Юлька (СИ)

Примерно через полчаса, люди Филиппа завели во двор сбледнувших лицом мэра, его сына и располневшую судью Добробабу.
‒ Проходите, люди добрые! ‒ Юлька вскочила со скамьи и соорудила поклон в пояс. ‒ Простите, что волоком, но не я войнушку объявила. Теперь придётся по моим правилам танцевать.
‒ Вы заигрались в безнаказанность, Юлия Александровна, ‒ мэр Ильенко молча сунул прокурору руку и сел рядом с ним. ‒ Теперь вот до похищения опустились.
‒ Есть такой грех. Вы правы, Андрей Маратович. Пользуюсь моментом, поскольку это не просто момент, а момент истины. Давно хотела с вами со всеми побеседовать, но всё руки не доходили. Или, возможно, старое ворошить не хотела. Не знаю. Вы сами, господа нехорошие, напросились на люли, ‒ Юлька посмотрела на Игоря Ильенко. ‒ Что, старшеклассник, не ожидал сегодня вот так, запросто попасть в гости к своей жертве? Знаешь, я вот об одном сегодня жалею... Нужно было тебе совсем башку отрезать. Ну, набросили бы ещё года три. И не участвовал бы ты в групповом изнасиловании двух двенадцатилетних дурёх, которые повелись на ваши разводки.
‒ Ты что несёшь, сучка? ‒ вскочил со скамьи старший Ильенко и тут же осел на землю с разбитым лицом.
‒ Слова выбирай, урод, ‒ Юлька вытерла кулак платком и брезгливо выбросила его в урну. ‒ С женой своей так разговаривай. Перекрестись, что Юры нет. Он бы тебе хлебало до размеров Луны раскатал. А парень твой насильник и наркоман. И ты знаешь об этом. Моим людям удалось найти эти две семьи, которых вы буквально зашугали до смерти. А добрые люди подогнали видео самого изнасилования. Как же, мы такие крутые! Нужно всё снять на видео, чтобы было потом над чем поржать. И чо, уроды? Поржали? Теперь будете ржать лет десять на зоне. В петушатнике. Я лично побеспокоюсь. ‒ Юлька сделала паузу и повернулась к судье, готовой вот-вот упасть в обморок. ‒ На вас, мадам, тоже есть интересное досье. Вы бы присели, а то нашатыря в доме нет. Честно отсидев, я решила не прыгать, не искать правды и не требовать сатисфакции, понимая, что всё это просто бесполезная и небезопасная трата времени и здоровья. Покойный Александр Юрьевич дал мне лопату в руки и заставил копать. И вот все эти годы я копала. Да, это куча времени, средств, но у меня много классных друзей и мы справились. И так, что касается вас, Екатерина Сильвестровна. Признаться, была очень удивлена, когда узнала о вашей тайной страсти. Я имею ввиду совращение старшеклассников.
‒ Это возмутительно! ‒ судья картинно вскинула нарисованные брови и её обвисшие бульдожьи щёки нелепо зарумянились.
‒ Я с вами совершенно согласна. Это возмутительно. Вы приглашали к себе молодых людей и делали им минет. Ладно, если бы по любви, а то за деньги. Вы им неплохо платили за возможность попользоваться молодым телом. Но тут та же история, что и с заднеприводным сексом господина прокурора. Мне это не интересно. Это ваше личное, хотя под статью вы попали стопудово. Мне жаль вашего, вполне приличного мужа, которому приходится целовать вас в губы, которые совсем недавно ласкали чей-то молодой и упругий член. Мне интересно происхождение вашей недвижимости, ваших автомобилей, ваших круглосуточных ларьков, занимающихся продажей алкоголя и сигарет несовершеннолетним, продажей запрещённых курительных смесей с синтетикой, а так же крышевание притонов на Намыве и в Юго-Западном районе. Надеюсь, что вам не удастся отмазаться, хотя в нашей стране и не такое возможно. По мэру, даже начинать не хочу. Материала столько, что если бы у нас была в ходу смертная казнь, господина мэра можно было бы расстреливать каждый день в течение года. Ну и последнее. Для чего мы здесь все собрались. Мне нужен пересмотр дела. Честный пересмотр. Да, этот, подающий надежды наркоман и насильник сядет. Подельники, те, кто собирался экстремально потрахаться на дурняк в туалете школы, тоже. Это мои условия. В этом случае пострадает только мэр и его тупорылое чадо. Прокурор и судья ‒ в шоколаде. Если мы не договариваемся, все имеющиеся документы, видео и показания свидетелей будут обнародованы немедленно. Да, вот ещё что. Господин прокурор, не подарите мне ордер на арест? Я его возьму в красивенькую рамочку под стекло и долгими зимними вечерами буду вспоминать об этом дне.
‒ Нет, постойте, так не пойдёт! ‒ Игорь Ильенко наконец вышел из ступора. ‒ Я не сяду в тюрьму! Я не могу в тюрьму! Пап, почему ты молчишь? Что она такое говорит? Я вообще не виноват. Мне почти перерезали горло за неудачную шутку! Никто не собирался её насиловать. Это была шутка. Понимаешь, ты! Это была шутка.
‒ Хорошая попытка, Игорь. Ладно, со мной была шутка. А что было с теми двумя, которых вы почти восемь часов насиловали у тебя на даче? Это тоже была шутка?
‒ Не докажете! Меня на видео нет. Разве что мой член.
‒ Ты слишком самоуверен. То, что на видео не член, а писюн. Но сидеть ты будешь, поскольку есть признательные показания твоих подельников. А теперь закрой рот. Господин прокурор, мы договорились, или нет? Судья? Ясно. Как говорил поэт: гвозди бы делать из этих людей. Уважаю вашу позицию. Но второго раза не будет. Филипп, поднимай эти снопы и выбрось за ворота. Этих тоже, ‒ Юлька достала телефон и прочитала SMS сообщение.
‒ Я вас всё равно закрою, ‒ прокурор, держась за печень, поднялся со скамьи. ‒ Это принципиально.
‒ Не вопрос, товарищ Семашко. Важно дожить до этого момента.
‒ Я так понимаю, это угроза?
‒ Правильно понимаете, Роман Романович. В ответ на вашу угрозу. Просто здесь какая штука. У вас времени до утра, поскольку утром вы уже будете бывшим и, я очень рассчитываю на это, под следствием.
‒ Глупости. Вам не позволят снести законную власть в Тарасовске.
‒ Я только что получила сообщение от мужа. Личный состав воинской части и все силовики вышли на Площадь. А теперь вон отсюда. Разговор на сегодня закончен.
 18.   
‒ Ульяна, новость слышала? ‒ Евгений Трутинский закрыл окно кабинета, приопустил роллеты и переключил телефон на громкую связь. ‒ В Тарасовске снесли всю власть.
‒ Слышала. Я у президента под дверью уже минут двадцать кукую. Красиво матом ругается, главнокомандующий. Не знала.
‒ Как думаешь, войска пошлют?
‒ Не пошлют. Большой белый господин по седалищу мухобойкой настучит. Если бы президент хоть что-то мог решать в этой стране самостоятельно, то дури бы хватило. Ведь там не только одному министру обороны нужно справку выписывать. Думаю, нужно ехать договариваться. Местные силовики, все как один, перебежали на светлую сторону добра. Отсюда выводы: кто там рулил? Только полные дегенераты могли настолько озлобить народ. А тут ещё эта накрутка со сносом действующего предприятия. Вот уже говорить устала: пацаны, помойте от навоза гайморовые пазухи. Быдло на любой должности не перестаёт быть быдлом, а идиот ‒ идиотом. Президент четвёртый год сидит в шоколаде и словно соплю посасывает национальную идею, постоянно стягивая популистским скотчем распадающуюся на глазах репутацию. Вместо того, чтобы хоть что-то сделать из обещанного. Какой там. Мы лучше газ потырим. И мы же практически святой. Скоро мироточить начнём одним местом.
‒ Ну так воспользуйся моментом. Поедь переговорщиком. Начни президентскую кампанию уже сейчас. И пошли они все в жопу. Тут не до правил межпартийной борьбы. Глевченко всё равно не видать второго срока как своих ушей.
‒ Может ты и прав, Жека. Я тебя наберу, когда домой поеду. Подскочишь? Подумаем вместе что и как. Пыхнем.
‒ Приставать будешь?
‒ Господи! Кому скажи. Лучшая задница в парламенте, а облезлый кокаинщик нос воротит. Жека, должность премьера заслужить нужно. В моём случае, желательно кунилингусом. Кстати, в прошлый раз ты плакался, что это было худшее порно в котором ты участвовал. Мол, скучно. Я всё учла и обставила спальню в стиле "раб подчиняется неистовой госпоже". Думаю, тебе понравится. Кожа, плётки. Даже анальная пробка есть. Если тебе это интересно...