С дебильным лицом

Хотелось есть. Лежал и разглядывал обшарпанные стены, заклеенные какими-то старыми постерами с глумливо-довольными лицами попсовых музыкантов, с дурацкими надписями, с пятнами жира… Пришлось встать и поискать еду. Еды не
было — снова пришлось стащить “бич-пакет” и остатки майонеза у Димки. Заткнул в розетку штепсель старого электрического чайника. Вскипятил, сходил, сполоснул миску, залил кипятком вермишель. Вытряхнул из рюкзака первую попавшуюся тетрадь с лекциями…
Захотелось позвонить Татьяне. Но, во-первых, они только сегодня расстались… Андрей не сомневался, что она обрадуется, но “держал марку” — не хотел, точнее, боялся показать ей, что неожиданно для него самого она стала ему близка. Во-вторых, все равно она еще была на работе, и говорить ей было бы с ним некогда. В-третьих, ему действительно самому противно было ходить к ней, чтобы поесть и выпить за ее счет. Хотелось как-то оправдаться не столько перед ней, сколько перед самим собой — заработать денег, накупить еды, взять вина и прийти к ней на равных.
Как убить время до вечера, было не понятно. Вечером, конечно, придут Димка с Петром, может, не одни — авось, принесут пива. Людей видеть не хотелось, но если выпить — стало бы полегче.
Андрей снова завалился на кровать, вполуха слушая песенку по радио и стараясь ни о чем не думать. Но находиться в таком состоянии в одиночестве было выше его сил. Вытащил мобильный, начал тупо перелистывать телефонный справочник. Прошел его от начала до конца, но позвонить никому не захотелось.
На тумбочке около окна валялись Димкины грязные носки. Неожиданно они взбесили Андрея: он подскочил с кровати, одним махом открыл рамы, сорвав ленты утеплителя, и вышвырнул носки в окно. Испугался своего приступа. Задохнулся свежим апрельским воздухом. Залез на подоконник с ногами, ежась от ветра, и закурил.
Спасительно зазвонил телефон.
— Делом надо заниматься, бабки зарабатывать, а не в войнушку играть, — Колян презрительно пнул ногой пустую бутылку.
Они стояли в гараже, арендованном Коляном под автомастерскую. На солнышке рядом стояла отцовская пятерка — отец написал на Кольку доверенность — блестела свежей полировкой кузова, новыми колпаками на колесах. Сквозь приоткрытую дверь гремела музыка: на днях новый хозяин поставил дорогущую магнитолу, врезал мощные колонки в передние двери и еще пару “блинов” поставил назад.
— Хочешь бабла состричь — могу тебя подучить.
Колян был на пару лет старше Андрея, едва закончил училище и давно уже работал, сам обеспечивал себя; свой бизнес вот начал. Спускал, правда, все на выпивку и девчонок. Но тем не менее смотрел на Андрея свысока. Приходились они друг другу троюродными братьями: с одной стороны, “да что я — брату своему не помогу?”, с другой — “у нас не богадельня: всем родственникам-седьмая-вода-на-киселе помогать”. Да и внешне: высокий интеллигентный Андрей и коренастый бритый Колян — браточки…
— Много ты понимаешь, — обиделся Андрей, — мы не только реконструкцией занимаемся, мы… — но быстро спохватился и замолчал.
— Иди ты на… — секретность-то разводить, как детишки малые в песоШнице играетесь.
— Сам иди. Не твое дело, — Андрея страшно бесила эта манера Коляна, деревенщины, говорить по-московски: песоШница, подсвеШник.
— Ёп-ты, конечно, мне наплевать. Давай бухнем, брательник, я теперь миллионером как не хрен делать стану. У меня и корешки есть, которые со мной тачки ремонтировать будут. Вон сварочный аппарат стоит, вон та хреновина — видишь? А развал-схождение я и руками могу сделать. Без навороченного оборудования — без компутеров этих. Пока их не было, все всё руками делали и гоняли себе с ветерком. Запчастей — до хрена. И ящик пива. Мне тут просроченного толкнули за гроши. В упаковке пива — 24 банки, в сутках — 24 часа: к чему бы это? — заржал довольный и притащил пиво.
Сели на солнышке.
Андрей вдруг заметил, что снега уже почти не было. Вчера еще был, а сегодня уже — нет. Получается, и правда, весна… Все как-то не верилось…
— Я на свою тачку коробку-пятиступ поставил, все отрегулировал. Жрет она у меня тютелька в тютельку как в паспорте ейном написано — не больше, — и Колян завел получасовую беседу о своей машине. — Только тебе сначала придется машинки помыть, колеса качать — сечешь? Думаешь, я тебе сразу инструмент дам? Ни хрена. Ты уж извини.
— Да чинил я батину машину. Думаешь, я отвертку в руках не держал?
— Да шучу я, ёп-ты, были бы руки на месте. Без базара. Это, как с бабой: главное начать.
— Да все нормально.
Андрей сидел усталый. Машины он любил. И права у него были: в 11-м классе получил на школьном факультативе. И работы он не боялся. Просто все как-то сразу навалилось: учеба, какие-то собеседования, собрания в клубе реконструкции. Татьяна вот еще со своими требованиями. И машину он не отцовскую чинил — откуда у его отца деньги на машину? — так, терся около старших пацанов, да дядькин “Запорожец” помогал в кучу собирать.
— Ладно, за удачу в бизнесе!
— О, догадался, брателло, спасибо, дай пять.
Весна. Снега уже нет. В лесу, конечно, еще есть…
Лес… Это сладкое слово на языке: звонкая, как капель, “л” и шумяще-свистящая “с”. Место, где можно быть самим собой, настоящим, стоящим… Скоро можно будет ехать копать. От этой мысли Андрею ненадолго стало радостно, но чувство это быстро померкло: сам же он сейчас нанимался к Коляну подрабатывать — какой там лес…
Поговорили о машинах. Точнее, Колян снова разглагольствовал, а Андрей — слушал. Сидел и тянул пиво баночку за баночкой: ему за руль не надо было. Понемногу становилось на все наплевать. Понемногу отпускало.
— Чё, скоро опять побежите в лес в войнушку играть? — Колян вернулся к интересовавшей его теме. — Сколько тебе лет, деточка? — долго и целенаправленно подначивал Андрея.
— Хорошо, хорошо, — Андрей не выдержал. — Зимняя война, да? Лиска — финский легкий пулемет “Лахти-Салоранта 26” или L/S 26, да? Их всего четыре тысячи выпустили. Знаешь, сколько такой стоит на рынке? Найти его — большая удача. Лучше и не надеться. Но можно найти в одном месте ствол, в другом — затвор, в третьем — магазин к нему. И так далее. Собрать все вместе, приклад сделать, да? Дерево-то там по-любому в труху уже. Вот такие игрушки!
— Чё и весь секрет?
— Не весь. Но и за этот очень хорошо можно увидеть небо в клеточку и друзей в полосочку.
— Но вы же поиском легально занимаетесь?
— Легально — это когда приносишь найденный ствол в определенные органы. Там в нем просверливают дырочки и вставляют шпилечки. После чего на игрушке можно с ним замечательно бегать и “бабахать”, но боевыми он уже никогда стрелять не будет. И ценности соответственно особой не имеет.
— Ёп твою мать! — Колян аж подскочил, ручки довольно потер. — Так у тебя ствол есть? Или даже не один? А взрывчатка? Ну ты, чувак, крут! Я-то думал, студентишка, хиляк, а он — блин! И молчит.
— Да нет у меня ничего, — опомнился Андрей, — забудь. — Но сам уже засветился радостно, по-детски еще не умея скрывать эмоции. — А “мыло”, ну, взрывчатка, вообще не за чем.
— Слушай, а вы там подорваться не боитесь, когда по лесу шаритесь на местах боев?
— Во-первых, мы с миноискателем ходим… Да и потом… Чихал я на эти мины. Натаскаешь их кучу и рванешь все, чтобы другие не подорвались.
— Как рванешь-то?
— Ну, вскроешь противотанковую мину, ключиком специальным взрыватель выкрутишь, снимешь. А потом уже можно делать с ней все что угодно. Кинешь в костер, подождешь, пока толуол подрасплавится на огне, станет, как сгущенка. А потом его в любую ёмкость залить можно. В алюминиевые баночки из-под пива. Они осколков не дают. А взрывателем любая китайская петарда может быть.
— Круто, — Колян и на самом деле смотрел на него с уважением. — А танк найти можно? А самолет?
— Да самолеты уже все нашли. Это же немереные деньги. А танки… Ну знаю я, где парочка стоит. Но они обычные, Т-34.
— Подожди, а…
Но Андрей уже забеспокоился, что сболтнул лишнее. Перевел разговор на тему ремонта машин. А когда договорились, сколько он будет получать и как работать, быстро ушел, прихватив с собой целую баночку пива.