Дежурный ангел, на вызов! (СИ)

Ржали при этом только двое, Миша и наш любимы шеф, который подключившись к камерам злодея с неподдельной радостью и умелением наблюдал дивное кино. Он кстати бардак и прекратил. А что, начальник всё ж таки. После этого валерьянка стала, у нас запретным словом.
--Со мной всё нормально, ну почти.
--Ну хорошо. -- легко согласился Матвей Миронович.
--Правда вот, эта Кира...--мне не дали закончить.
--Даня. Никак понравилась тебе, девочка.
--Она красивая, и если и понравилась, то лишь внешне. Матвей Миронович, почему вы её девочкой называете? Она демон. Даже я это понимаю.
--Молод ты ещё. Поэтому и вопросы такие задаёшь. Потому, что демоны измельчали, тех злобных тварей, которые были в седую старь нет, давно уж. Нет они конечно не белые и пушистые и крестов они не носят, да дел добрых не совершают. Однако и теми, кем были их предки не являются.
--Тогда и ангелы, тоже измельчали?
--Нет. --жёстко отрезал, Матвей Миронович. --Мы стали иными. Измельчали они, да и то по убеждению их консерваторов и радикалов. Мир меняется стремится вперёд меняемся, и мы и они, банально, да возможно, но оно так и есть.
--Вы говорите опасные вещи.
--Я говорю, то, что есть на самом деле. И говорю с тем кто может это осмыслить и понять, или ты думаешь ты один такой нестандартно мыслящий.
--Даже не знаю.
--Ты не боишься об этом говорить и делать ты не боишься. Это и хорошо и плохо.
--А вы?
--А мне не почину такое говорить. И хватит об этом, как-нибудь в другой раз. Иди давай. Извинись перед ней. Ты же это хотел сделать.
--Что с чего вы решили? --Удивился я.
--Из опыта прожитых лет, не малых. Да и разумею я, что ещё не раз вы встретитесь, и тропы ваши переплетутся ещё.
--А это с чего вы решили? --ещё удивлённое вопросил я.
--В нашей жизни мало настоящих случайностей. Вас обьеденила общая кровь. А это очень серьёзно. Сам должен понимать.
--Да, это понимаю.
--Ну вот тогда и иди, не отвлекай меня.
И я пошёл. Найти обиженную демонессу, для меня труда не составило, она не улетела порталом, а пошла своими шикарными ножками, даже не пытаясь замаскироваться. Да и зачем. Кого ей собственно бояться? Проследить её по следам ауры, было проще, лёгкого. Но я поступил совсем просто, я пошёл по запаху. Духи у неё приятные, нос у ангелов, как у хорошей немецкой овчарки, так чего огород городить. Поработаю легавым.
Я шёл по следу и думал, о разговоре с Матвеем Мироновичем. Странный разговор получился. Первый зам шефа, всегда отличался, строгостью и серьёзностью, он уравновешивал нашего начальника, по мере своих сил разумеется. Он хороший наставник и учитель. У него не зазорно попросить, совета если, в таковом будет надобность. Он традиционен во взглядах. А тут такие суждения. Мягко говоря, не приветствующийся массами. Может это он меня так проверяет? Да, нет. Время проверок давно прошло. Тогда что это было? Он тоже устал, от того, что нам твердили изначально, с рождения. А со мной поделился потому, как я такие взгляды давно разделяю. Возможно. Но надо бы быть поосмотрительней. Как говорил Вини Пух "Это жжж. Неспроста".
К кафе я подошёл через семь минут. И сразу увидел Киру. Она сидела у окна, и пила видимо кофе. Меня она видеть не могла так, как сидела ко мне спиной, смотря по улице вдаль. Красивая, вся в чёрном: лодочки на каблуке средней длинны, строгие брюки со стрелками и тонким кожаным поясом, приталенная блузка со стоячим воротником и отвёрнутыми рукавами, на запястьях рук браслеты из чёрного жемчуга и кольцо из платины с крупным рубином. Красивая, как на картине Джованни Больдини "Прогулка в парке" или Огюста Ренаура "Зонтики", та девушка что с корзиной. Да уж живопись в чистом состоянии.
Я вошёл в кафе, но Кира, не обратила на меня внимание. Ну так-то и правильно. Подошёл к стойке, не желая садится за столик сразу и ждать официанта, сделал заказ. И направился к столу Киры. Она бросила на меня равнодушный взгляд и снова уткнулась в окно. Без приглашения сел, не став изображать смущение и стыд, он и так на лицо. Поскольку, когда я шёл к месту нахождения Киры. Я ещё раз прокрутил наш с ней разговор и то что я наговорил этой молодой и ещё не опытной, девушке, уж позвольте я её буду называть так, а что Матвею Мироновичу можно, а мне нет, и мне стало реально стыдно. И объяснять от чего думаю не стоит. Но и растерянно мямлить тоже не лучшее решение, она всё ж таки демон. Да и перед обычной девушкой голову надо держать прямо и уметь отвечать за свои слова. Вот я этим сейчас займусь.
--Я пришёл принести свои извинения, за произошедшее. -- чётко начал я.
--А разве похоже, что они мне нужны? --в её голосе явственно сквозили нотки грусти и обиды.
--Думаю да. Иначе ты бы тут не сидела.
--А где мне ещё сидеть. А, наверное, в преисподней пить кровь девственниц, и смотреть чтобы не прилетел ангел и не истребил меня, по тихому и что бы без доказательств?
--Я правда виноват. --не ответив на её тираду продолжил я.-- Меня задело, то что ты сказала. Это действительно очень похоже на правду, но это не так. Я не хотел тебя подставить потому что ты неопытный демон, это не наши методы и не мои. Ты же знаешь, почему меня называют тёмным. Сама мне об этом не давно говорила. И этот ярлык иногда бесит, знаешь ли. А твои слова, легли на благодатную почву. Но даже так я не имел права говорить такое.
--Скажи ты правда думаешь, что нас надо истреблять? --как-то даже по-детски спросила она.
--Кира, не говори ерунды!
--Это ты сказал, я лишь хочу узнать истинность твоих слов.
--Послушай, я уже сказал всё, что мог и хотел, если тебе надо всё разобрать по мелочам и рассмотреть каждое слово под микроскопом, уволь меня от этого. За свои слова я принёс извинения. И прошу извинить меня ещё раз. Более ничего я в этом ключе говорить не буду, не маленькая сама поймёшь. А если не понимаешь, уж прости ангел демону не наставник.
--Ну хорошо ангел, я прощаю тебя. Но мне нужна контрибуция. Я вижу, что ты не врёшь и от этого мне на душе легче. А то ведь если такой ангел как ты, начнёт свои слова в жизнь превращать, жертв будет много.
--Такой, это какой? И учти Кира теперь ты меня пытаешься уязвить.
--Тебя меньше остальных сдерживают, ваши нормы. Нет ты конечно не беспредельщик, но, если посчитаешь нужным, действие выбивающиеся из вашего устава, ты его совершишь. Такое ведь уже было? Как с тем педофилом и убийцей. Ты ведь тогда сам его нашим отдал, да ещё и очень попросил, чтобы его мучали усердней остальных. Так ведь?
--Так. --мрачно ответил я. Этот случай я помню. Нелюдь надругавшийся над пятью маленькими девочками, двух последних он ещё и убил. Я совершил должностное преступление, не шутейное, надо сказать. Когда его пришли линчевать родители жертв, суд ещё не успел состояться, но вина у следователей сомнения не вызывала, он внезапно осознал и раскаялся, ну а кто бы ни раскаялся, когда тебе паяльник во все места засовывают, ноги и руки ломают и как венец справедливости обещают, кастрировать, потом решают не мелочиться и сразу ампутировать. В этот как он надеялся счастливый момент, должен был появиться я, весь такой в белом и со взором горящим. Ну я и появился в похоронном чёрном костюме, чёрной рубашке и в такого же цвета галстуке, да ещё и в лаковых туфлях. С сильно мрачным лицом. Все глазами похлопали, бурно изобразили удивления, родители так же изобразили праведный гнев, преступник он же жертва радость, от того что я пришёл за ним. Но мне удалось поменять реакцию на противоположную, вызвав знакомых демонов и передав, тварь им на руки, с наказов устроить ему особо строгий режим. Ладно не хочу об этом вспоминать.
--Ну вот, видишь. Я о тебе узнавала, интересных и неоднозначных случаев с тобой много, тебя даже опытные и все такие крутые демоны побаиваются. Потому что ты можешь и в спину ударить. Ты этого конечно никогда не делал, и может делать не собираешься, но вот такой вариант всё же присутствует.