Счетчик на ноль. Перезапуск (СИ)

Этот гость – тот еще хищник. Глаза, несмотря на добродушный тон, остаются холодными, а поза напряженной.
- Ялли, - домовичка послушно появляется на зов. – Чай и кофе. Вам с сахаром?
- Пожалуй, - согласно.
Эльфийка кивает, настороженно косясь на посетителя, и отправляется исполнять поручение.
- Меня зовут Альбус Дамблдор. Я преподаю трансфигурацию в Хогвартсе…
- Я знаю, кто вы, - перебивает парень. – Что вы хотели?
- Хм… - растерянно. – Поговорить о ребенке, которого вы забрали из одного небезызвестного приюта, после чего последний перестал существовать. Персонал разошелся по тюрьмам, дети по другим воспитательным заведениям. Жаль, что о преступлении этих людей стало известно лишь сейчас. К слову… Весь персонал страдает от очень специфического… проклятия. Вы не в курсе, кто его наложил?
Дуэйн выгибает бровь.
- К сожалению, нет. Я пожал бы этому человеку руку.
Тай беззвучно фыркает. Что это такое? И опекун, и старик врут. И, кажется, этот… как его… Дамб… Дамла… Тьфу! Ну и имя! В общем, он точно знает, что собеседник лжет.
- Кто бы это ни сделал, он использовал заклятие из арсенала некромантов. Из запрещенного раздела, - Дамблдор подбирается, словно гончая на охоте. – Этого человека ждет Азкабан.
- В таком случае я рад, что не знаком с ним, - безразличное пожатие плечами. – Это все?
- Ребенок, что сейчас у вас, - мягко. – Вы не думаете подыскать ему более подходящую семью?
Тайлер чувствует, как внутри что-то натягивается, закручивается в дрожащую спираль. Он не испытывал этого целую неделю и узнал не сразу. Страх. Мальчик уже понял, что опекун, приемный отец не причинит ему зла. Это говорит и Нагайна, и странное колючее нечто, из-за которого происходят странные вещи. Магия. И теперь душу ребенка захватывает в липкие сети ужас: вдруг его отдадут? Сразу вспоминаются все шалости и седые волосы у Дуэйна. После того взрыва… он ведь и вправду поседел прядью. После она вернула изначальную окраску, однако для сироты это многое значит. Заботу, беспокойство. Он впервые кому-то дорог.
Мальчик закусывает губу и сжимает кулачки. Он этому Альмосу Дапледору такое устроит за это предложение! Только бы… Дуэйн не согласился.
- Что, простите? – тон парня не предвещает ничего хорошего, и Альбус пытается зайти с другого конца.
- Ваша семья, скажем так, немногочисленна. Откровенно говоря, вряд ли Кроссы сумеют дать малышу нужный уровень защиты и магии. Ему, не знакомому с волшебством, будет трудно освоиться. Подумайте. К тому же вы – молодой человек, сколько вам? Восемнадцать? Девятнадцать?
- Двадцать, - холодная усмешка.
- Для мага это не возраст. Вы так юны, неопытны. А воспитание ребенка – тяжкая ноша. Справитесь ли вы? Я хочу помочь.
- Неужели? – с сарказмом.
- Мальчик мой, - оба Кросса вздрагивают, услышав обращение.
Тай вспоминает директрису приюта. Те же ласковые интонации голодной акулы. Приторная патока замаскированной лжи. Дед нравится мальчишке все меньше и меньше. Что-то с ним не так. От него чувствуется угроза на уровне инстинктов, причем именно для него, для Тайлера. Дуэйн старику мало интересен. Тая трясет. От омерзения и ярости. Сейчас Бальбус Даленор для него не человек и даже не маг. Клиент. Отвратительный слизняк, от которого хочется убраться подальше.
И одновременно приходит уверенность – Дуэйн Тая не отдаст.
- Стоит ведь думать о благополучии ребенка, - продолжает мысль Дамблдор.
- Сожалею. Я – единственное благополучие для него. Какой бы плохой отец из меня не вышел, другого у Тая не будет.
- Тая? – гость непонимающе хмурится. – Вы же усыновили Тома Риддла.
- Теперь он Тайлер Дуэйн Кросс. Он введен в семью по ритуалу вливания. И оторвать МОЕГО Наследника от семьи не позволю. Даже ради всеобщего блага, – последние слова Дуэйн произносит с какой-то особой интонацией, заставляя неприятного собеседника вскинуться.
Становится спокойно, счастливый писк сдержать удается с трудом. Верить, что ты не чужой – одно, а знать – совсем иное. Более… воодушевляющее.
- Я лишь думаю о благе ребенка, - идет на попятную Альбус, с дрожью ощущая, как вокруг обманчиво безмятежной фигуры молодого мага закручиваются вихри магии.
- Похвально, что судьба чужого человека вас заботит, - насмешливо. – Но в этом случае беспокоиться не о чем.
- Эм… Хорошо. Тогда… Буду рад видеть Тома в Хогвартсе.
- Конечно, - что-то в голосе Дуэйна настораживает Тая.
Он даже выглядывает из укрытия, чтобы посмотреть, что происходит. Но все, вроде бы, нормально. Только лицо опекуна похоже на восковую маску.
- Вам пора, - с нажимом, обрывая неловкую паузу.
- Да. Спасибо за чай, - наконец находится старикан и поднимается из кресла.
Дуэйн с нескрываемым облегчением закрывает за гостем дверь, по его лицу проходит судорога. Парень с силой проводит по лбу и крепко жмурится, прежде чем открыть странно блестящие глаза и скрыться в ходе на уровень ноль.
Тай борется с собой где-то с минуту, но не выдерживает и идет следом. Дуэйн просит не спускаться в подземелье и всегда запирает дверь. Заклинаниями. Но в том-то и дело - мальчик вскрывает любые запирающие чары на раз. Точнее, те заклинания, что накладывает приемный отец. Он что-то твердил о кровной магии между упоминаниями каких-то Мордреда и Мерлина.
По сути, Дуэйн так и не запретил чертенку пробираться туда, куда не следует.
Верно?
…
Дуэйн понимает, что еще чуть-чуть – и он сорвется. Нельзя. Не при Дамблдоре, не при Тайлере. Он искренне радуется, когда зарвавшегося старика наконец удается выставить за дверь.
А ведь капля времени еще была! Этот мерзкий манипулятор!
Это из-за него…
Все дело в безумии. Парень не преувеличивает, он правда слегка не в себе, он не может иначе. Это помешательство – его щит, его опора. Стена, за которую он прячется от безысходности и чертовски угнетающей действительности. Она, как наркотик, позволяет забыться на короткое время – уйти в мир беспечности и ребячества. Нужно лишь позволить себе чуть отпустить себя. Иначе он не сможет жить. В этом его спасение, и в этом он черпает силы.
Сложно не поддаться соблазну покончить со всем и разом, когда в этом мире тебя ничто не держит. Его друзья – мертвы, его жизнь – разрушена. Единственное, что его ждет в будущем – Азкабан. В лучшем случае. Но, вероятнее всего, его бы приговорили к поцелую дементора, до которого он бы не дожил. Ведь его смерть – также нужна для зарядки «Тени времени», пожалуй, даже более, чем смерти других. В нем соединилась магия двух сильнейших магов современности, и поэтому он должен был уйти из жизни целым, с душой. Дементоры в качестве казни никуда не годились.
О, как же Гарри желал умереть! Больше, чем мести, чем живых родителей. Эту боль невыносимо терпеть. Но можно заглушить. Но позволить себе такую роскошь, как смерть, он не мог. Разве допустимо было сделать то, что нужно врагу? Принести победу ему на блюде? Никогда!
Безумие спасает, но и оно не всесильно. Порой разум таки получает доступ к сознанию Дуэйна, и тогда происходит срыв. Неконтролируемый выброс колоссальной мощи, способный уничтожить замок Хогвартс, сравнять его с землей. И, одновременно - это чистая сырая сила, которую можно аккумулировать. Для этого и нужен уровень ноль – скрывать последствия прозрения Дуэйна, и заодно выпущенная на волю магия будет накапливаться.
И не появись Дамблдор, можно было потерпеть еще с месяц. Заваливать себя проблемами, отвлекаться на маленький неугомонный ураганчик и быть почти адекватным.
Не теперь. Не тогда, когда ему напомнили о прошлом.
Сегодня ему будет плохо. Сегодня вся боль, от которой он так старательно отмахивался, возьмет свое. Сегодня привычная резь в груди обретет материальную форму. И радует только одно: гоблины управились в срок.
…
Тай не может двинуться с места, просто стоит и смотрит, как опекуна поглощает воронка тьмы. Как выгибается болезненной струной тонкое, еще не потерявшее юношеской угловатости тело мужчины, и чувствует острое желание зажмуриться, кинуться к Дуэйну и тормошить, бить по лицу, кричать… Хоть что-нибудь! Лишь бы мертвенная бледность покинула его лицо, чтобы грудную клетку вновь двигали вдохи. Опекун словно уже умер, но не может упасть. Из его ушей и рта сочится лаково-алая кровь, пальцы на руках напряжены так, что кажется, будто вот-вот хрустнут.