Девушка в башне (СИ)

И лица – столько незнакомых лиц. Все новое кружило ей голову. Пироги, каша,
ткани и кожа, попрошайки и монахи, жены ремесленников мелькали под ее восторженным
взглядом.
«Вот это, – подумала она, – и есть смысл путешествий».
Вася была у прилавка торговца мехами, гладила пальцем соболиный мех, когда
поняла, что одно лицо смотрело на нее.
Мужчина стоял на площади, широкоплечий и выше ее братьев. Его кафтан слепил
вышивкой, часть скрывала шуба из белой шкуры волка. Рукоять меча в форме головы
лошади беспечно торчала из–за его плеча. Его борода была короче, рыжая, как огонь. Он
поймал ее взгляд и склонил голову.
Вася нахмурилась. Что сделал бы деревенский мальчик под задумчивым взглядом
боярина? Точно не покраснел бы. Хотя его глаза были большими и темными.
Он пошел по площади, и Вася увидела, что у него есть слуги: крупные мужчины,
раздвигающие толпу. Он смотрел на нее. Вася не знала, было ли лучше остаться или
убежать. Что он мог хотеть? Она выпрямила спину. Он пересек площадь, окруженный
шепотом, и остановился перед Васей у лотка с мехами.
Шея Васи покраснела. Ее волосы были стянуты под капюшоном с меховой
оторочкой, и поверх них была шапка. Она была бесполой, как буханка хлеба, но… Она
сжала губы.
– Простите, господин, – осторожно сказала она. – Я вас не знаю.
Он разглядывал ее еще миг.
– Как и я тебя, – сказал он. Его голос был приятнее, чем она думала, ясным и со
странным акцентом. – Мальчик. Твое лицо знакомо мне. Как тебя зовут?
– Василий, – сказала сразу Вася. – Василий Петрович, и мне нужно вернуться к коню.
Он смотрел с любопытством, и ей стало не по себе.
– Да? – сказал он. – Меня зовут Касьян Лютович. Поешь со мной хлеба, Василий?
Вася испугалась тому, что ей этого хотелось. Она была голодна, не могла отвести
взгляда от этого высокого боярина с блеском смеха в его глазах.
Она встряхнула себя мысленно. Что будет, если он поймет, что она девушка? Он
обрадуется? Разозлится? Лучше не думать.
– Благодарю, – сказала она, кланяясь, как делали крестьяне перед ее отцом. – Но мне
нужно добраться домой дотемна.
– А где дом, Василий Петрович?
– Вверх по реке, – сказала Вася. Она снова поклонилась, стараясь выглядеть
послушно, начиная переживать.
Темный взгляд отпустил ее.
– Вверх по реке, – повторил он. – Хорошо, мальчик. Прости. Я, похоже, спутал тебя с
другим. Бог с тобой.
Вася перекрестилась, поклонилась и убежала, сердце колотилось. Она не знала, было
ли это от его взглядов, или от его вопросов.
Соловей был недовольным, но стоял там, где она его оставила. Кобылицу оттащил ее
хозяин, и потому он был раздражен еще сильнее.
Медовое пирожное (купленное с прилавка, где от всего поднимался пар) вернуло
Соловью хорошее настроение. Вася забралась на него, желая уйти. Хотя рыжий боярин
ушел, его взгляд словно висел перед ее глазами, и шум города начинал давить на голову.
Она была почти у ворот города, когда оглянулась на яркую арку. За ней был двор
таверны, было заметно купальню.
Боль головы и холод Васи тут же отступили. Она с тоской смотрела на двор.
– Идем, – сказала она Соловью. – Я хочу искупаться. Я найду тебе сено и кашу.
Соловей любил кашу, так что хмуро посмотрел на нее, когда она слезла с него. Вася
смело вошла, ведя коня за собой.
Они не заметили маленького мальчика с голубыми губами, который отцепился от
тени зданий и убежал.
Женщина вышла из кухни, полная от запасенного летом и без части зубов. Ее лицо
было красивым как увядшая роза, что уже миновала лучшее время и желтела.
– Что тебе, мальчик? – спросила она.
Вася облизнула губы и заговорила смело, как мальчик Василий Петрович.
– Зерно и загон для моего коня, – сказала она. – Еду и ванну мне. Если можно.
Дама ждала, скрестив руки. Вася, понимая, что за радости чем–то нужно платить,
полезла в карман и дала хозяйке серебряник.
Глаза женщины стали круглыми, как колеса телеги, манеры сразу смягчились. Вася
поняла, что дала слишком много, но было поздно. Во дворе кипела работа. Вася повела
Соловья в маленькую конюшню (конюха рядом он не потерпел бы). Жеребец страдал,
ведь его для вида привязали к общему столбу, но его угостили еще одним пирожным и
охапкой сена, что с дрожью протянул конюх.
– Моему коню нужна теплая миска каши, – сказала Вася мальчику. – И не трогай его,
– она вышла из конюшни с уверенным видом. – Он кусается.
Соловей послушно прижал уши, конюх вскрикнул и побежал за кашей.
Вася сняла плащ в чистой кухне и села на скамейку у печи, греясь.
«Почему не остаться тут на ночь или три? – подумала она. – Я не спешу».
Еду приносили несколько раз: капустняк и горячий хлеб, жареная рыба с головой,
каша и пирожок, вареные яйца. Вася ела, и хозяйка прослезилась от голода растущих
мальчиков. Она дала Васе молоко с медом, пока пила пиво.
Когда Вася устроилась на скамейке, женщина похлопала ее по плечу и сказала, что
ванна готова.
Купальня была в двух комнатах, пол был из земли. Вася разделась в соседней
комнате, открыла дверь и жадно вдохнула тепло. В углу комнаты стояла круглая каменная
печь с горящим огнем. Вася плеснула воду на камни, пар поднялся скрывающим туманом.
Она опустилась на скамейку и закрыла глаза.
Тихий шорох донесся от двери. Вася открыла глаза.
Маленькое голове существо стояло на пороге. Его борода была как пар, обрамляла
красные щеки. Он улыбнулся, и глаза пропали в складках лица.
Вася следила за ним. Он явно был банником, хозяином бани, а банники были
добрыми, но быстро злились.
– Господин, – вежливо сказала она, – простите за вторжение, – банник был
удивительно серым, толстое тело было скорее из дыма, чем из плоти.
«Может, – подумала Вася, – в городах его не любят».
Или постоянный звон колокола напоминал людям, что банников не должно быть.
Это ее опечалило.
Но банник рассматривал ее в тишине маленькими умными глазками, и Вася знала,
что должна сделать. Она встала и вылила больше воды из ведра в печь, отломила
хорошую ветку березы и положила перед ним, а потом добавила воду на камни на печи.
Банник молчал, но улыбнулся ей, забрался на другую скамейку и лег в приятной
тишине. Его борода покачивалась с паром. Вася решила, что молчание – это разрешение
остаться. Ее веки опустились.
Минут через пятнадцать она уже потела, и пар оседал. Она собиралась облиться
холодной водой, но тут вопль злого жеребца пробил ее размякшие от жара ощущения.
Последовал грохот, словно Соловей врезался в стену конюшни. Вася вскочила.
Банник хмурился.
Шорох за дверью, а потом голос хозяйки:
– Да, мальчик с большим конем, но я не понимаю, зачем вам…
Тишина последовала после вопля хозяйки. Банник оскалил туманные зубы. Вася
была на ногах, шла к двери. Но она не успела поднять засов, в соседней комнате раздалась
тяжелая поступь.
Она была голой, дико озиралась в комнатке. Но дверь была одна, окон не было.
Дверь распахнулась. В последний миг Вася перебросила волосы вперед, чтобы хоть
немного прикрыться. Полоска света ударила по ее глазам, она стояла, потея, прикрытая
только волосами.
Мужчина у двери не сразу увидел ее среди пара. Он удивился, а потом обрадовался.
Вася прижалась к дальней стене, в ужасе, вопль хозяйки еще звенел в ее ушах.
Соловей шумел снаружи, криков стало больше.
Вася пыталась думать. Может, ей удастся оббежать мужчину. Голос в соседней
комнате и вторая фигура за ним ответили на этот вопрос.
– Так, – сказал второй, выглядя испуганно, но не недовольно. – Это не мальчик, а
девица, если не водная нимфа. Будем проверять?