Каменное небо (СИ)

— Мне кажется, ты забыл представить нынешний состав команды, — расслышал я снова спокойный голос киборга. Надо заметить, голос был вполне живой, а значит, голосовой аппарат у незнакомца свой. Ну, или, как минимум, естественный.
— Конечно, — слегка улыбнулся Найн. — Возле входа в пещеру разлёгся Алий Брест — будущий хранитель городского архива, единственный наследник старейшей семьи архивариусов нашего города, обладатель трёх изумительных глаз и одного крохотного хвоста. Рядом с ним, тот, что со светло-голубыми волосами на одну сторону и желтыми глазами, топчется Янин Хэй, ничем особо не выделяется, но идет в комплекте с Алием…
— Эй! Я вообще-то карты хорошо читаю и неплохо стреляю, — возмутился Ян. — А еще я петь умею, — зачем-то добавил здоровяк.
— Чуть дальше сидят Растер и Кадейт Виндоу. Расти, тот, что старше и с синими волосами, очень полезен в бою и много чего может унести — Танк, одним словом, а Кади, белоголовая мелочь с розовыми глазами, подрабатывает в первой помощи, к тому же будет переводчиком, если Алий спечётся. Чуть дальше воюет со своим визором Степ-Энд Ансвер — скалолаз и вор. Преданный, честный и много не болтает…
— А ты нам никого представить не хочешь? — наконец поднялся я с травы. Не очень-то и «чудесно» на ней лежать, пялясь куда-то в небо.
— Ну и, конечно же, Саймели Кастер: техник, самоубийца, подрывник и сапёр в одном флаконе. Смесь достаточно гремучая, поэтому лишний раз его лучше не трогать, — будто не слыша моего вопроса, продолжал Найн.
— Кастер? Случаем не один из братьев Ханви Кастера?
Эта фраза окончательно вывела меня из себя, я даже потянулся к импульсникам на поясе. Да ладно бы просто потянулся, а то ж направил! И откуда у меня такие хорошие манеры?
— Ты вообще кто такой и откуда знаешь моего брата!?! — в конец взъерепенился я.
— Прошу прощения, — усмехнулся лохмач. — Вестимо, некий Найнен Цвайт меня вам представить забыл. Я — Женей Калибо, и я буду вашим проводником по Лесу Сновидений, вплоть до Моря Слёз. А твоего брата я знал при жизни и надеюсь встретить после смерти. Отдыхайте спокойно — мы выдвинемся, когда наступит ночь.
И что это всё вообще значит?
Не совсем
Мимо меня кубарем скатился вниз Ян, уже в который раз проворачивая эту процедуру. И снова вылетел куда-то не туда, застряв между камней.
— Эй! Ребя-ата! Никто не хочет мне помочь? Эй!
— Может, поможем? — тихо спросил Кади. Эх, добрая душа, зачем мы только тебя взяли?
— Вряд ли, боюсь, что идиотизм не лечится, — точно подметил Расти, снова перенося брата через ухабы.
Какой смысл был подниматься под землей, если на поверхности мы, в итоге, всё равно спускаемся? Неужели совсем не было чуть более короткого и менее бессмысленного пути?
Я тяжело вздохнул, сильнее кутаясь в свою стелс-накидку. Ночью в Поднебесье оказалось не жарко, вот он — перепад температур, а ведь это только за сутки! Что же тут бывает при смене сезонов, о которых пишут в учебниках?
Зато освещение теперь было просто идеальным. Безжалостное светило село за горизонт, последние всполохи заката угасли, и визоры можно было спокойно вешать на рюкзаки — наши глаза, наконец, адаптировались к местному освещению.
Горизонт — еще одно новое понятие, которое мы знали только по книгам. Действительно, дух захватывает. Это вам не пещеры. Сколь бы большими они не были, ты всегда знаешь, что у любой из них есть границы или, на худой конец, переход в другую пещеру. А тут просто оторопь берет — гигантское пространство, не ограниченное ничем! Можно идти, идти и идти. Вот вроде бы уперлись в горы. Все — преграда. Но поднялись на вершину и… Снова понимаешь, что можно идти, идти и идти. И нет этому миру конца и края!
Ночное небо было красивее дневного: крохотные звезды складывались в причудливые узоры на иссиня-черном полотне космоса, две луны ярко светили огромными колодцами, и даже то, что одна из них была наполовину взорванной станцией, ничуть не умаляло красоты небосклона, наоборот — это придавало видам некий шарм.
И всё же, закрывая глаза, я представлял не далёкие и холодные звёзды, а каменные своды родных пещер, освещенные тысячами живых существ от простейших водорослей, до сверкающих скальных виверру. Наши звёзды были живыми, яркими и разноцветными. Они дышали, двигались, любили друг друга, жили своей жизнью и дарили нам свою любовь, складываясь каждую ночь в новые фантастические узоры и поочерёдно угасая каждое утро, когда города наполнялись жизнью.
Это же — новое — небо было далёким и непривычным, оно пугало и манило одновременно. А наше всегда было с нами. Разве что луны для обоих миров оставались общими, с той лишь разницей, что мы глядели на них через открывающиеся в благоприятные ночи окна в стенах и сводах пещер, а поднебесные могли любоваться ими всегда.
Я запнулся, чуть не грохнувшись, и вся романтика как-то быстро улетучилась из моей головы. Что я так расчувствовался? Видимо, от переизбытка кислорода не спасает даже ингалятор. Кислородное опьянение — вот о чем предупреждали учебники по альпинизму. А ведь мы даже не преодолели опасный высотный барьер. Те горы, через которые мы прошли — просто жалкие холмы по сравнению с пиками, о которых нам рассказывал географ. Надеюсь, никто особо не заметил мою пьяненькую походку… Мне никак нельзя подводить группу! Найн прав — нужно идти либо всем, либо никому. И скучать по тёплой кроватке вскоре совсем не придётся: мы же идём в Лес Сновидений…
Кто-то тронул меня сзади за плечо. Я подпрыгнул, чуть не покатившись вниз по склону, но, к счастью, это оказался Степ, и у меня сразу отлегло. Печально, что я не могу доверять здесь никому, кроме него. Будь у меня настоящий выбор, я бы в жизни никого из этих «друзей» не взял. Лучше бы нанял какой-нибудь отряд, и дело с концом. Жаль, что ни денег, ни связей, ни выбора у меня не было. Если у нас ничего не получится, то и моей семье, и всему нашему многомиллионному городу никто не поможет.
Всё-таки ходить и думать одновременно — это не мой конёк.
Я поскользнулся, стремительно полетев вниз. Черт, почему эти склоны такие крутые?! Я еле успел выпустить из рукавов ножи прежде, чем упасть с края. Нет, в принципе, тут было не высоко до следующего уступа, но уступ же каменистый.
— Держись, — кто-то схватил меня за шиворот, резко дёрнув вверх, и не слишком любезно кинул спиной на камни. Конечно, я знал, кто это, но открыв глаза, все равно расстроился, поняв, что это — всего лишь киборг. Кто бы еще так смог? Лунный свет сыграл со мной злую шутку: Ханви — мой старший брат, высокий и сильный — стоял надо мной как живой. Но вот силуэт сместился, и на правой руке сверкнули металические блики. «Это всего лишь киборг» — повторил я про себя, а он смотрел на меня сверху вниз со своей всегдашней ухмылкой, из-за которой я вконец почувствовал себя недочеловеком.
— С… Спасибо. Я думал, что упаду… А где остальные!? Я им что, совсем не нужен?!
— Смотри, как запел! Что-то не помню, чтобы ты сам к кому-нибудь в пещерах на помощь кинулся, — Алий криво усмехался, гладя на меня с какого-то уступа.
Злобный мутант. Так и хотелось скинуть его на камни поострее. Что-то я совсем зверею.
— Сейчас в третий глаз получишь! И вообще, чья бы собака мяукала.
— Сайм! Ты в порядке? — на вершину почти влетел запыхавшийся Степ, чуть не скинув Алия с его уступа. Жалко, что не скинул.
— Да нормально всё! Не кипешуй…
Степ скинул мне конец веревки, и я поднялся, мимоходом попытавшись столкнуть Алия, но ничего хорошего из этого не вышло. Зато нам устроили привал.
***
— Долго ещё идти?
— Нет.
— Ты уже час повторяешь «нет»…
— Нет.
— По-моему, ты меня не слушаешь.
— Нет.