Железный Аспид. Книга 1: Война
Тот вроде был мертв. А может, без сознания или в глубоком спящем режиме, Самина не знала точно. Приподняв его веки (а затем – еще одну пару, черных), она сделала вывод, что недостаточно знакома с физиологией имперских роботов, чтобы ставить диагноз по раз, два… тринадцатиугольной диафрагме зрачков. Возле небольшой прорехи на лётной куртке серебрились брызги редкого аналога крови. «Надо бы взять образец» – облизнулся в ней ученый. Самина переключила шприц-пистолет на режим забора крови.
Вблизи андроид одновременно восхищал и вводил в заблуждение. На первый, второй и даже третий взгляд перед ней лежал типичный имперский аристократ. Лет тридцати, или нет, старше. Условно! Потому как могло быть и сто тридцать – эти сверхцивилизации, кто их разберет. Правильные черты, кожа и темные волосы точь-в-точь как живые. Внешние отличия ибрионцев от жителей Браны были незначительны, и все же впечатляющи. Самина даже сказала бы, зловещи. Три пары тонких серебристых жабр и этот змеиный язык, неожиданные мелькания которого с непривычки пугали, но завораживали. Подобных ему она видела на плакатах с пропагандой борьбы против имперских захватчиков. Там за портретами неизменно следовал перечень военных преступлений: уничтожение мирного населения, истязание пленных, эксперименты над заложниками… Робота в мужчине выдавало необычное устройство глаз, и то – если как следует присмотреться. Да отсутствие малейших изъянов, вроде родинок, воспалений или царапин, без которых не обходится ни один человек. На его фигуру костюмы можно было покупать без примерки, и Самина в очередной раз убедилась, что идеального мужчину, к сожалению, можно только синтезировать.
В первую очередь следовало выяснить точное звание и, если повезет, имя офицера. На офицера, указывало то, что он сам управлял истребителем. В общих чертах Самина уже разбиралась в некоторых правилах Империи: война с нею за разные секторы длилась с перерывами не одну сотню лет. Символы на рукавах форменной лётной куртки указывали на принадлежность к флоту Ибриона – в частности, к элитному подразделению императора. Вот это да, парень не просто из столицы, а из личной армии Железного Аспида. Другие опознавательные знаки располагались на кителе, и девушка принялась возиться с застежками. Согласно уставу, младшие и средние военные чины цепляли к воротнику отшлифованные пластинки из металлов разного достоинства. Оставалось только гадать, каким образом бедняги от старшины до лейтенанта разбирались, кто есть кто, ведь добрая половина металлов – давайте по-честному – примерно одного цвета. Офицеров старшего и высшего звеньев отличали полудрагоценные и драгоценные камни. Уж эту классификацию Самина, даром что синий чулок, знала наизусть. У лейтенант-коммандера на воротнике сверкал аметист, у капитана – аквамарин или топаз поразительной чистоты. А редкие адмиралы блистали не менее редкими изумрудами и рубинами.
Добираясь до кителя, Самина рассчитывала увидеть там что-то вроде агата. Или даже кварц. В самом деле, не могли же робота произвести в адмиралы. Но то, что обнаружилось на воротнике-стойке андроида, не укладывалось в рамки самой дерзкой фантазии. «Да уж, не адмирал…» – думала Самина, не в силах оторвать взгляд от алмаза полной бриллиантовой огранки. Зато мигом отпал вопрос об имени, ведь этим камнем бранианцев пугали с детства. Перед нею лежал обладатель единственного «алмазного» кителя – Его Императорское Величество Эйден I риз Эммерхейс. Тиран, диктатор и деспот.
Самина убрала подальше дрожащие руки от монаршей особы. Разумеется, она уже передумала брать его кровь и образцы тканей. Страшно было вообще прикасаться к шедевру, за который, по слухам, любой имперец глотку перегрызет. Она привалилась к корпусу брига рядом с андроидом, спрятала лицо в ладони и мечтала, чтобы он не вздумал умереть до того, как придет помощь. Если Ибрион узнает о гибели императора, он бросит весь свой флот на уничтожение Альянса. Превосходство сил противника не признавалось официально, но было секретом полишинеля. В битвах за небольшие секторы – таких, как последний конфликт, – принимали участие несколько имперских флотилий специального назначения, но если те пойдут в настоящее карательное наступление, от их мира останется только Брана. Да и та погибнет без поддержки союза планет в считанные месяцы.
«Ты был прав. Огребли мы, пожалуй…» – готовясь к худшему, Самина приложила холодеющий палец к шее императора. Пульса нет.
«Паниковать? Да ведь и артерии нет, идиотка! Дышит-то хоть через нос?..»
Ее ладонь слабо лизнул теплый воздух.
Пока жив.
3. Глава с отсылкой к андроидам Филипа Дика, но одной сколопендре все-таки повезло
Ибрион.
Год 1488 от основания Империи Авир.
За 512 лет до основных событий.
Герцог риз Авир бодро пересек лабораторию и заглянул в инкубатор. Джур был чересчур подвижным мужчиной приятной наружности и непреходящего добродушия.
– Да это же произведение искусства, Гервин, дружище! – младший брат императора, к тому же, отличался экспрессивностью. Но сегодня профессор был с ним солидарен.
– Нам ведь еще столько тестов предстоит… – скромно замялся он. – Мы провели только одно бета-пробуждение и снова погрузили его в сон.
Джур отмахнулся и принялся изучать результаты первого испытания андроида.
– Супра… супрамолекулярный нековалентный органический полимер… – вслух зачитывал герцог. – Наночастицы вольфрама… Самозаживляющийся! А для меня ты когда такую кожу сделаешь?
– Когда Император выделит на тебя столько же денег, сколько на него, – усмехнулся приятель. – Но содрать твою старую шкуру могу хоть сейчас и совершенно бесплатно!
Наконец риз Авир довольно покачал головой и свернул папку с отчетами.
– Сразу видна разница. Этот ни в какое сравнение не идет с предыдущими версиями. Сколько их было, помнишь? Все какие-то…
– Нового типа, экспериментального, мы произвели до этого ровно пятьдесят. Но ты зря его так нахваливаешь – в пятьдесят первом ничего особенного нет, мы лишь поработали над ошибками. Да жена моя проектировала внешность: говорит, у меня выходят одни головорезы…
– Вот именно! А здесь – смотри – ты будто знатного лорда закрыл в инкубаторе, так и хочется его выпустить и принести глубочайшие извинения! – рассмеялся герцог. – А работа над ошибками – пожалуй, именно то, что и было нужно, после третьего десятка неудач.
Гервин устало потер глаза. Они с кронпринцем были ровесниками, но из-за сурового характера профессор всегда чувствовал себя многим старше.
– М-да… Мы, наконец, поняли, что вам было нужно.
– Не «вам», дружище, а нам всем. Как ты не поймешь! – нахмурился и поправил Джур. – Времена андроидов-слуг и компаньонов прошли, теперь от ваших лабораторий зависят жизни следующих поколений Империи.
– И ты считаешь, мы готовы к такому? – профессор опустился в кресло и подпер висок рукой. – Думаешь, если давать андроидам больше свободы в делах и мыслях, они станут нам опорой, а не устроят апокалипсис?
– Империя расширяется и усложняется, Гервин. Обычный человек уже не в состоянии поддерживать достойный уровень жизни всех галактик. Неправильно подводить разные миры под одну гребенку: ведь мы делаем это лишь оттого, что так проще… Надо помогать народам развиваться и при этом сохранять свою идентичность, свое индивидуальное счастье. А для этого необходимо охватывать и мгновенно решать слишком много проблем, оперировать слишком многими знаниями невероятно быстро. – герцог оседлал любимого конька – ораторское искусство. – И с нашими достижениями в биоинженерии и робототехнике уже не дело выпускать синтетических горничных и машинистов. Настало время пристраивать таланты к делу.
В запале он нарезал круги по лаборатории и размахивал папкой.
– Мы не просим впускать анархию в их мозги, нет! Но позвольте им выходить за рамки стандартных программ. Их мозг куда совершеннее нашего! Так пусть сами пишут для себя биоскрипты или как это называется… Что я хочу сказать: до тех пор, пока мы не позволим андроидам развиваться самим, мы не получим от этой индустрии ничего полезного, ничего по-настоящему уникального!