Яд (ЛП)

Я выключила свет и легла рядом с Сэмми.
Некоторое время было тихо.
— Я никогда не думала об этом в таком ключе. Я так завидовала, когда Бекки сказала мне, на что они способны, но теперь я рада, что мы с Дином не такие.
— Я не думаю, что это плохо, особенно если дракон заботится о другом человеке. Я просто хочу, чтобы все было наоборот.
— Да, это действительно отстойно.
Я тихо хихикнула и закрыла глаза, думая о маме, и о том, как сильно я хотела, чтобы она снова появилась в моих снах. Я была уверена, что она могла бы рассказать мне свою версию всей этой целостной связи дента. Она бы сказала, что это лучшее, что есть, она могла бы объяснить это мне лучше. Но она больше не приходила, и мне пришлось справляться со всем этим самой.
  
8  
 
Наконец началась школа. Изабель и Люсилль отвезли нас в аэропорт. У меня был частный лифт, который отвёз нас в уединённое место в аэропорту Элма. Мы с лёгкостью смогли уйти незамеченными и не отвечать на кучу вопросов.
Не успели мы и оглянуться, как оказались в своей комнате в академии.
— Елена, ты уверена, что не хочешь отдельную комнату, как предлагал тебе Мастер Лонгвей? — поинтересовалась Бекки.
— Ты чокнулась? Я поняла, почему Люциан так любил Драконию. Тут, за огромными воротами можно быть самим собой. Нет, я остаюсь здесь.
Мы распаковали наши сумки и пошли на церемонию встречи, проводимую в амфитеатре примерно в четыре часа.
Я перешла на третий курс. Ни когда бы не подумала, что это случится. Этот год был бы выпускным годом для Люциана. Мне действительно нужно было избавиться от мыслей о нем, но я не могла. Сложно терять такого человека.
Ченг уже выпустился, и, должна признать, коридоры опустели без его говора.
Многие провожали меня взглядами, пока я шла по коридору в амфитеатр.
Табита злобно взглянула на меня, пройдя мимо, а я смотрела ей вслед, когда она пошла к тому месту, где раньше она стояла с Блейком.
— Табитс! — закричал Питер, и она остановилась.
Я взглянула на Бекки.
— Табитс?
Она захихикала.
— Он заявил на нее права летом.
— Питер заявил права на Табиту!
Я вспомнила, как он пошутил на занятии профессора Фейцер за пару месяцев до своего восхождения, что она станет его, если он окажется магом льда.
— Хотела бы я быть там, чтобы увидеть это.
— Я не хочу знать, что мой брат собирается сделать, — пискнула Сэмми и застыла. — Прости, Елена.
Я захихикала.
— Не переживай, этого не случится, — сказала я и понадеялась, что «Табитс» тоже меня услышала.
Мастер Лонгвей поприветствовал каждого из нас. К нашему удивлению, все преподаватели последних семестров были здесь. На этот раз ни нового профессора, ни чешуйчатой Виверны.
Я до сих пор помню тот день, когда Люциан сидел рядом со мной, а Пол просто смотрел на меня. Много раз мне хотелось вернуться в прошлое и рассказать ему, что должно произойти. Но такого не бывает. Он ушел, и ничто не могло его вернуть.
Ужинала я в своей комнате. Мне были противны взгляды, и в столовой я чувствовала себя практически пришельцем. На этот раз крик друзей не помогал, взгляды прекращались на пять минут, а после возвращались снова.
Мы закончили с первым дневником мамы. Он завершился на смерти моего отца, что было полной бессмыслицей.
Бекки и Сэмми уставились на меня.
— Клянусь, здесь так и написано: «Альберт умер», — сказала я. — И больше ничего.
— Но он же не умер? — произнесла Бекки, встала и взяла дневник из моих рук.
— Есть ещё три дневника. Уверена, там все прояснится.
— Вот чёрт, уже почти двенадцать! Завтра я буду ходить, как зомби.
— Тогда пошли спать, — сказала я.
— Но мне хочется узнать…
— Спать, Бекки! — произнесли мы с Сэмми в унисон.
Мы захихикали, выключили свет и разошлись по своим кроватям.
Я не могла перестать думать о Блейке и о том, где он. Знал ли он, что я думала о нем — понятия не имела — но он не выходил у меня из головы почти каждый вечер.
***
— Елена, ты можешь назвать это вещество? — спросил сэр Эдвард, стоя рядом с профессором Грегори.
Да, совместные уроки для драконов и всадников отличались от остальных. У нас вели два преподавателя, всегда один Драконианец, а второй — дракон.
В данном случае сэр Эдвард был драконом, а профессор Грегори — его всадником.
— Простите, я не знаю.
— Тебе нужно быть более внимательной, Елена. Мы рассчитываем, что к возвращению Рубикона ты будешь знать это.
Ну вот опять: к возвращению Рубикона.
Я скосила глазу в сторону Табиты, которая сидела впереди меня через ряд рядом с Питером.
Она вся встрепенулась, когда он произнес эти слова.
Урок продолжался, тема была какое-то зелье, меняющее внешность. Круто, но я почему-то не могла сконцентрироваться.
В чем причина, было не ясно, но подобное часто случалось в последнее время. Я не могла поверить, что прошел уже месяц, а кое-какого поумневшего дракона так и не появилось. Он все еще был где-то там, делал все, что хотел. Думаю, именно поэтому я была так рассеяна. Последние пару недель я так старалась наладить связь с Блейком, как он это делал со мной.
Пытаюсь погрузиться в свой разум и просто посмотреть, все ли с ним в порядке, где он был, что чувствовал.
Для него это было так легко.
У каждого в этом классе был кто-то, будь то дракон или Драконианец.
Одна я была белой вороной. Мне все равно нужно было ходить на уроки, чтобы учиться. Я должна была учиться с Блейком, но говорить об этом больше не имело смысла. Учиться здесь он не хотел.
Держать свой подбородок высоко — это первое, чему меня научила королева Маргарет. За этим последовали бесконечные часы в течение лета, когда я узнала, что мне нужно идти в ногу, подняв подбородок. Это было все, и это было то, с чем я все еще боролась.
Мне казалось, что я сойду с ума, и я просто хотела улететь.
Именно тогда я скучала по ней: Каре.
Она не позволила бы им так со мной обращаться, но у меня не было выбора, я должна была убить ее. Она убила бы меня, когда я взошла. В конце концов, это был ее выбор, но все же меня не оставляло чувство, что слишком много людей погибло из-за дракона, который оказался труслив, чтобы рассказать мне правду той ночью в лесу, когда мы пытались вернуть меч, связанный со мной кровью.
Он всегда знал, кто я, и все же, все винили во всем тьму в нем.
Люциан мог быть все еще жив, как и Брайан, так как нам не пришлось бы отправляться на это глупое задание, чтобы найти пропавший меч.
Должно быть, Горан увидел это тогда, поэтому он так отчаянно и захотел убить меня.
Блейк спас мне жизнь, чем здорово меня удивил, но теперь я знала, зачем он это сделал.
Но все равно, не рассказать ничего Люциану и отправить его на те поиски было жестоко.
Не знаю, смогу ли я когда-нибудь простить его за это.
Я никогда не собиралась претендовать на Блейка. В то время я была во тьме, так как разделила часть его бремени, как рассказали мне летом преподаватели, но в каком-то смысле это меня освободило. Тьма позволила мне сказать правду, хотя меня и не волновало, кому я причиняю боль, и кем я становлюсь.
Та Елена очень меня пугала. И все же она была внутри, и часть меня тоже по ней скучала.
Тогда почему я так сильно хочу, чтобы он вернулся домой? Это то, что вбили в меня этим летом. Ради Итана, даже если ничего другого и не случится.
Чтобы пробраться сквозь лианы, мне нужен Блейк.
Я обещала отцу, что не стану пытаться.
О последней части я больше не думала, если Блейк действительно мог читать мои мысли, то он, конечно, и так знал.
Прозвенел звонок, и я подскочила на стуле.
— Ты серьезно, совсем ничего? — Бекки посмотрела на меня. — Ты могла хотя бы попытаться, Елена. Это была одна из самых очкрутых лекций.