Лабиринты любви

— Но… но… у нас нет времени! О чем ты говоришь?
Бун ждал, пока уляжется шум.
— Изменений немного, — объяснил он. — Большинству из вас придется играть так, как играли и на репетициях. Единственные персонажи, которых коснутся изменения, — это Шериф Джек и бандитская шайка. Остальные выступят в прежнем качестве.
Кит бросила на него оскорбленный взгляд, в котором читалось: «А что со мной?» Бун улыбнулся ей и слегка кивнул головой, перед тем как отвести Джо и Стива в тихий уголок.
Кит ждала Риту на ступеньках сцены.
— Во имя всего святого, что здесь происходит, Рита? — спросила она.
Рита пребывала в состоянии шока.
— Он достал доказательство, Кит.
— Доказательство чего?
— Доказательство того, что мы все делали неправильно. — Рита беспомощно пожала плечами. — Я вряд ли смогу противостоять Таггарту, вооруженному доказательствами.
— А почему нет? — кипятилась Кит. — Разве не поздно вносить изменения? Откуда взялись эти доказательства, кто их проверял на достоверность?
— От Томаса Т. — Рита тяжело вздохнула. — Мое единственное утешение в том, что все так запутано в этом году, что мне уже все равно. Но я обещала ему, что, если он принесет мне доказательства, я внесу изменения в сценарий. Он это сделал, и теперь я должна выполнить свое обещание. У меня нет выбора.
— Ну, расскажи мне, какие же вещи мы делали не так?
Но Рита попросила все вопросы адресовать к Буну.
Кит, волнуясь, ждала, когда закончится разговор Буна с Бадом и тремя бандитами. Он закончился внезапным криком. Бад заорал так, что, наверно, было слышно за два квартала:
— Нет! Это произошло не так! Все знают…
Бун сказал ему что-то очень тихо, разобрать было нельзя. Бад успокоился и когда проходил мимо несколько минут спустя, то бормотал что-то себе под нос и часто оглядывался.
Шайка бандитов, которую составляли Стив, Джо и их отец, тоже направилась к выходу. Внезапно Кит поняла, что осталась вдвоем с Буном. Когда он приблизился к ней, осторожно улыбаясь, она поднялась.
— Спасибо, что подождала меня, — проговорил он. — Нам надо о многом поговорить…
— Нет, нам не о чем говорить, — безжалостно оборвала его Кит.
Важный городской адвокат исчез у нее на глазах, на его месте теперь стоял техасский ковбой. Кит не знала, в какую игру он сейчас играет, но она не хотела в ней участвовать.
— Но… — Бун продолжал улыбаться.
— Я сказала то, что сказала. Между нами все кончено. Мы не родственники, не друзья и, конечно, не… — она прикусила губу, вовремя остановив поток раздраженных слов.
Но он произнес недосказанное слово:
— Любовники? — Это как раз то, что я думаю. Но ты доказываешь себе и другие вещи — что ты всегда получаешь то, что хочешь, даже если заставляешь людей принимать роковые решения, о которых они будут потом жалеть всю жизнь.
— Ты говоришь о Томасе Т. или о себе?..
— Ну… — Она говорила о Томасе Т., но это можно было отнести и к ней, с опозданием подумала она. Если она позволит Буну втянуть себя в любовную интрижку, то будет потом жалеть всю жизнь. Она сделала шаг назад. — Держись от меня подальше, Дэниел Бун Таггарт! Я не хочу иметь с тобой ничего общего!
— Кит, ты не…
— Если ты еще раз скажешь мне, что я этого не думаю… — Успокойся, Кит. Ты его теряешь. — Я участвую в Днях Шоудауна, потому что… потому что я должна это делать на благо города. Но это не значит, что мне это нравится, и, как только все это закончится, я никогда больше не увижу тебя.
— Тогда, я полагаю, у меня появилась еще одна задача — изменить твои намерения. У меня в запасе целая неделя на это.
— Даже не думай об этом! — Она вскинула голову и посмотрела на него. — У первого Буна были лучшие шансы с мисс Розой, чем у тебя со мной, — но он был застрелен.
 Воскресенье, день первый 
Ранним воскресным утром жители города выходом на Главную улицу ознаменовали открытие Дней Шоудауна. На каждом конце улицы были воздвигнуты деревянные знаки, извещающие, что это город Джоунс, штат Техас, 1876 год.
Значительная часть утреннего времени ушла на то, что с улиц удаляли свидетельства цивилизации двадцатого века. Площадь была очищена от машин, повсюду установили ограждения и привязи для лошадей.
В полдень Главная улица заполнилась детьми, собаками, экипажами и всадниками на лошадях. Пока мужчины помогали устраивать выставку ремесленных изделий в магазинах и в витринах, женщины собрались в небольшом зале, переделанном в салун, гостиницы «Одинокая звезда», чтобы начать заниматься стежкой одеял. Готовые стеганые изделия должны были потом разыгрываться в лотерее, которая явится гвоздем программы на танцах в пятницу вечером.
Кит в это утро проснулась поздно и, лежа, прислушивалась к сутолоке снаружи. Она знала, что ей необходим отдых, чтобы подготовиться к напряжению, которое предстоит испытать, будучи все время на глазах у публики в течение недели.
Когда ей наскучило лежать, она встала. Дрожа от возбуждения, смешанного с беспокойством и тревогой, она надела на себя три нижние юбки, льняное платье с голубыми цветами и ботинки на высокой застежке. Подняв волосы наверх, она скрепила эту непослушную массу целой горстью шпилек.
Пройдет несколько дней — и представление закончится, пообещала она своему отражению в зеркале. Тогда Бун улетит в Нью-Йорк, Лондон или Тимбукту, и она никогда больше не увидит его.
На нее из зеркала смотрело бледное и несчастное существо. На мгновение Кит подумала о розовой пудре, которая лежала у нее в сумочке, но отклонила эту мысль. Она просто слегка ущипнула щеки, чтобы придать им розовый цвет. Если ты собираешься играть роль хорошо, напомнила она себе, то играй ее честно и открыто.
Как только она спустилась вниз по лестнице, ее охватило всеобщее возбуждение, и время полетело незаметно. В первый день, как правило, каждый осваивался и входил в образ; представление начинало разворачиваться только в понедельник.
Это означало, что сегодня она не увидит Буна. Одного этого факта было достаточно для того, чтобы Кит почувствовала себя раскованно. Она начинала постепенно привыкать к своей громоздкой одежде. Она даже почувствовала, что может довольно легко флиртовать с Шерифом Джеком, который — в лице Бада Вильямса — прогуливался по дощатому настилу улицы и, с готовностью вытаскивая свои кольты, объяснял любопытным ребятам и некоторым взрослым мужчинам принцип их действия.
К тому времени, когда Кит вечером опускала фитиль своей керосиновой лампы, она чувствовала себя действительно погруженной в образ Розы Таггарт. Даже говорить с туристами от ее имени было забавно, хотя она понимала, что сегодняшний день — это только прелюдия к тому, что будет происходить дальше. Все больше и больше людей начнут прибывать в город. И к следующему воскресенью, когда на Главной улице произойдет знаменитая перестрелка, все будет забито зрителями.
Взвинченная и не в состоянии заснуть, Кит лежала в кровати и пыталась убедить себя, что остальные дни недели пройдут так же хорошо, как прошел сегодняшний день. Остальные шесть дней она будет Розой Таггарт, а не Кит Маккри. А Бун Таггарт — действительно низкий, подлый негодяй, который пытался добиться многого, но получил по заслугам.
 Понедельник, день второй 
— Он едет по Главной улице, и едет верхом на черном Бандите!
Майк, двенадцатилетний сын Риты, заглянул в маленький зал салуна, чтобы громко сообщить об этой новости, и затем быстро помчался прочь. Кит, занимавшаяся стежкой вместе с остальными женщинами, вздрогнула от удивления и больно уколола иглой палец.
Ей не нужно было спрашивать, кто это «он».
Схватив кусочки набивного ситца, она поспешила на улицу. Другие женщины последовали за ней. На дощатом настиле она резко остановилась, пораженная, сколько зрителей собралось вокруг! Глаза всех были обращены на запад.