Невеста на службе (СИ)

сиденье автомобиля нужно садиться, а горящие от порки задницы этого не позволят.
Если бы у меня имелось больше свободного времени, можно было бы вычислить угонщиков и, взяв с собой Клюгера, сделать небольшое внушение. Но чего нет, того нет, придется уповать на
гражданскую ответственность матерей.
В такую рань машин на дорогах почти не было, да и те, которые все-таки встречались, управлялись автопомощником, позволяя своим хозяевам счастливо досыпать жизненно
необходимые минуты. На мотоцикл такого помощника установить было нельзя, но владельцам
автомобилей я нисколько не завидовала — ничто не радовало меня так, как ощущение под
ногами ревущего, не до конца подчиняющегося мне, металла. Меня никогда не прельщала роль
пассажира, а управляй мотоциклом и вовсе, искусственный интеллект, я бы, наверное, перешла
бы на ролики.
Стоянка перед отделением СИБ была наполовину занята — в основном, автомобили
принадлежали сотрудникам, не ушедшим еще с ночной смены. Я припарковалась и, сняв шлем, взглянула на часы. До начала рабочего дня оставалось пять минут, и опоздавшим вряд ли бы
кто-то позавидовал. Ровно в шесть часов утра и ни минутой позже, на свой пост у двери
заступала Тритри Гайдина — тучная дама неопределенного возраста с тугими колечками
кудряшек и пронзительным голосом. У нее были вечно покрасневшие глаза, подозреваю, от
бессонницы, вызванной тяжелыми думками как бы кого подставить, и покрытые сыпью щеки
из-за круглогодичного злоупотребления клубникой.
Гайдину не любили. Не одному, и даже не пятерым сотрудникам нашего отделения попортили
жизнь ее писюльки, облаченные в форму докладной записки на столе капитана.
Я проскользнула мимо злобной вахтерши, с надеждой выглядывавшей из-за своего стола, и с
намеком постучала по часам, демонстрируя, что не опоздала. Гайдина вздернула нос и
недовольно отвернулась.
— Рэйя, — окликнул меня стажер. Работал он у нас два дня, и имя его я еще не запомнила.
Вполне возможно, что через неделю, после очередной облавы на гренадов, он с воплями
покинет наш отдел и никогда больше не вернется, а если так, то засорять свою память
бесполезными именами не стоит. — Тебя вызывал капитан. И еще, — невысокий паренек с
тонким носом и едва пробивающимися под ним усиками, приблизился и доверительно сообщил:
— У него кто-то из начальства.
Я лихорадочно соображала, где успела проштрафиться. Капитан Оррах, имевший в своем роду
пришельцев с Ангарры, был крупным мужчиной с ярко-зелеными глазами, с сердцевидным, как
у лягушки зрачком, жабрами и чешуей на висках и шее. Громовой голос и привычка в разговоре
сжимать разжимать тяжелые кулаки отлично дополняли зловещую картину, и с непривычки, капитана можно было серьезно испугаться. По правде сказать, именно поэтому большая часть
стажеров отсеивалась уже на этапе собеседования.
Без особой нужды Оррах в своем кабинете никого не желал видеть, это и немудрено, в
огороженной от общего зала комнате и без гостей было мало места. Так что измыслить причину, по которой меня вызвали, я не могла.
— Кто-то из начальства? — эта мысль заставила меня еще больше волноваться. — Как ты это
понял?
— Я в состоянии рассмотреть нашивки на форме, — обиделся стажер. — Двое мужчин, один из
них точно майор, второй, не уверен, но, похоже, подполковник.
— Спасибо, — находясь в крайнем беспокойстве, я прикусила ноготь на безымянном пальце.
Глупая детская привычка, каждый раз возвращающаяся, когда я не в состоянии справиться со
своими эмоциями.
— Тебя хотят уволить? — стажер подобрался ближе, а я удивленно взглянула на него. — Чем ты
их заинтересовала?
— А чем я могла их заинтересовать?
— Преступлением, — тут же отозвался стажер и кровожадно добавил: — Своим.
Я шагнула было к кабинету Орраха, но почему-то остановилась, вцепившись за возможность
отсрочить неизбежное.
— Думаю, тогда бы за мной явились не майор под ручку с подполковником, а конвой.
— Смотря какое преступление, — мысленно я поклялась никогда не выяснять имя этого
стажера. По части сплетен паренек явно переплюнет вахтершу, а такие люди мне никогда не
были интересны. — Терроризм, государственный переворот, шпионаж… А конвой может и за
дверью подождать.
— Ты чересчур возбужден, — ядовито заметила я. — Смотри, подумают, что ты мой сообщник, и учти, я этого отрицать не буду.
Стажер так и замер, открывая закрывая рот, и видно огорошенный возможным обвинением в
соучастии. Выбросив его из головы, я немного помялась перед дверью с криво висящей
табличкой, и, набрав в грудь побольше воздуха, постучала.
— Заходи, — рявкнул Оррах, и уже по одной его интонации я поняла, что дело плохо. В
маленьком кабинете, пропахшем сигарами и терпкими мужскими духами, царила мрачная
атмосфера. За хлипким столом, не раз уже рушившимся от ударов тяжелых ручищ, сидел
капитан, а напротив него, стоя, потому как единственный стул в комнате предназначался для
зада горячего любимого мною шефа, застыли двое мужчин. Я с испугом скользнула по ним
взглядом и поняла — стажер не ошибся, нашивки на черной форме и впрямь принадлежали
майору и подполковнику. Даже заподозрить, зачем я могла понадобиться высокопоставленному
начальству не могла, и потому затосковала. Осторожно взглянув на Орраха, поняла, что капитан
слишком занят изобретением нового способа убийства — расчленением одним только взглядом, и благо, что подопытным кроликом оказалась не я.
— Добрый день, — мое приветствие осталось без ответа — незнакомые мужчины с каким-то
подозрительным воодушевлением меня рассматривали.
— Познакомьтесь, — уперевшись ладонями в стол, Оррах привстал, отчего в кабинете будто
стало еще меньше места. — Старший сержант Рэйя Адальстан. Рэйя, это…
— Благодарю, — высокий мужчина с тонкими чертами лица, густой шевелюрой уже
посеребренной сединой, и нашивками майора, шагнул вперед. — Рэйя, мое имя Роил, моего
спутника зовут Ингирих, и нам необходимо с тобой пообщаться.
Я удивленно уставилась на нашивки. Либо мужчины считают, что я не в состоянии понять, насколько они выше меня по званию, либо они настолько демократичны, что привыкли к
простому обращению. Скорее, первое. Что ж, с предвзятым отношением к женщинам, работающим в СИБ, я сталкивалась каждый день, поэтому просто натянуто улыбнулась.
— Оррах, — подполковник по имени Ингирих, с явно выраженным превосходством в голосе, обратился к шефу. — Можешь нас ненадолго оставить?
Капитану это не понравилось. Он с минуту, не моргая, смотрел на подполковника, и нисколько
не тушуясь того, что ниже по званию, пророкотал:
— Это мой кабинет. И мой сержант.
От злости жаберные крышки на шее Орраха приподнимались в такт дыханию, а чешуйки
топорщились, будто перья. На меня это впечатления уже не производило, зато мужчины
наблюдали за этим с легкой брезгливостью и недоумением.
— Сержанту Адальстан ничего не грозит, — поспешил заверить Роил, нисколько не успокоив
ни меня, ни тем более капитана. — У нас нет к ней претензий.
— Еще бы, — Оррах криво усмехнулся. — Будь они у вас, вы бы прислали кого-нибудь
попроще, а не зависали в моем кабинете. И к тому же, все вопросы точно решали бы через меня.
Нет, судя по вашему доброжелательному тону, вы намерены моего сержанта во что-то втянуть.
Мне это не нравится, я против!
— Капитан! — Ингирих надменно вздернул верхнюю губу. — Не забывайтесь. Мне самому не
нравится лицезреть вашу малоприятную физиономию, но долг требует. Выйдите вон из
кабинета, или уже завтра подадите мне рапорт на стол.
Мгновение я была уверена, что Оррах его ударит.
Даже если миловидный подполковник среднего возраста и владеет какой-нибудь техникой боя