Юлька (СИ)

‒ Чего?
‒ Честно?
‒ Желательно. Я девушка понятливая.
‒ Вот смотри. Простой пример. Дали отмашку уничтожить конкурента. Не важно, что на заводе работало несколько десятков тысяч человек. Их это не волнует. Тех, очень больших международных гопников. А мы собрали растащенный, проданный за копейки завод. Если получится, а мне кажется, что получится, вернём и заказы. Да, не сразу, да, не сейчас, но вернём. Да, мне попытаются отстрелить голову. Я это тоже понимаю. Что же по итогу? Я не хочу, чтобы с моей страной, гражданином которой я являюсь, произошло то же самое, что и с заводом. Смешно, да? Практически ворюга и такой базар...
‒ Мне не смешно, дядя Саша. Мне ведь тоже не хочется жить в растащенной стране. Но это вовсе не означает, что когда-то я просто уеду. Мыть жопы итальянцам или тарелки немцам. Никуда я не уеду. Из Праги вернёмся, буду просить у вас, дядь Саш денег.
‒ На что? Колись. Что задумала?
‒ Частный институт нашла сегодня. Чтобы до лета не ждать. Начинать учёбу можно хоть завтра. Я, конечно, ещё побегаю по столице, но тема хорошая. Что скажете?
‒ Хорошая тема. Но ты не бегай. Пока из Праги вернёшься, я всё приготовлю. Тут без дураков. Чем быстрее в политический омут нырнёшь, тем быстрее разберёшься, как там, в этом омуте, ориентироваться, чтобы не только выжить, но, по возможности, ещё и рулить.
‒ Всё таки политика?
‒ Да. Но ты сможешь. Я не зря на тебя поставил ещё на зоне. Знаешь почему? Тебя можно пробовать гнуть, но согнуть ‒ невозможно. Редкий тип мужика среди женщин.
‒ Спасибо. ‒ Юлька допила кофе и посмотрела в сторону шумной компании, энергично и бессистемно обсуждающей события на Площади.
‒ Романтики разбоя. ‒ Александр Юрьевич тоже прислушался к нестройному хору певцов Площади и грустно покачал головой. ‒ Года через три, может четыре, эти же люди об остатки репутации своего нового вождя, я бы даже сказал, мессии, будут дружно вытирать ноги и смачно плевать на его портреты. Это в случае, если новый вождь таки станет президентом. Но я думаю, что станет. Деньги уже в столице. ‒ Он посмотрел на часы. ‒ Кстати о деньгах. Мне пора. А ты здесь поаккуратней. Время дичайшее. Увидимся.
Климашонок поднялся и пошёл на выход. Из-за крайнего столика тоже поднялись двое молодых людей, один прошёл вперёд, а второй, которого Юля уже видела в доме у Александра Юрьевича, дружелюбно кивнул ей головой и пошёл следом.
‒ Поговорили, ‒ подумала Юлька и прислушалась к спору громкой компании слева. ‒ Вроде бы правильные вещи говорят ребята. О независимости, о процветании, об ожиданиях простых людей. О детях. Но почему я не поверила ораторам там, внизу, на Площади? Особенно Панасенко? Дядя Саша верно сказал. Это была не речь, а бочка дистиллированной воды, влитая в уши простаков с флагами.
‒ Простите, ‒ вдруг услышала Юлька у себя над головой и подняла глаза. Рядом с нею стоял рослый, симпатичный парень в дорогой куртке с множеством карманов и молний. ‒ Я могу присесть?
‒ Конечно можете. Я уже ухожу. ‒ Юлька знаком подозвала официанта.
‒ Вы удивительно похожи на известного политика Ульяну Викторовну.
‒ А это кто, простите? Я политикой не интересуюсь... Дома сижу, крестиком вышиваю. А ещё котики у меня, ‒ Юлька рассчиталась с официантом и пошла к выходу. ‒ Хорошего вечера, молодой человек.
Поднявшись по ступеням наверх, Юлька прикрыла от греха подальше лицо шарфом и медленно пошла по Золотоварской вниз, в конце которой бушевали революционные страсти. Медленно пройдя через маленький сквер, Юлька снова увидела молодого человека, идущего по тротуару.
‒ Вы так быстро попили кофе? ‒ Юлька поравнялась с молодым человеком и пошла по тротуару вниз.
‒ Просто вы меня заинтересовали, девушка. Вы же не в столице живёте?
‒ Я должна ответить?
‒ Думаю да.
‒ Почему? ‒ Юлька с удивлением посмотрела на молодого человека. ‒ И с чего вы взяли, что я не столичная штучка?
‒ Ну, во-первых, это заметно.
‒ Если это так заметно, то зачем вы спросили? Сейчас в столице полно приезжих девушек. Почему вас заинтересовала я? У вас проблемы с общением? На Площади полно общительных девушек возле палаток. Я даже видела пару гитар.
‒ Я могу посмотреть ваши документы?
‒ А на каком основании?
‒ Я работник службы безопасности. ‒ Молодой человек достал из одного из карманов удостоверение.
‒ Раскройте. ‒ Романтика вечера мгновенно улетучилась и Юлька впервые за весь день почувствовала себя одиноко.
‒ Вам не достаточно? Хорошо, смотрите, ‒ он развернул корочки. ‒ Горынь Михаил Иванович. Следователь.
‒ И что нужно следователю от моей девушки? ‒ услышали они оба и, словно по команде, повернули головы. В метре от Юльки и Горыня стоял, словно выросший из-под земли Ваня с лицом, не сулящим ничего хорошего.
‒ А ну дай и мне посмотреть! ‒ Ваня вырвал корочки из рук опешившего и сникшего следователя, дважды в слух прочитал имя отчество и фамилию, вернул корочки хозяину и взял Юльку за руку. ‒ Я тебя запомнил. Увижу ещё раз возле моей девушки, зарою прямо на месте. Понял? Ты не первый. ‒ Иван, всё так же держа Юльку за руку, перешёл с нею по скользкой брусчатке на другую сторону улицы, усадил её в тёмно-синий мерседес и через минуту автомобиль исчез из виду.
‒ И как это называется, Ваня? ‒ Юлька сняла куртку и набросила ремень безопасности.
‒ Только без обид, коллега. Я знаю, что ты и сама можешь завинтить любого в асфальт, но Александр Юрьевич строго-настрого велел присмотреть. Он этого штымпа ещё в подвальчике вычислил.
‒ А ты где весь день был? Я хвоста не заметила.
‒ А хвоста днём и не было. Просто ты маленько примелькалась, а на Площади ищеек через одного. Пришлось перестраховаться. Да, ещё одно. ‒ Ваня под светофором свернул к Старым Воротам, ‒ Программа меняется. Твоя. Мы едем домой. Пока план перехват не задействовали. Тебя этот фраерок видел с дядей Сашей. Поэтому тебе нельзя отсвечивать в столице, пока не уляжется золотая пыль.
‒ Срослось?
‒ Вижу ты в курсе... Малая, ты не поверишь, ‒ Ваня сбросил капюшон куртки и обнажил в улыбке стаю крепких, острых зубов. ‒ Наши парни вломились в офис одной известной партии, а там мешки с зеленью. Вот просто мешки. Как у моей бабули в деревне. Для картохи. Как сказал Александр Юрьевич, это новогодний подарок от дяди Сэма. Короче, моё дело не соваться, но там, по прикидке, как мне шепнули, лимонов тридцать было. Слава богам, без стрельбы обошлось. Парни на охране бздливые попались, просто легли на пол и молчком. А наши фургон натолкали мешками и ‒ в путь. Давай где-нибудь воды остановимся купим и через Курган домой. Лады?
‒ Хорошо. Только чур, я веду.
‒ И мы доедем?
‒ Долетим!
‒ Вот этого я и боюсь.
 9. 
Ровно через двадцать минут после нападения на центральный офис партии "Наша поступь", в кабинете начальника службы безопасности Радзиховского раздался звонок.
‒ Иван Станиславович? Сокорнюк беспокоит. Иван Станиславович, что это было? Что за маски-шоу в офисе партии?
‒ Добрый вечер, Леонид Данилович, ‒ Радзиховский отложил папку с документами и устало отвалился на спинку кресла. ‒ Не понимаю, о чём вы.
‒ Двадцать минут назад ваши люди ворвались в офис на Зулянской, положили охрану на пол и вынесли всё ценное. Жёсткие диски в том числе. Масштаб скандала понимаете?
‒ Я такого приказа не отдавал, Леонид Данилович. Вы уверены, что это были мои люди?
‒ Экипировка, выучка... Я, к сожалению, не присутствовал, но мои люди...
‒ Ваши люди пострадали? ‒ раздражённо прервал его Радзиховский.
‒ Нет. Обошлось без насилия и применения оружия. Всё очень чётко и слажено. Они знали, за чем шли.
‒ За винтами?
‒ Не только. Они изъяли средства, полученные накануне от наших спонсоров.
‒ Что за средства?
‒ Некие суммы от отдельных зарубежных меценатов.