Зимний цветок

Под мягким тоном Ровена уловила укор и устыдилась. Пусть хозяйка дома и не придерживалась строгого этикета, но знала, что дозволяется хорошим тоном, а что нет. И по ее мнению, появляться на пороге без предупреждения крайне невежливо.
– Прошу прощения, что не предупредила о визите, но я каталась верхом неподалеку и решила узнать, дома ли Джон?
Женщина удивленно приподняла брови, но лицо ее просветлело.
– Нет, он уехал пару недель назад. Он сейчас в Кенте, работает.
Ровена ощутила прилив облегчения, и все сомнения разом испарились. Джон с мистером Дирксом. Пилот избегает ее не умышленно, он просто занят работой. И почему подобное объяснение не пришло ей в голову?
– Извините за беспокойство. Я давно не получала от него известий и начала волноваться… – Ровена двинулась к лошади, чувствуя, что от радости несет чепуху.
Но женщина удержала ее за руку:
– Прекрасно вас понимаю. С такой работой я переживаю о нем ежедневно. Не представляю, откуда у него берутся силы.
– Потому что небо восхитительно! – вырвалось у Ровены.
– Вы летали на аэроплане? – потрясенно переспросила женщина.
– Джон взял меня с собой один раз, – кивнула Ровена и смущенно отвела взгляд. На щеках проступила краска. – И обещал еще.
Из дома донесся пораженный писк, и губы хозяйки дернулись в улыбке.
– Заходите, выпьете горячего чаю перед поездкой. Меня зовут Маргарет. Я мать Джона.
– Ровена.
Она не стала представляться полным именем. К счастью, о нем не спрашивали. Ей не хотелось, чтобы хозяйка с ходу выставила ее за порог. Ровену так и тянуло взглянуть хоть одним глазком на дом, где родился и вырос Джон.
– Надеюсь, я не доставлю лишних хлопот, – выдавила она, проходя внутрь.
– Конечно нет. Мы редко принимаем гостей, но не настал еще тот день, когда семья Уэллс не сможет предложить юной путешественнице чашку чая и закуску.
Ровена расслышала легкий акцент. Судя по всему, у Маргарет имелись шотландские корни. Девушка сняла плащ, и ее провели через просторную прихожую в длинный коридор с раздвижными дверями по обеим сторонам. Некоторые стояли открытыми; в комнатах весело потрескивали камины. Низкие потолки с балками придавали дому теплую, уютную атмосферу, которой так не хватало Саммерсету. Хотя вряд ли кто-нибудь заподозрил бы в тете Шарлотте склонность к теплу и уюту.
– Надеюсь, вы не против выпить чаю в кухне. Все равно мы проводим там большую часть времени. С пятью сыновьями устраивать чаепитие в гостиной по меньшей мере неразумно – заканчивается беспорядком и испорченной мебелью.
Кухня представляла собой просторное помещение с очагом у одной стены, дровяной плитой у другой и печью у черного входа. Стены были выложены из обкатанных рекой камней, скрепленных известковым раствором, и Ровена сразу определила комнату как старейшую часть дома.
Посередине стоял сколоченный из длинных досок обеденный стол, а рядом – разделочный стол размером с небольшую кровать.
– Присаживайтесь. Я как раз поставила чай, когда услышала дикий вопль Кристобель. Как я уже говорила, гости навещают нас нечасто, и боюсь, дочка совсем одичала.
Из коридора донесся обиженный писк, но Ровена мудро сделала вид, что ничего не замечает. Она присела к столу и принялась переживать, что Маргарет начнет расспрашивать о семье и придется прибегнуть ко лжи.
Хозяйка отказалась от предложенной помощи и быстро поставила на стол чайник, чашки и легкую закуску. Затем женщина уселась напротив Ровены и уставилась на нее проницательным взглядом.
Ровена неуютно поежилась. Ей стало не по себе от голубых глаз Джона на лице его матери.
– Как давно вы знакомы с моим сыном?
– Не очень давно. – Ровена наклонила голову, чтобы скрыть улыбку. Как быстро. – Пару месяцев, не больше.
– И как вы познакомились? Мне казалось, что все его время поглощено аэропланами.
На сей раз Ровена улыбнулась открыто:
– Это правда. Когда мы встретились, он как раз летал. Вернее, падал.
– Значит, вы та женщина на холме. – Мать Джона прикрыла рукой рот.
Девушка заерзала. Она не предполагала, что пилот расскажет о ней своей семье. А как же старший брат Джордж – он совсем не обрадовался знакомству на катке, когда узнал, что ее фамилия Бакстон. Может, он и матери наябедничал?
– Вы спасли Джону жизнь! – раздался за спиной восхищенный голос.
Ровена обернулась. Кристобель сменила юбку и причесалась. Она налила себе чаю и присела к столу.
– Это преувеличение, – вяло возразила Ровена.
– Он прокатил вас на аэроплане, чтобы отблагодарить! – воскликнула Кристобель. – Джон сказал, что вы железная леди. Совсем не боялись, когда спасали его. И мне нравится ваш костюм для верховой езды. Я выросла из своего, а у нас нет денег, чтобы заказать новый, но, может, когда Джордж вернется из банка… А я много раз летала!
– Много раз – это дважды? – с улыбкой остановила ее Маргарет. – И не болтай так быстро, наша гостья ни слова не поймет.
Кристобель ответила недовольным взглядом.
– У меня тоже есть младшая сестра, – успокоила женщину Ровена. – Я привыкла.
– Тогда я могу быть спокойна. Вам понравилось летать?
– Очень! – Ровена не могла подобрать слова, чтобы выразить свой восторг. – Я чувствовала полную свободу, словно все, что происходит внизу, не имеет значения.
– Но это не так, правда? – раздался из холла мужской голос.
Ровена вздрогнула. Сердце подскочило в груди, но в дверях стоял не Джон. Ее бесстрастно разглядывал Джордж, старший брат пилота, – тот самый, что при первой встрече ясно дал понять, что не испытывает к Бакстонам ничего, кроме презрения.
– Джордж! – Кристобель вскочила со стула и обняла брата. – Мы ждали тебя только завтра!
– Дела пошли лучше, чем ожидалось.
– Какое счастье, – произнесла мать и поднялась, чтобы налить сыну чашку горячего напитка.
Ровена замерла на стуле в ожидании. Неужели Джордж все испортит при первом знакомстве с семейством Уэллс, когда они только начали нравиться друг другу? Мужчина вошел в кухню и в ожидании чая облокотился на разделочный стол. Он не отличался привлекательностью младшего брата: внешность портили угрюмые складки в уголках рта, да и глаза были темнее, без небесной синевы. При взгляде на Джорджа становилось ясно, что он познал тяготы забот о семье и они легли на его плечи слишком рано.
– Да, – подтвердил старший брат. – Если можно назвать удачей продажу еще одного куска земли.
– Вряд ли подобный разговор следует вести за чаем в присутствии гостьи, – пожурила мать.
– Прошу прощения. Я просто удивился, когда увидел мисс… – Джордж замолчал, ожидая, пока Ровена назовет себя.
– Можете звать меня Ровеной. Благодарю за чай, но мне пора.
– Вы же пробыли у нас совсем недолго! – взмолилась Кристобель. – Мы даже не успели ни о чем поговорить!
Маргарет улыбнулась, и Ровена поднялась со стула.
– Как я уже говорила, моя дочь слишком долго была предоставлена самой себе. Ей нужно общество девочек ее возраста. Я вижу, что вы несколько старше, но тем не менее я бы с удовольствием предоставила вам возможность пообщаться. Не поужинаете ли как-нибудь с нами? Мы еще не отблагодарили вас за спасение Джона.
Ровене хотелось сквозь землю провалиться, лишь бы спрятаться от насмешливого взгляда Джорджа. И зачем она сюда приехала? Что скажет Джонатон, когда обнаружит, что она завязала отношения с его семьей прежде, чем он выразил какие-либо намерения? Но разве поцелуй нельзя считать выражением интереса? Или же в ней говорит старомодное воспитание?
– С большим удовольствием, – вяло согласилась Ровена и потянулась к плащу.
Семейство проводило ее до дверей. Всю дорогу она спиной чувствовала обжигающий ненавистью взгляд Джорджа. Женщины попрощались, и старший сын проводил ее до лошади, чтобы помочь сесть в седло. Он не стеснялся в выражениях.
– Хочу кое-что вам сказать, мисс Бакстон, и дяде своему передайте. Скажите, что нечего за нами шпионить. Больше он от нас ничего не получит. – (Ровена открыла в изумлении рот и выхватила уздечку из рук Джорджа.) – И перестаньте дурить голову моему брату. Он не предаст наш род.