Гриесс, история одного вампира (СИ)

— Ой, — не удержавшись воскликнула Мара, в ее широко раскрытых глазах светилось сочувствие.
Он немного помолчал и продолжил:
— Долго я не раздумывал, умирать не хотелось, а в жизни вампира много плюсов, и я согласился. Процесс обращения описывать не буду, скажу лишь, что это боль, одна большая, сильная и долгая боль. И по окончании я получил новое имя, перестав быть человеком. Потом начался длинный период обучения, новообращенный вампир почти как новорожденный, многое приходится узнавать с нуля. Особенно овладевать магией — сама знаешь насколько это трудно. Случались у меня и ошибки, и полные провалы, но в конце концов я научился управляться со своими способностями. Мне дали под командование десяток низших, и с тех пор я патрулирую с ними границы. Через какое-то время дозоры меняют и перебрасывают на новое место, чтобы не застаивались.
— А как случилось, что тебя отпустили?
— Периодически всех отпускают, только низшие вампиры всегда находятся под руководством. А высших отпускают набираться впечатлений, отдыхать от однообразия. Представь из века в век одно и тоже. Ужас!
Гриесс довольно улыбнулся. Он не стал раскрывать все карты, имея на то вескую причину. Умолчал о том, что вампиром, встреченным им на лесной дороге, оказался сам верховный правитель — Асдок. И условия выбора немного изменил, Вампирам нужен был новый командующий, и именно на эту роль его и готовили. Из-за этого период обучения растянулся на несколько столетий. Зато о пограничных дозорах сказал правду. Он действительно несколько десятков лет мотался по границам в качестве обычного десятника, ходил в рейды за кровью в людские земли, дрался с орками, воевал с эльфами. Получив в свои руки армию, он многое в ней изменил. Прекратил охоту оборотней на вампиров, отбил желание к нападениям у орков, закончил третью магическую войну, и поставил вокруг всех границ Варастии магическое ограждение. И он действительно устал от всего этого, и совет единогласно одобрил его просьбу об отдыхе. И как не хотелось Анхелю снова принимать командование, но под напором большинства пришлось смириться.
— Теперь твоя очередь, — заявил Гриесс, — Я о себе в общих чертах рассказал. Давай ты.
Мара поерзала в седле. До вечера еще далеко, солнце медленно плывет по небосводу. Лесная дорога петляет, и вот уже с одной стороны пошли поля с зеленеющими всходами. Только она собралась с мыслями и решила с чего начать, как Гриесс жестом обратил ее внимание на дорогу. Сзади послышался нарастающий стук копыт. Она оглянулась. По дороге, поднимая за собой столб пыли, неслась карета в окружении отряда вооруженных всадников. Слуга на козлах непрерывно понукал лошадей.
— Давай пропустим, может действительно по делу спешат? — предложила Мара. Вампир лишь пожал плечами и повернул коня в сторону.
В пролетевшей мимо карете мелькнуло недовольное лицо мужчины, их обдало облаком пыли. За каретой пронеслись всадники. Выезжая на дорогу, Мара громко чихнула.
— Вот это напылили. И куда так торопятся? — размышляла она, отряхиваясь от пыли.
Гриесс молчал, терпеливо ожидая ее рассказа. О себе Мара поведала довольно коротко, ее жизнь не настолько длинна, чтобы долго о ней распространяться. Она единственная дочь маркиза Де ПортШатрена, кроме нее в семье еще трое братьев, двое старших и один младший. Родители ее всегда любили и баловали. Отец потакал во всех начинаниях. Захотела учиться едить верхом — купили пони, а когда подросла — пони сменила покладистая пегая кобылка. По ее настоянию, отец ей нанял учителя фехтования, хотя это вызвало слухи и долгие обсуждения в среде местной знати. Но Мара хотела учиться драться и отец не противился ее желанию. Когда выяснилось, что у нее имеются магические способности, никто и секунды не сомневался — она едет учиться в академию. Ее семья не испытывала недостатка в деньгах. И она отправилась в Азанию. Город ей чрезвычайно понравился, и чем больше в нем жила, тем больше в него влюблялась. В Лурдии почти всем заправляли маги, король ни шагу не ступал без совета архимага. В столице царили прогрессивные взгляды, и на девушек в мужских костюмах и с оружием никто не обращал особого внимания. Жизнь в городе не затихала ни на миг, и бродить в одиночестве можно было везде, не опасаясь грабежей и насильников. Воров и бандитов маги быстро ловили и отправляли на каторгу, преступность в Азании если и была, то Мара о ней ничего не слышала. Обучение доставляло массу удовольствия, и среди учащихся она быстро выбилась в отличницы. На ее особенность мага- универсала сразу обратил внимание милорд Квинтил, и помимо основного курса кое-чему обучал ее сам, а для того, в чем сам не был силен, приставил к ней других преподавателей. По окончании академии архимаг взял ее к себе на должность личного курьера по особым поручениям, и вот уже второй год она почти не покидает седла, выполняя задания архимага.
Так же, как и Гриесс, Мара кое о чем умолчала в своем рассказе. А именно — о трагедии, связаной с первой настоящей любовью в ее жизни. За три года до окончания академии она влюбилась, и любовь оказалась взаимной. Они учились в одной группе и все время проводили вместе
Арендовали в городе небольшой домик и превратили его в уютное любовное гнездышко. Но за полгода до выпускных экзаменов Мара поймала любимого на измене, а однокурсники раскрыли глаза на остальные случаи. Они расстались. Мара впала в глубокую тоску и депрессию. Ее никогда в жизни не предавали! Чем она такое заслужила? Самобичеванием она загнала свою самооценку ниже некуда. Перестала ходить на занятия, выходить на улицу и вообще чем либо интересоваться. Если бы не вмешательство Квинтила, экзамены она бы провалила. Архимаг смог заставить ее взяться за учебу, и после окончания академии специально оставил возле себя, под присмотром. С тех пор к мужчинам она стала относиться с недоверием, решив, что лучше жить одной. Второго предательства она не переживет!
Дорога, по которой они ехали, являлась хорошо наезженным трактом, и таверны располагались часто; ночевать в лесу не приходилось. Мара тронула поводья, принуждая коня перейти на крупную рысь, давая этим понять, что разговор окончен. Гриесс коня не понукал, Алод сам перешел на рысь и держался рядом с Эженом. На ночь остановились в таверне " Две кружки", с каменным первым этажом и деревянной надстройкой сверху. Строение было старым, черепица потемнела от времени и кое-где поросла мхом. Забор давно нуждался в замене, местами покосился, но еще держался.
Заведя лошадей в конюшню и направляясь ко входу в таверну, Мара раздумывала о ночлеге — сколько комнат снимать? Одну или две?.Но Гриесс разрешил ее сомнения, заявив, что предпочитает спать на конюшне.(А вот было ли это правдой, об этом можно только догадываться).
За ужином он вел себя как и подобает порядочному слуге. Не дерзил, не иронизировал, и не допускал никаких издевок. Мару удивила такая резкая перемена в поведении.
Ужинали они в общем зале. Народу было много, свободных столиков не оказаось и пришлось устроиться за длинным общим столом. Вампир пил вино, ел мясо, шутил с соседями по столу, и вообще вел себя как обычный выпивоха.
После ужина, собираясь идти спать, Мара не выдержала и спросила о причинах такой резкой смены поведения.
— Во-первых, я не привлекаю к себе внимания и веду себя как человек, а во-вторых, я выбираю себе ужин. Выбор велик, жаль отказываться. А ты иди спать, утром увидимся. Если что — зови, а так, я отключаюсь, — услышала она в ответ.
Они стояли возле лестницы, ведущей на второй этаж к комнатам, и Гриесса уже активно звали назад новые собутыльники. Что-то во взгляде Мары заставило его изменить решение.
— Хотя…надо тебя учить мыслесвязи. Хочешь посмотреть все моими глазами? Слышать и видеть все то, что и я? Надоест — отключишься, или скажешь и это сделаю я, — внезапно предложил он.
— Конечно, хочу! — у Мары аж глаза загорелись.
Такого она не то что не пробовала, но и не представляла, что возможно.
— Тогда иди ложись, скажешь когда будешь готова, — слегка улыбаясь, ответил вампир.