Серый мир

— Поприветствуйте, это товарищ Серый, он же Сергей, — указав на меня рукой, сказал Михась. — Он будет вашим проводником и пропуском в дом.
Бойцы обернулись в мою сторону, но почти все сразу же отвернулись и продолжали изучать фотографии и схемы, только один сделал шаг навстречу и протянул руку для рукопожатия.
— Здравствуйте, меня зовут Борис Николаевич, позывной Ельцин, — сказал подошедший человек.
Борису Николаевичу на вид было лет сорок. Высокий, подтянутый, спортивное телосложение выдавало в нем тренированного человека, а осанка указывала на его армейское прошлое. На первого президента России он был похож так же, как я на китайца, а на китайца, кстати, я совсем не похож.
— И вам не кашлять, — ответил я. — С порядком движения определились? Схему штурма набросали. И самый главный вопрос: как я вписываюсь в ваши схемы?
— Ваша роль — второго плана, мы сами все сделаем, — ответил командир наемников. — По плану: вы идете первым, вам открывают калитку, устраняете охранника и пропускаете нас вперед. Дальше мы захватываем дом, а вы держите тыл — калитку. После полной зачистки, как сказал Михаил Сергеевич, вы должны будете разместить в доме что-то вроде «черной метки».
— Извините, а Михаил Сергеевич, это кто? — недоуменно спросил я. — Миха, это ты, что ли, Сергеевич? Ну вы тут даете: один Ельцин, другой Горбачев!
— Борис Николаевич, не обращайте внимания. Сережечка просто нервничает перед делом, — ласково проговорил Щука, лицо, правда, при этом у него было такое, что мне шутить сразу перехотелось. — Сергей, идите, получите имущество, а потом ждите нас во дворе, сейчас машина подойдет, и начнем.
Ну я и вышел на улицу. А чего тут непонятного, я вообще человек понятливый. Как говорится, понял, не дурак, был бы дурак, то не понял бы.
Интересно, а чего это наш несгибаемый авторитет Щука так перед этим Ельциным стелится и лебезит? Явно, не просто так. Щука, он боец опытный, страха за ним я раньше не замечал. Прошлым летом он в одиночку завалился на хату к трем нарикам и всех уделал голыми руками. А тут перед каким-то воякой на задних лапках бегает. Причем вояка явно на него не должен иметь никакого влияния — провалился «Ельцин» к нам пару часов назад и уйдет в мир иной еще быстрее. Странно! Одни вопросы, и ни одного ответа.
На улице стоял бледный Луза и с ним четверо мужиков, которые стояли попарно и делали вид, что о чём-то увлеченно говорят. Все с автоматами, причем ППШ был только у лысого мага. Остальные были вооружены «калашами». У одной пары были АКМ, а у второй — коротышки АКСУ. Перед Лузой на земле валялся обычный холщовый мешок, судя по габаритам, лежало в нем что-то мягкое и несильно большого размера, примерно как футбольный мяч. Как только я появился на крыльце дома, автоматчики начали расходиться, беря меня в клещи. Интересно, очень интересно, чего это они все такие нервные. Боятся чего-то. Интересно: чего? Меня? Или, может, того, что лежит в мешке? Ох, и не нравится мне все это. Стремно как-то!
— Серый, в мешке кольцо телепорта. После захвата дома тебе надо будет его распаковать и активизировать, — на одном дыхании произнес лысый.
— Луза, а ты ничего не путаешь? Может, я его должен поставить и активировать во время зачистки? А еще лучше, до начала штурма где-нибудь под забором у этого треклятого дома? — спросил я.
— Мне по барабану, когда ты его активируешь, главное, чтобы не здесь, — нервно произнес Луза, делая шаг назад от мешка.
Что же должен доставить этот телепорт? Лича? Очень может быть. Вон какой Луза бледный. Но, с другой стороны, раньше все были более-менее спокойны, что же изменилось за столь короткое время?
— Барабанщик ты мой, — произнес я, поднимая с пола мешок. — Заряд в Т-порте хоть есть?
— Заряд есть, но начнет работать только после активации, — заметно успокоившись, произнес Луза. — Стандартный круговой порт, основой служит веревка, на ней закреплены пять деревянных колышков. Все очень просто, растягиваешь веревку, фиксируешь колышки и льешь немного крови на колья, кровь должна быть живой. Вот, в принципе, и все. Срок действия — тридцать секунд. Действовать начинает через минуту.
— Ладно, разберусь.
— Ну вот и отлично. Все, тебе пора выходить. Доживи до смерти, — на прощание произнес Луза.
— Смерти нет, — стандартно ответил я.
Боевики вышли из дома, на ходу застегивая легкие кевларовые бронежилеты. Обалдеть, ну это вообще! Просто слов нет. Надо быть полными кретинами, чтобы использовать легкие бронежилеты в мире, где половина народа бегает с луками и зачарованными стрелами, которые этот жилет пробьют навылет. А есть еще карабины и винтовки калибра 7,62 мм, которым эти жилеты что мокрая бумага. Да-а, боюсь, что во время штурма никто из них живым до стен дома не добежит.
На улице стоял с работающим двигателем уазик-«таблетка» темно-зеленого цвета. Вояки быстро расселись в кузове, на скамейках, а я занял место рядом с водителем. Окна в кузове были забиты крашеной фанерой, кабину водителя и пассажирский салон разделяла звуконепроницаемая перегородка. Находившиеся в салоне бойцы понятия не имели, куда их везут.
Машина тронулась с места и не спеша поехала по улице. Судя по всему, водитель выполнял возложенные на него инструкции, иначе объяснить, почему он выписывал кренделя на ограниченном пространстве заброшенного завода, было нельзя. Машина, покружив по территории вокруг цехов, выехала за пределы завода и по накатанной дороге поехала через поле. На окраине поля земля была плотно утрамбована, как асфальт. Машина доезжала до этой площадки, разворачивалась и ехала обратно, так повторялось несколько раз.
— Слышь, дружище, купи у меня заряженные кристаллы, — обратился я к водителю.
— А на кой они мне? — ответил мне сидящий за рулем дедок.
— Ну ты чего? — настаивал я. — Отдам недорого, денег вообще нет ни копья!
— Ну покажи, чего там у тебя, — сказал водила, всем своим видом выражая нежелание сделать меня богаче.
— На, смотри, есть два «четвертака», есть три «полтишки» и две «единицы», кристаллы, все целые и чистые. — Я протянул заранее отобранные камни.
— Ты мне тут реклам не разводи, — нахмурился водитель. — За все два рубля!
— Ну ты и скряга. Ладно, идет.
— Сыпь в бардачок, аптечку видишь, в боковой кармашек и сыпь, — сказал дед. — Там же и деньги возьми.
Я открыл бардачок, вытащил из него старую аптечку с выцветшим красным крестом, положил туда кристаллы и отсчитал положенные мне два рубля.
— Дед, у тебя тут катушка лески валяется, я возьму? — спросил я. — Она тебе явно не нужна, а мне пригодится.
— Валяй, бери, — разрешил дед.
Убрав катушку лески в вещмешок, я достал из него металлический уголок, который перед отъездом отдал мне Петрович. Необходимо было закрепить его на рукоятке маузера, чтобы получился приклад и можно было удобно стрелять очередями. Конечно, пистолет выпуска двадцатых годов прошлого века — это стоящая вещь, когда ты смотришь на него в витрине музея. А вот идти с ним на боевую операцию что-то не очень хотелось, уж лучше дали бы фашистский «машино-пистолето», ну тот, который МП-39. Ладно, проехали, Лучше уж пусть плохонький маузер, чем совсем ничего. Тем более что охранник на воротах мой, а значит, и то, чем он будет вооружен, тоже останется мне как боевой трофей.
— Интересная у тебя машинка, — заинтересованно произнес водила. — Петрович, что ль, подогнал?
— Ага, готов поменять на все что угодно, лишь бы автоматическое и лет на сорок моложе, — с готовностью произнес я.
— Не, у меня автоматов нет, — улыбнулся дед. — Я СКС предпочитаю, он для меня удобней. Все, приехали!
Машина тем временем в очередной раз вернулась к развалинам завода и остановилась. Дед стукнул три раза по перегородке, тем самым приглашая выходить всех наружу.
Я выбрался из машины и начал разминать затекшие ноги, Ельцин выстроил своих бойцов и давал им последние распоряжения:
— Товарищ Серый, вы не хотите поучаствовать в обсуждении деталей предстоящего мероприятия? — обратился ко мне старший из боевиков.