Йов. Призыв (СИ)

-Мой сын!
А Алея все больше приближалась к границам безумия. Этот выродок убивал в ее сыне все прекрасное, все нежное. Давил в зародыше все чувства, кроме ненависти и злобы, он истончал, выводил, забирал и выбивал из сына все, что было похоже на добро. Прекрасное лицо молодого мужчины было изрезано рубцами и шрамами, новые битвы оставляли на нем все новые кровавые следы, некогда столь ласковый и добрый малыш обрастал угрюмостью и высокомерием. Жестокость, что так уверенно пропагандировали ему брала верх и некогда прелестное дитя уже было не узнать. Столетиями видевший только резню и боль, он забыл, что такое сочувствие. А Арадей счастливо хохотал! Он создал истинного монстра! И это чудовище убьет каждого кто встанет у него на пути!
Гидеон не умел плакать, нет возможно когда-то из его глаз и текли слезы, но он этого времени не помнил. Битвы яростно вышибали из памяти улыбку матери и ее любящие глаза. Где-то глубоко в душе, он цеплялся за эти воспоминания, не желая обращаться в создание хаоса. Он не был бессмертным, да его век в тысячи лет длиннее земного, но и его можно было сразить мечом и навеки растворить в небытие. Все чаще эти мысли посещали его, все чаще он обращал взор на постаревшую мать. Богиня, чьи волосы из яркого песка стали седыми, чьи глаза посерели от тоски, а кожа потеряла сияющий блеск, походила на человека. Все больше он смотрел на отца, что расцветал на глазах, принимая его очередную победу и жаждая все большей и большей крови. Гидеон с детства лишенный материнской ласки думал, что жизнь состоит только из битв и смертей. Но отчего то взгляд матери, въевшийся в его память, давил на плечи непосильной ношей и придавливал его к земле.
 Он восседал на коне посреди очередного сражения и отстранённо витал в своих мыслях, пока его верные полководцы добивали оставшихся противников. Назвать этих созданий врагами у Гидеона язык не поворачивался. Слишком уж слабы они пред его лицом. Воин вздохнул и поднял голову, глаза в миг засекли угрозу. Он увидел копье, летящее к нему. Нужно просто вытянуть руку и схватить, нужно...нужно? Тело непобедимого воина дернулось в болезненной судороге.
- Кто?- спокойно спросил он, а кровь предательски вырвалась из горла. Невдалеке с дрожащими руками стоял его оруженосец.
 “Надо же”, -блаженно подумал Гидеон,-”И он считает меня чудовищем”.
Тело потяжелело, кровь окрасила седло в синий мерцающий цвет, а за ним обагрила и землю. Упав с коня, Гидеон вновь поднялся, он не собирался умирать на коленях. Его молодой оруженосец в ужасе ждал своей смерти. Но нет. Великий бесстрашный воин, непоколебимой рукой выдернул из своей груди копье. Игла для него, но и она может убить если подождать. Он отбросил его в сторону и шагнул к человеку, что с ума сходил от страха, а  Гидеон счастливо улыбнулся и от всего своего сердца произнес  искреннее:
- Благодарю.
Тело его содрогнулась, мышцы натянуто расслабились и великий, непобедимый Гидеон упал на землю. Он завалился набок и замолк. Секунда немой тишины и дикий не верящий вопль победы его рыжего оруженосца озарил все вокруг:
- Гидеон мертв!
Арадей прибывал в ярости. Небо громыхало, оно ревело и рыдало, черные тучи предвещали бурю. Бешенству верховного не было предела. Его прекрасного воина убил человек!? А хуже того тело его исчезло! Сожгли? Четвертовали? Или же нет? Арадей быстро нашел виновного и мучил его, выпытывая, что он сделал, но сколько тот не кричал, что он просто ударил Гидеона копьем Арадей не верил. Его Гидеон не позволил бы, не дал бы, он воин, которому нет равных! Тем более равных на земле!
Небеса рокотали и только Алея знала, она точно знала, что ее сын жив. И материнское сердце не обманывало ее.
Гидеон очнулся. Уловив разнообразные незнакомые ароматы, он приоткрыл глаза. Спиной к нему стояла дева и что-то мешала в миске напевая мурлыкающую мелодию.
“ Копья нет!”
Он резко встал и пророкотал:
- Кто ты?!- дева подпрыгнула от неожиданности и повернулась к нему.
Гидеон удивлённо нахмурился. Перед ним стояла молодая девушка с темными волосами, заплетенными в длинную толстую косу. С совершенно неидеальным лицом. Широко распахнутые золотые глаза, словно два солнышка смотрели на него. Пушистые ресницы замерли от испуга. Пухлые губы немного приоткрыты от вздоха, что сорвался с них. Совершенно неправильные черты, но почему же Гидеону они так по нраву. Такая тоненькая, такая маленькая. Он - двухметровый широкоплечий воин, закованный в белоснежную броню, смотрелся рядом с ней как великан.
Но тут взор его отвлекли синие пятна на его одеждах. Гидеон тоскливо посмотрел на свою грудь и дыру  белотканных одежд и грубо выругался. Он громко, не сдерживая эмоций, проклинал весь мир, а в первую очередь ее- эту девицу.
- Я Аида- заговорила девушка, отвлекая его от собственных мыслей. Я увидела, как в тебя вонзили копье и накрыла куполом исцеления. Я не знала можно ли верить тем, кто бежал к тебе, ведь убил тебя свой же, поэтому сюда и принесла.
- Зря - только и сказал он, увидев в углу свое копье. Он сжал черное древко в ладони и оно, обратившись в дым исчезло:
- Арадей придет сюда.
- Пока на тебе этот кулон, никто тебя не сможет отыскать, даже сам Арадей.
   Гидеон замер. Он увидел на груди деревянную маленькую птичку, с распахнутыми крыльями что висела на его широкой шее на обычной верёвочке.
- Ты ведьма?-  он внимательно изучал  кулон.
-Нет- улыбнулась девушка, заставив воина оторвать взгляд от вещицы. Гидеон внимательно посмотрел на изгибы уголков ее рта и не смог отвести глаз.
- Я целитель.
Гидеон медленно распахнул ладонь, в котором стало появляться копье.
-Убить меня решил?
Рука его остановилась, пристально он снова взглянул в ее золотые глаза, сжал ладонь в кулак и дым рассеялся.
-Зря ты меня спасла. Я скорее всего все равно тебя убью, не сегодня так завтра. Не специально так случайно.
-И ладно, -грустно улыбнулась она, - всех моих родных погубила эта вечная битва. Они создали барьер в этом месте, чтобы защитить нас. Они хотели помочь и многих спасли, уйдя на войну, а себя не смогли. И вот осталась только я.-на ее ярких лучистых глазах заблестели слезы.
Кольнуло в груди. Гидеон задумчиво коснулся кулона. Странное чувство. Жалость?
-Битва говоришь.... Тогда виной их смертям я. Пусть и это тебя мучит.
-Я знаю кто ты! - с вызовом ответила девушка. Время вокруг вдруг замедлилось, потекло плавнее и спокойнее, зато глаза Гидеона наполнились яростью, один резкий шаг и его широкая рука оказалась на ее тонкой шее:
-Использовать меня решила человечишка!? Я тебе ничего не должен!
В ее глазах были только слезы. Ни страха, ни ненависти. Она прерывисто прохрипела, даже не пытаясь вырваться:
-Убей меня.
Лицо Гидеона исказила гримаса ярости. Рука ослабила хватку и его резкий голос рявкнул:
-Ты меня жить оставила, поэтому и я тебя не убью - он отпустил ее, и девушка рухнула на колени. Медленно ее тихие всхлипы стали превращаться в громкие рыдания:
-Я не могу сама себя убить. Что только я не пробовала, под чьи копья не бросалась, прыгала с гор, вешалась, протыкала себя клинками сотни раз, но я всегда просыпаюсь снова. А, они, все кого я любила, они все умерли! - в истерике закричала она, вскакивая и кидаясь на Гидеона.-Убей меня! Ведь ты Бог! Только Божественная рана заставит мое тело умереть!
А Гидеон смотрел на ее отчаяние и позволял ее маленьким кулачкам молотить по своей груди. Как же он понимает ее, как же понимает.
-Успокойся!-резко бросил он и оттолкнул ее от себя.-Сама решай свои проблемы.
Он направился к двери, а она кинулась за ним и, схватив его за талию, прижалась к его широкой спине. Снова сердце екнуло. Воин замер.
-Ты ведь тоже смерти ищешь! Иначе это копье не сразило бы самого Гидеона! Поэтому ты злишься, что я не дала тебе умереть?
Он повернулся к ней и, смотря прямо в глаза, подобно разъяренной змее прошипел:
-Теперь ты тоже будешь жить и вечность думать о том, что совершила ошибку, исцелив меня. Ибо я продолжу убивать всех, кто тебе дорог.