко переговариваются и увлеченно рассматривают что-то лежащее на полу.
— Что случилось? — Бесцеремонно трясу за рукав впереди стоящего.
Мужчина в камзоле с высоким воротником равнодушно пожимает плечами.
— Да сам не пойму, вроде умер кто-то.
В этот момент в высокие стрельчатые окна проскочил первый луч восходящего солнца. У меня защемило сердце от дурного предчувствия.
— Ну-ка пропустите меня. — Проталкиваюсь сквозь толпу. Приходится работать локтями, люди ворчат и расступаются неохотно, но я все же пробиваюсь в центр. Протискиваюсь между последних спин и высовываю голову. На полу лежит мужчина в луже крови, голова его разбита и повсюду каменные осколки.
Несмотря на изуродованное лицо, я узнаю парня, именно он задавал тот гаденький вопрос. В памяти тут же всплывают мои слова — тот, кто ее узнал, умрет сегодня еще до восхода солнца. Поджимаю губы.
— Вот так на! — Вырывается у меня.
Мужчина рядом понял мой вскрик по-своему.
— Да, не повезло парню. Чтобы меч из рук Матери Ветров не просто упал, а упал тебе на голову надо сильно разгневать бессмертных богов.
Поднимаю глаза и понимаю, о чем он говорит. Огромная статуя Матери Ветров стоит с пустыми руками.
Ощущения неприятные, либо это чья-то злая шутка, либо… Не хочу даже думать о таком. Разворачиваюсь и натыкаюсь взглядом на еще одного парня из той троицы. В его глазах настоящий ужас.
— Прошу вас, простите меня, мы не хотели. Нам заплатили.
Он начинает пятиться назад.
— Я ничего против вас не имею, вы мне даже нравитесь, ну в смысле, вы очень красивая. Нам просто дали денег и сказали что делать.
Я в полном недоумении, с трудом могу представить кому все это надо.
— Стой! Кто заплатил? — Делаю шаг к нему.
— Я не могу… — Парень разворачивается и бросается в толпу, но, к своему удивлению и к моему, кстати тоже, попадает прямо в лапы Счастливчика.
— Куда это мы так торопимся? — Жуткая морда с безжалостными как сталь глазами выросла перед лицом парня, вгоняя того в ступор. — Королева задала тебе вопрос, а вопросы королевы нельзя оставлять без ответа. Ты же знаешь.
Он положил руку на плечо смертельно бледного парня, и они вдвоем посмотрели на изуродованную голову трупа.
Бедолагу начало трясти от ужаса.
— К-к-королева? П-п-простите я не знал.
Ристан утвердительно кивнул.
— Не трясись, просто скажи кто, и королева тебя простит. Она у нас добрая. — Сталь в его глазах сменилась ироничной улыбкой.
— Я н-не знаю ее. — Юноша был на грани истерики, и вдруг глаза его радостно заблестели.
— Вон она. — Он указал на женщину в прямом закрытом платье, кутающуюся в богатую, шитую золотом шаль.
Та не торопясь двигалась к выходу по другой стороне зала, но словно напоровшись на выставленный палец и крик парня, развернулась и бросилась в толпу.
Ристан, отбросив жертву, мгновенно испарился в том же направлении. Я, недолго думая, побежала за ними. Побежала, это, конечно, громко сказано, разве можно бежать в длинном узком платье, да еще на высоченной неудобной платформе. В общем, семеню к выходу с максимальными усилиями и минимальным продвижением вперед. Наконец, выбралась к колоннаде главного входа и вижу внизу бегущую женщину. За ней не спеша идет Счастливчик, укоризненно покачивая головой. Он уже не торопится, потому что с другого края наперерез беглянке движется Веронея.
Я улыбаюсь, — молодцы, деваться ей теперь некуда. Скоро я узнаю имя того моралиста, кого так волнует моя сексуальная жизнь.
Беглянка остановилась и затравленно озирается то назад, то вперед. Бежать некуда. Накинутая на голову шаль скрывает лицо, оставляя только перепуганные глаза. Она сжалась как зверь, и в руке ее сверкнул нож.
На Ристана это не произвело ни малейшего впечатления, он даже не потянулся за мечом, идет как и шел, мягко и уверенно, ему остается буквально десяток шагов. Я уже начинаю продумывать, как разговорить будущую пленницу, как вдруг на площадь вылетает карета. Четверка взмыленных лошадей ветром проносится мимо Счастливчика, а затем, храпя и раздувая бока, застывает прямо перед изумленной женщиной. Украшенная гербом дверца кареты распахивается, и мужская рука втаскивает нашу добычу в темное нутро. Кнут кучера щелкает как удар гром, и упряжка срывается с места, оставляя бегущего Ристана с носом.
— Черт! — Разрубаю воздух рукой. — Черт! Черт!
Кто эта женщина? Кто ее послал? Кому вообще это надо? Этот мужчина в карете, у меня ощущение будто я его видела. Рука в перчатке, темно-синее сукно рукава. Нет, не помню. Вопросы мечутся в моей голове, не находя ответов.
— А карета..? Герб на дверце, чей он? — Последнее, не заметив, произношу вслух.
— Королева не узнает свой фамильный герб?
Вздрагиваю от неожиданности и резко разворачиваюсь на голос.
— Вы? — Меньше всего ожидала увидеть сейчас Фарбена. Наследник самого большого состояния этого мира стоит также как и несколько часов назад. Скованная поза, немного отстраненное выражение лица. Пестрая одежда в идеальном состоянии, словно он простоял эти несколько часов вообще ни до чего не дотрагиваясь.
— А кто же еще, или вы не доверяете даже собственному зрению? — Молодой человек саркастически хмыкнул.