Охота на феникса
надеялся, что мы обойдёмся без лишней жестокости и крови.Исмаил медленно направился к привязанному к стене парню.
-Я спрошу тебя ещё раз, - раздался голос Ибрагима.
-Да пошёл ты! – выплюнул с отвращением эти слова Максим и тут же получил сильный и достаточно болезненный удар по лицу.
Ощущение было таким, как будто об голову ударили мешок с цементом. В ушах зазвенело, а во рту появился неприятный привкус крови. Максим поднял голову и с вызовом посмотрел на Исмаила. Тот, недолго думая, нанёс ещё один удар и, на долю секунды, Каверин потерял сознание. Покачав головой, он снова поднял глаза и сплюнул кровавую слюну к ногам своего противника.
-Ты же понимаешь, что это только начало? – спросил Ибрагим.
Максим перевёл взгляд на Тхагелова.
-Иди к чёрту!
Исмаил занёс руку и ударил его в живот. Даже крепкий пресс не мог спасти Каверина от железных кулаков, которые так умело выбирали болезненные точки на его теле. Максим закашлял, хватая ртом воздух, но его так не хватало, как бы он не старался глубоко вдохнуть. Руки инстинктивно хотели закрыться или поставить блок, но они были крепко прикованы наручниками к стене.
Удар следовал за ударом и, когда в очередной раз кулак Исмаила просвистел в воздухе и ударил его по лицу, Каверин потерял сознание…
Он очнулся и тут же почувствовал знакомую, но теперь уже сильную боль в запястьях. Хотелось поднять голову и осмотреться, но сил не было. Лицо пылало огнём, а на голый торс падали капли крови. Очевидно, оно было разбито.
«Интересно, что я теперь буду видеть в зеркале?» - промелькнула в его голове такая нелепая для данной ситуации мысль.
Максим кое-как встал на ноги, и боль в руках немного ослабла. С трудом подняв голову, он увидел Ибрагима вместе со своим товарищем. Они что-то тихо обсуждали, сидя за столом. Сути понять было нельзя, но до него донеслось одно арабское имя – Аль-Каюм. Оно ни о чём ему не говорило. Каверин заметил, что теперь в комнате горел бледный свет… Как долго он находился без сознания?
-О, ну, наконец-то! – воскликнул Тхагелов. – Я уже начал скучать!
Каверин попытался проглотить комок, застрявший в горле, и тут же на это простое движение болью отозвалась разбитая губа.
-Ты ничего не хочешь мне сказать? – спросил Ибрагим, посмотрев на него. – Я ведь правда делаю тебе хорошее предложение! Подумай.
Максим не говорил ни слова. Тхагелов встал и медленно подошёл к нему. Смерив его оценивающим взглядом, он сказал:
-Ты – очень хороший солдат и лучший стратег, которого я когда-либо видел, Макс. Нам нужны такие люди, как ты!
Он достал платок из кармана куртки и вытер кровь с разбитого виска. Каверин сморщился от боли.
-Думаешь, мне приятно видеть, как ты истекаешь кровью? Я ведь всё равно сломаю тебя, мы оба это знаем. Просто пожалей себя и прими моё предложение.
Максим улыбнулся.
-Я никогда не буду работать с такими ублюдками, как ты! Что бы ты мне не предложил, засунь это себе знаешь куда?
Ибрагим покачал головой и цокнул языком. Убрав кровавый платок назад в карман, он посмотрел на Каверина и, резко схватив его за волосы, подставил дуло пистолета к его горлу.
-Моё терпение невечно, Макс!
-Так стреляй, чего ты ждёшь? – прохрипел парень.
Ибрагим молчал, но оружие не отпускал, глядя в глаза Максима. Он не видел в них страха, который бы намекнул, что дело близилось к концу, и скоро тот сдастся. Каверин смотрел на него с вызовом, с презрением, с ненавистью, но никакого страха и подчинения там и в помине не было.
Тхагелов опустил пистолет и отошёл к столу, где стоял его стул.
-Знаешь, какая нация считается самой жестокой, Макс? – спросил он, не оборачиваясь назад. – Кубинцы! У них существует много пыток, с помощью которых можно заставить человека говорить и делать то, что тебе захочется.
-Я не знал, что ты имеешь кубинские корни, - произнёс с сарказмом Максим. – Мне интересно, как ты с Кубы в московский детдом попал? Для обмена опытом?
Ибрагим обернулся.
-Шутишь? Значит, дела не так плохи, как мне показалось, и мы можем продолжить наш разговор.
-Ты знаешь, что я не сдамся! - начал Каверин, посмотрев на Тхагелова. – Зачем тратить время на пустую болтовню?
-Ошибаешься! – улыбнулся Ибрагим. – Ты сломаешься, нужно просто найти верный рычаг давления. Жаль, что у тебя нет близких, дело сдвинулось бы с мёртвой точки гораздо быстрее. Но я никуда не тороплюсь, да и по общению с давним другом детства я тоже соскучился!
Максим глубоко вздохнул и в какой раз был благодарен судьбе и самому себе за то, что предпочёл одиночество.
-Ты будешь работать на нас, - продолжал Тхагелов. – А всё это - хороший урок для того, чтобы ты знал, что тебя будет ожидать, если ты решишь нас предать.
Ибрагим сел на стул и дал знак Исмаилу. Тот едва заметно кивнул и взял что-то из своего кейса, который принёс с собой. Он направился к Максиму. В его руке блеснул какой-то предмет, но Каверин не успел разглядеть, потому что в комнате царил полумрак, но, как только Исмаил оказался рядом, он понял, что это было. Проглотив комок в горле, Каверин приготовился к боли.
Исмаил поднял руку и полоснул его медицинским скальпелем по груди. Раздался сдавленный стон Каверина. Из образовавшейся ранки потекла струйка крови.
-У кубинцев есть пытка, которая называется «смерть тысячи кусочков».
Максим тяжело дышал и, сквозь жгучую боль, до него доносился голос Ибрагима:
-Исмаил сделает тысячу надрезов на твоём теле, и ты истечёшь кровью. Но всё это можно прекратить, подумай!
После этих слов помощник Тхагелова снова нанёс несколько быстрых и глубоких порезов. Каверин зашипел от боли. Когда способность говорить снова вернулась к нему, он гневно произнёс:
-Да пошёл ты! Мне и думать не над чем! После того, что ты сделал с моими людьми и с Ником, тебе не сотрудничество мне надо предлагать, а искать укромное место, где можно спрятаться. Хотя куда бы ты не залез, я тебя всё равно достану!
Исмаил занёс руку для очередного пореза. Когда на теле Максима было, как минимум, дюжина кровавых дорожек, Ибрагим дал знак, чтобы Исмаил прекратил свои действия и вернулся назад к столу.
В главном управлении по борьбе с вооружёнными террористами в Варшаве было неспокойно. Генерал Седых не находил себе места и заставлял нервничать своих коллег, бросая чертыхания, проклятия и угрозы в их адрес.
Уже больше четырёх часов группа во главе с капитаном Кавериным не выходила на связь. Их направили на очередную операцию, и они уже должны были давно вернуться назад с результатом или