Единственный дракон. Замок княгини (СИ)

Сапфиры и изумруды не должны быть вместе. А им - придется.
Было ещё много-много других поздравлений и подарков, всяких, потом долгий пир, со здравицами и обычными свадебными пожеланиями - жить до ста лет, вырастить много детей, и да пусть им Провидение всегда благоволит...
Кантана сидела рядом с князем, смотрела перед собой и почти ничего не ела, лишь пила иногда холодную воду из кубка. Невольно заметила, что и муж её поступает так же.
Он её муж... так странно!
Чтобы взглянуть на него, ей следовало всего лишь повернуть голову, но шея её, казалось, застыла, словно деревянная, и голова не поворачивалась. Она видела иногда его руки над столом, но так и не решилась взглянуть ему в лицо ещё раз.
Наконец - Кактана упустила тот самый момент, - придворные лиры стали переглядываться, некоторые ушли из-за стола, и мама с тетей тоже...
Мама скоро вернулась, поцеловала её в лоб.
-Да хранит вас Провидение, - сказала она, обращаясь к князю.
Тот кивнул, накрыл своей широкой ладонью руку Кантаны.
-Нам, кажется, пора?
На них теперь нарочито не обращали внимания, как будто никого не касалось, что молодая пара уходит из-за свадебного стола.
На выходе из зала их окружили соддийцы, и сопровождали до выделенных новобрачным покоев. Князь открыл дверь, и они вошли. Вдвоем.
Это были роскошные покои. Просторная передняя комната с ковром вот весь пол, креслами и кушетками. Тихо и плотно закрылась дверь. Там осталась охрана. Здесь - никого. Кантана поежилась - показалось, что в комнате так холодно...
Князь был большой, сильный, ловкий... какой-то звериной силой и уверенностью от него так и тянуло. И теплом, реальным, явно ощущаемым. И синие глаза смотрят так... внимательно, и ещё - разочарованно? Или немного смущенно?
Он погладил её по щеке тыльной стороной ладони.
-Ничего, девочка. Всё будет хорошо.
А рука у него действительно была горячей. Он был такой горячий - а она мерзла...
-Мантина! - крикнул князь, и из внутренних комнат вышла женщина, внешне немного старше Кантаны.
-Это Мантина, - сказал князь, - она соддийка, будет пока старшей среди твоих служанок, будет помогать тебе и подсказывать. Не суди её строго, она никогда ещё не была служанкой, но, когда я попросил, согласилась помочь. И она же будет охранять тебя, в том числе и от того, что случилось вчера.
-Благодарю, мой князь.
Кантане очень хотелось, чтобы он ушёл ненадолго, дал ей возможность вымыться и переодеться в рубашку, и чтобы эта Мантина помогла ей причесаться на ночь...
-Как следует выспись сегодня, - сказал князь, улыбнувшись.
Она не поняла сначала. Смотрела и думала - о чем это он? Ей советуют как следует выспаться в свадебную ночь?
А князь кивнул Мантине, ещё раз скользнул по Кантане взглядом... и ушел. За ним неслышно закрылась дверь. Но ведь ему теперь не положено уходить, или она чего-то совсем не понимает? Он мог бы уйти в одну из внутренних комнат!
-Давай я помогу тебе раздеться, княгиня, - сказала Мантина, - а постель уже готова. Ты, наверное, очень устала за последние дни, но теперь всё закончилось, можно отдохнуть.
-А куда ушел князь? - вырвалось у Кантаны.
-Э... не знаю, княгиня. Должно быть, у него неотложные дела.
-Но он вернется?..
-Сегодня? Не думаю, княгиня. Но он хотел бы, чтобы ты хорошо спала.
Кантана больше не задавала вопросов, она покорно позволила Мантине делать все, что угодно - расстегивать, развязывать, расчесывать, надела рубашку, очень красивую, всю в дорогих кружевах, и легла в постель.
Мантина поправила на ней одеяло.
-Доброй ночи, княгиня.
-Подними штору, - попросила Кантана, - чтобы было видно небо. И тебе - доброй...
Служанка тут же выполнила просьбу и ушла.
Кантана осталась одна в спальне. Под легким и очень теплым одеялом ей опять стало холодно, и накатила опустошённость. Уснуть не получалось, девушка просто лежала и смотрела, как по темному небу ползли серые и лохматые, как раздерганная кудель, облака.
Хотела ли она, чтобы он остался, или вернулся сейчас же, и между ними случилось всё то, о чем ей вчера вскользь, осторожными словами объясняла мама? Вообще говоря, не очень. Должно быть, это всё не очень-то приятно, а про то, что в первый раз бывает больно, она и раньше слышала не раз. Но...
В сущности, то, что случилось только что, было унизительно. Было попросту оскорблением. Чтобы муж без объяснений взял и ушёл в первую ночь, оставив свою невесту одну, так и не став мужем по-настоящему. Об этом завтра узнают все в Изумрудном замке, от императрицы до поваренка на кухне...
И лучше всего было бы просто уснуть сейчас, а завтра обо всем подумать на свежую голову.
Но не спалось.
Выйдя из спальни новой Дьянны в переднюю, Мантина присела на кушетку, и, сосредоточившись, окликнула:
"Джелвер? Ты слышишь меня?"
Мантина очень хорошо умела разговаривать по-соддийски. Её слова миновали охрану у покоев и под окнами, услышал только тот, кому предназначалось.
"Слышу, Мантина", - откликнулся он.
"Князь ушел. Сразу взял и ушёл, понимаешь? Велел мне присматривать..."
"Гм... Вот и присматривай".
"Джелвер. Как ты думаешь, наш князь в своем уме? Или... что он задумал?"
"Не знаю. Завтра посмотрим".
12.Джелвер
Императорский замок никогда не спит. В императорском замке все вести разносятся быстро, если, конечно, очень не постараться, чтобы было иначе. А уж рассчитывать, будто никто не заметит, что князь соддийцев не остался на ночь в спальне своей молодой княгини...Или что никому нет до этого дела...
Это было бы слишком наивно.
Об этом заговорили уже за столом, когда место, где сидели молодые, ещё не успело остыть. Потом Джелвер услышал Мантину, и ругнулся про себя. От того, чтобы звать князя и высказывать ему своё недоумение, он удержался - Дьян его князь. Он имеет право решать и, возможно, у него есть веские причины поступать так, а не иначе.
Он может просто хотеть поступать так, а не иначе. У соддийцев не принято присматриваться, когда именно молодые впервые выполняют свой супружеский долг. А здесь, чего доброго, станут ждать простыню наутро.
Действительно, станут?..
Ещё и маг должен будет засвидетельствовать действительность случившегося, в том смысле, что кровь на простыне та самая, которая требуется.
Он нашёл взглядом мать девочки, Кайру Каюбу, та сидела за дальним концом стола, с застывшим лицом. Тоже уже знала, надо думать. Он подошёл, сел на скамью рядом.
-Тебе не о чем беспокоиться, лира Кайра. Просто наши обычаи отличаются от здешних. Мой князь не желал обидеть твою дочь, или ею пренебречь. Возможно, у него появились дела, или он получил важное известие.
-И это для него могло стать важнее свадебной ночи?
-Конечно. Он ведь князь. Многое может быть важнее свадебной ночи, лира.
-Хорошо, - она кивнула, но было очевидно, что аргументы её не убедили, - я надеюсь, князь объяснит это моей дочери.
Это следовало понимать так, что объяснять требовалось не дочери, а всему обиженному семейству, а может, и император тоже захочет, чтобы ему объяснили.
Искусство дипломатии - это такое искусство.
И что стоило Дьяну, раз уж ему вздумалось вот так внезапно жениться, просто взять и покончить со всем сразу?..
Покончить с невинностью невесты, точнее. Сделать, как здесь принято. Этого хотят все, этого хотят родные невесты, этого хочет невеста... несмотря на то, что она этого вовсе не хочет, скорее всего. Но она знает, что так надо, иначе не избежать насмешек в свой адрес от всего этого императорского курятника.
Джелвер Дьяна прекрасно понимал. Соддиец может долго кружить вокруг своей женщины, добиваясь сначала интереса, потом желания, потом - огня, и только тогда...
И неважно, где всё случится, в этом обличье или в другом, в спальне на постели или где-нибудь за облаками. Это притом, что женщина уже получена в жены с согласия родственников. Люди в большинстве своем поступают проще - свадьба, потом раздвинуть ей ноги, попасть копьем куда следует, пролить кровь и наутро предъявить простыню.