Яник Полукровка (СИ)

— Я привел лекаря, — возвестил о прибытии Яника слуга, и все сразу же обратил свои взоры на жреца. Люди расступились, пропуская целителя Авандры к ложу болезного.
— Я прошу вас удалиться, — заговорил Яник, осматривая поврежденную купеческую ногу. — Больному нужен воздух, а мне — свет.
Тут же распахнули окна, принесли еще свечей, а старшие слуги принялись гнать младших. Гости же решили удалиться самочинно, дабы не мешать священнослужителю делать свое дело. Положив одну ладонь на лоб купца, а вторую — на больную ногу, Яник зашептал слова молитвы, дарующей исцеление. К горлу подкатила тошнота, словно он вымотался и не ел уже несколько дней, свет, еле заметный, пролился с его рук, но сам Яник не был уверен, что исцелил купца. Тот же двинул больной ногой, убеждаясь, что жрецу все удалось.
— Что с вами? — в свою очередь взволнованно спросил исцеленный, видя, как жрец сначала побледнел, а потом позеленел.
— Все в порядке. Как ваша нога? — Яник старался не подавать виду, что что-то не так, но сам он с ужасом понял, что же на самом деле произошло. Получив ответ, что с ногой все в порядке, Яник, сославшись на важные дела, почти бегом покинул хозяйские покои и сбежал туда, где его никто, кроме Огрызка, не стал бы искать.
Берег озера и поваленное дерево, при виде которого на жреца нахлынули воспоминания недавних дней. Целитель улыбнулся, обхватив себя руками за плечи, но умиротворение было недолгим.
Сейчас жрец отчетливо вспомнил не только то, что творилось в его постели и принесло массу незабываемых ощущений, но и то, что было после. Демон. И их разговор. Яник воздел очи к небу, взмолившись Авандре о прощении его, неразумного, но тишина была ему ответом. Одной толикой сомнения демон сломал все, чего Яник добивался долгие годы жречества.
— Что, Яник Полукровка, — услышал он голос и обернулся, — не отвечает тебе твоя богиня?
К целителю подходил одетый в пышные и дорогие одежды рогатый мужчина с глазами, зелеными, как у кошки. И как у самого Яника.
— Давай я покажу тебе, что такое настоящее наслаждение? — спросил он, подходя все ближе, а перепуганный целитель застыл, не в силах сдвинуться с места. — Боишься? — рогатый мерзко усмехнулся. — Я знаю о наслаждение все и еще чуть-чуть. Ты же закостенел в своих молитвах и постах с обетами, хотя я точно знаю, что твоя богиня не требует ни второго ни третьего.
Незнакомец вальяжно уселся рядом со жрецом, тряхнув гривой иссиня-черных волос, и протянул жрецу руку, на которой поблескивали черные когти.
— Давай же, соглашайся, мой дорогой, это твоя судьба с самого рождения. Я уберу эти отвратительные шрамы с твоего тела, научу смотреть в глаза и улыбаться так, что каждый, на кого ты посмотришь, будет твоим. Только пожелай.
Яник сидел, замерев и, кажется, даже забыв дышать, пока демон разглагольствовал перед ним, но все же собрал в кулак все свои силы и заговорил.
— Я смог прогнать тебя из своей жизни один раз, смогу и второй. Ты не властен ни над моим телом, ни, тем паче, над моей душой.
— Уверен? — недобро сощурился демон. — Или, по-твоему, я хуже этого грязного выродка, что овладел твоим телом этой ночью?
— Ты демон, и нет тебе веры. Даже наслаждение, которое ты даруешь иным своим любовникам, поддельно, как и ты сам, — нашел в себе силы ответить Яник, уже понимая, что ему не выиграть схватки с демоном, но пытаясь поверить теперь уже в самого себя, как раньше верил в Авандру, которая отвратила свой взор от жреца, что усомнился в ее силе и непогрешимости.
— Тогда сейчас ты познаешь истинное наслаждение, что я дарю лишь избранным, — и демон схватил Яника за руку, с силой притягивая к себе.
Но жрец недаром проводил время с лучшими воинами Корпуса, чтобы так просто дать себя в обиду. Целитель высвободил руку, и отступил на несколько шагов от демона, понимая, что в бою он с ним не совладает. “Да и Джет бы не совладал”, — подумалось некстати.
— Не прикасайся ко мне, тварь Абисcа. Все, что ты можешь мне дать, лживо. Изыди! — Яник привычно выставил вперед руку с медальоном, но ничего не произошло. Только тошнота и слабость снова скрутили жреца.
— Ты жалок, сын мой. Но я могу это исправить. Я могу поставить тебя рядом с собой, и ты станешь велик. Людишки будут падать пред тобой ниц, а ты сможешь выбирать, кого одаривать своей милостью, а кого карать. Кому дарить наслаждение, а кому — боль. Ну же! — демон все подходил и подходил к Янику, а тот отступал. Шаг за шагом, они словно кружили друг вокруг друга, и сторонний наблюдатель увидел бы лишь игру, но напряжение между демоном и целителем становилось все ощутимее, словно воздух густел и искрился.
— Ты не сможешь мне дать ничего такого, чем бы не одарила меня Авандра, — может быть Богиня и отвернула от Яника свой взор за сомнения, но сам он не отворачивался от нее.
— Значит, ты хочешь принадлежать безродному отребью? — усмехнулся демон. — Но я не могу этого допустить, ты же понимаешь. Пойдем со мной, — теперь нечестивец протягивал когтистую руку и почти умолял Яника уйти с ним.
— Нет! У нас разные дороги, и тебе не идти моей, а мне — твоей, — Яник снова отступил назад, но на этот раз за спиной оказалось дерево, и дальнейший путь к бегству у него был отрезан. — Пусть ты и породил меня, у тебя нет надо мной власти.
— Ошибаешься, — прошипел демон. — Есть, и еще какая.
Нечестивец шагнул к дереву, желая схватить Яника, но тот вывернулся и побежал в сторону поместья, когда демон оказался прямо перед ним, схватив его за горло.
— Нет, — шепнул демон в самое ухо, не давая целителю закричать, — не убежишь от меня. Сейчас я покажу тебе, какая у меня над тобой власть.
В пару легких шагов оказавшись у того самого дерева, от которого началось бегство Яника, демон прижал целителя к стволу. Яник тщетно царапал по удерживающей его руке, в попытках разомкнуть стальную хватку, даже сознавая тщетность своих попыток.
— Нет, я тебя не убью. Я сделаю с тобой нечто более интересное, но тебе понравится, я обещаю, — и нечестивец гадко улыбнулся, облизнув раздвоенным языком губы.
Но это не ослабило, а только усилило попытки Яника вырваться. Он извивался, пытаясь или пнуть демона, или как-то иначе вырваться, но был похож на мошку в паутине, которую паук заворачивает в кокон.
Жрец трепыхался, пока раздвоенный, неестественно длинный язык демона не коснулся его кожи на шее. Это прикосновение сковало Яника ужасом происходящего, а нечестивец уже обводил своим жутким языком ключицу, желая спуститься ниже, но не позволяла одежда. И тут целитель словно очнулся, став с удвоенное силой отбиваться от демона, а тот играючи перехватил его поперек груди, прижав спиной к себе.
— Я всегда любил непокорных, — снова зашептал демон, горячо дыша Янику в ухо. — А ты самый непокорных из тех, кого я встречал. Я давно слежу за тобой, Яник Полукровка, очень давно. И так же давно хочу узнать, таков ли ты, как твоя мать, которая отдавалась мне пылко и страстно.
— Может ты и возьмешь меня силой, но это все, чего ты достигнешь! — прошипел жрец, пытаясь вывернуться и укусить демона, раз сил разомкнуть стальную хватку у него не было.
— Может я и возьму тебя силой, но ты будешь молить меня, чтобы я не останавливался, — рыкнул демон, сдирая с Яника одежду.
Целитель не знал, как можно прекратить все это, но добровольно отдаваться демону он не собирался. Демон оказался сильнее, он просто разорвал одежду Яника, прижимая его, совершенно голого, к себе. Жрец чувствовал, как чуть шершавый раздвоенный язык насильника влажно скользит по его коже. И откинуть бы его, убрать эту мерзость, но руки плотно прижаты к телу, а само тело — к чужому. Яник чувствовал, как вторая рука демона шарится по нему, находит сжавшиеся в комок от страха член и яички, начинает мять, но целитель только больше внутренне сжимается от этого. От влажных ласк языка по телу растекается липкое омерзение к самому себе и паника. Еще никогда Яник не чувствовал себя настолько беспомощным. Даже в доме отца он знал, что всему есть конец, предел. Но сейчас пытка только началась, и окончанию ее не было видно конца и края. А демон все облизывал, мял, прикусывал, похоже, считая это изысканной лаской, но это еще можно было стерпеть. Когда же нечестивец раздвинул Янику ноги так, что тот не падал только потому, что его удерживали, жреца обдало леденящим кровь ужасом.