Полёт

У Джуда получилось! И не просто получилось – его отобрали для игр первого раунда. Из трудного подростка, который не в ладах с законом, Джуд превратился в одного из самых востребованных и наверняка самых высокооплачиваемых футболистов страны.
Джуд взял меня на руки и закружил, словно я была не тяжелее футбольного мяча.
– Люси, у нас получилось! – закричал он. От широкой улыбки шрам глубже врезался ему в щеку. – У нас все получилось!
Тут мы с ним расходились во мнениях: я-то считала, что «получилось» у нас давным-давно, но улыбнулась ему в ответ и кивнула.
– Да, милый, – проговорила я, – у нас получилось.
 
4
 
СНОВА АЭРОПОРТ, снова мучительное расставание.
Дубль два…
Правда, сегодня Джуд не несся через зону контроля в больничном халате, но плачу я так же горько, как в прошлый раз.
– Люси, ну почему ты плачешь? – шепотом спросил Джуд, прижимая меня к себе так, словно боялся отпустить.
Я крепко обнимала его и всхлипывала, уткнувшись в мокрую рубашку. Не просто влажную от слез, а совершенно промокшую.
– В глаз что-то попало.
– Моя бесстрашная девочка! – Судя по голосу, Джуд улыбался.
Бесстрашной я себя не чувствовала, даже сильной не чувствовала, но если Джуду проще видеть меня такой, надо ему подыграть.
– На самолет опоздаешь, – сказала я, проглотив застрявший в горле комок.
– Полечу на другом, – отозвался Джуд. – Тренировки начинаются лишь завтра, главное – прилететь сегодня, а во сколько – не важно.
Легкомысленным Джуда не назовешь: он запросто пропустил бы этот рейс и вылетел бы следующим лишь ради того, чтобы чуть дольше побыть со мной.
Но если Джуд прилетит поздно, то завтра выйдет на утреннюю тренировку разбитым, а он обязан быть свежим. В Сан-Диего должны сразу понять, что сделали правильный выбор. Первое впечатление имеет колоссальное значение, второе – нулевое.
– Нет, – проговорила я, подняв голову, – самолет пропускать нельзя. Поэтому тебе пора. – Я похлопала Джуда по спине и посмотрела ему в лицо.
Он перехватил мой взгляд.
– Знаю-знаю: я – рева-корова, – отозвалась я, пытаясь улыбнуться.
– Я не могу оставить тебя в таком состоянии. – Джуд смахнул мою слезу большим пальцем. – Я и так слишком часто уходил, когда ты во мне нуждалась. Больше этого не повторится.
Это были не пустые слова. Просто так Джуд ничего не говорил и не делал. Он не думал о рейсах и на полном серьезе не собирался оставлять меня зареванной. Мне следовало взять себя в руки ради него, как он миллион раз брал себя в руки ради меня.
Захлопав глазами, я вытерла их рукавом свитера, растянула губы в правдоподобной улыбке и встретила его взгляд. В глазах у Джуда плескалась тревога, лицо казалось измученным. Нам бы радоваться успеху, а я все испортила слезами.
Наша жизнь менялась коренным, принципиальным образом. Любая девушка посчитала бы семизначный гонорар и контракт с одной из лучших команд лиги замечательной переменой, а я думала иначе. Деньги и слава меняют, преображают людей. Джуду я верила целиком и полностью, а вот миру, который вот-вот его проглотит, не верила совершенно.
Футболисты магнитом притягивают женщин. Защитники, зарабатывающие миллионы за одну воскресную игру, окружены фантастическими красотками на любой вкус и цвет. Джуд улетал в Калифорнию, в Мекку красоток, а меня он запомнит красной от слез, с всклокоченными волосами, собранными в хвост. Да еще в пижаме, ведь мы проспали и едва не опоздали на самолет.
Кстати о самолетах… Минуты через две Джуду следовало пройти зону контроля.
– Иди. Я в порядке.
Джуд скривился.
– В полном порядке, – с ухмылкой уточнила я. – Езжай, надери звездам задницы. Покажи им, что они бесталанные слабаки, хотя и с непомерными гонорарами. – Я поднялась на цыпочки и поцеловала Джуда в губы. Как всегда, когда мы целовались, мне страшно захотелось продолжения.
Мы четыре года вместе, а меня пробирает насквозь от каждого поцелуя. У Джуда был особый дар, и я принимала его не стесняясь.
– Я не увижу тебя целых две недели, – проговорил Джуд у самых моих губ, опустив ладони мне на бедра. – Выжми из этого максимум. Абсолютный максимум.
Я улыбнулась у самых его губ. Последние четыре года «выжми максимум» было нашим дежурным прощанием, на сколько бы мы ни расставались.
Я обняла Джуда за шею и притянула ближе к себе.
– Ты сам выжми максимум.
– Есть, мэм! – Джуд подложил ладони мне под попу и оторвал меня от пола. Я ногами обвила ему пояс, и мы поцеловались, как целуются в спальне, а не в центре людного аэропорта.
Почему нельзя демонстрировать чувства на публике? Мы же не заставляем смотреть на нас.
Джуд посадил меня на одну руку, а другой стал гладить мне затылок, прижимая все ближе к себе. В поцелуях разгорелась страсть. Мой язык скользнул Джуду в рот и стал пробовать его на вкус, исследовать и подчинять себе.
Пальцы Джуда впивались мне в ягодицы – мы продолжали целоваться. Его негромкий стон утонул в улюлюканье, грянувшем вокруг нас. Молодые служащие управления транспортной безопасности вопили громче всех, хотя солдаты отставали от них не намного. Джуд выпустил мой затылок. Вопли сменились смешками – догадываюсь, какой знак он показывал у меня за спиной.
– Ублюдки озабоченные! – буркнул Джуд у самых моих губ.
В последнее время Джуд куда меньше проявлял чувства на людях. А я использовала любой шанс в любой ситуации. Джуду не хотелось, чтобы чужие парни потом дрочили с мыслями о его невесте – так он объяснял свою сдержанность.
Джуд зыркнул на самого громкого крикуна, потом посмотрел на меня. При мысли о том, что он сейчас уйдет, я почувствовала, как на глаза снова навернулись слезы.
– Вот бы мне с тобой полететь! – шепнула я, не подумав как следует.
Джуд вскинул брови.
– Так в чем проблема? – Он тут же повернулся к билетной кассе.
– У меня учеба еще на пару недель, – быстро проговорила я, не давая ему направиться к кассе.
– Тогда прилетай сразу, как доучишься, – предложил Джуд. – Я пришлю тебе билет, ты проведешь лето на пляже, пока я вкалываю на футбольном поле.
– Это точно. Из-за бесконечных тренировок я тебя и не увижу.
– Но вечерами я буду заползать к тебе в постель, – проговорил Джуд, ставя меня на пол. Как ни странно, естественнее казалось обвивать ногами Джуда, чем стоять на полу.
– Заползать и впадать в кому после двойных тренировок, – продолжила я.
Джуд криво усмехнулся:
– Даже если буду выжат как лимон, для этого я силы найду.
Я раздосадованно вздохнула:
– Ага, если удержишься на мне.
Джуд хохотнул.
– Днем тренировки, а ночью на мне девушка в позе наездницы. – У Джуда глаза потемнели. – Такое лето вполне по мне.
Я попыталась изобразить укоризненный взгляд. Джуд такой красивый, как же я могу смотреть на него без благоговения?
– Поехали! Поехали со мной!
Я открыла рот, чтобы возразить, но не успела.
– Закончишь учебу и приезжай.
– Джуд, я записалась на дополнительные занятия, – сообщила я, пряча глаза. – Я, кажется, забыла сказать тебе об этом.
– Что?! – выпалил Джуд. – Когда ты так решила? – В его голосе слышались раздражение и обида.
– Когда решила стать хорошей танцовщицей, черт подери! – парировала я.
Джуд выдержал паузу.
– Не ходи на занятия, – наконец предложил он. – Зачем они тебе? Ты можешь танцевать и без них.
Я почувствовала, как краснеют мочки ушей.
– Без диплома я, если повезет, стану дублершей в любительском театре, – отозвалась я, выговаривая каждое слово. – Мне нужны занятия. Мне нужно прокладывать себе дорогу, как ты проложил себе.
– Но ведь на моей дороге миллионы. Может, свернешь ко мне? – спросил он без тени сомнения.
– Дело не в деньгах, Джуд! – Я едва не сорвалась на крик.
Еще немного – и от раздражения он начнет тереть себе виски.
– Тогда в чем дело? – спросил он. – Не в деньгах, по твоим собственным словам. Не во мне. Не в браке. – Джуд повысил голос. – В чем фишка прокладывания дороги без меня, а, Люси?! Я-то думал, мы теперь команда. Я думал, теперь мы принимаем решения во имя нашего общего будущего.