Ещё один шанс (СИ)

— Печень и почки повысились в цене на 5 тысяч. Самое главное, чтоб они были здоровыми и без патологий. — мужчина говорил монотонно, словно обсуждал нудный бухгалтерский отчет. — Так когда ждать клиента?
Он видел, что девушка подслушивала разговор, тень за дверью ее выдала.
— На этой недели позвоню.
— Хорошо, Богдан, только не затягивай.
— Ты меня не первый год знаешь. — провожая его к двери, ответил он.
Девушка стояла бледная, едва удерживаясь на ногах.
— И чего приперлась? Твой братец сам разберется, не бабское это дело.
— Что значит зачем приперлась? — искренне удивилась она. — Значит, все эти разговоры на фестивале были фарсом? Уже передумал, и решил просто разрезать Стаса на части?
— Кто бы говорил. Я же не подхожу под твои параметры, Зайка. Я не настолько богат, как твой бегемот, и не так уродлив. Мне было забавно наблюдать за тобой, решил просто развести лохушку.
— Ну и как повеселился?! Наверное это очень весело издеваться над людьми!!! Да?! Весело смотреть как лохушка унижается перед тобой, чтоб помочь брату?!! — гнев и отчаяние смешались и закипели, выплеснувшись наружу целой бурей. Видя, что над ней просто посмеялись, она решила воспользоваться секретом, и ударить Суворова побольнее. — У тебя никогда не будет семьи, потому что ни одна женщина в этом мире не согласится рожать такому гнилому и мерзкому негодяю как ты!!!
Настроение мгновенно ушло. Девушка глубоко ударила. Пусть она не понимала, как это важно для него, но она попала в десятку. Его не волновали ее слезы, попытки защитить брата, как ему вернуть долг. После небольшой паузы, он улыбнулся.
— Всё-таки я в твоем вкусе. Тебя же привлекают уроды. Моя душа уродлива, ты сама об этом заявила. Гнилая и мерзкая! — взяв ее за кисть руки, дернул на себя, а после прижал к письменному столу лицом. Темноволосая была одета в платье, которое Богдан задрал без церемоний. Дальше одним рывком, он стащил нижнее белье до щиколоток.
— Возможно, и приму твое предложение. — холодные длинные пальцы нарушили женское пространство. Они врывались внутрь и дразнили стенки «пещеры». Мужчина лишь прислушивался, как она через силу выдает стоны.
Однако это не были стоны наслаждения. Сквозь пелену стыда и отвращения к этому мужчине вырывались стоны боли и отчаяния. Отказаться она не могла, вот поэтому стиснув зубы терпела, роняя слезы на его стол. Терпела потому, что хотела жить, потому что не смогла бы себе простить смерть брата, даже если он сам и накликал на себя эту беду.
— Соглашайся. Где тебе еще взять такую послушную девку как я? — прорычала она.
— Ты себе уже цену набиваешь? — рассмеялся он, мужчина лишь дразнил ее тело, проверял, как оно реагирует. Богдан не собирался накидываться на нее и брать силой. Да он применял насилие, но не к женщинам. — Зайка, если бы я хотел тебя, то еще в первый день нагнул. Ты отработаешь деньги брата немного иначе. — он глубоко протолкнул пальцы, — Лучше откажись от идеи помогать бездарю.
— Откажусь и ты его убьешь. Не могу. — ответила она, вздрогнув всем телом, когда пальцы вошли еще глубже.
— Асмолов мне давно перекрывает кислород. И я долго думал как его подставить так, чтобы это сделали чужими руками. В тот вечер я понял, ты то, что надо! Ради семьи ты на все готова. Стасик пока, что отправится в одно полезное и интересное место, а ты будешь выполнять мои указания. — он вытер руки о клетчатый платок — Да, зайка?
Зоя даже смотреть на него не могла. Ее уже мутило от одного запаха его одеколона и этого кабинета.
— Как будто у меня есть возможность отказаться? — грубо бросила она. — Если ты наигрался, я пойду, пока меня не вывернуло на твой дорогой ковер.
Он снова притянул ее, подушечкой большого пальца провел по ее нижней губе.
— А может останешься?
— Не хочу быть должной еще и за чистку ковров. — сухо отозвалась она, и на не гнущихся ногах, вышла оттуда. Хотелось убежать куда-то далеко, туда, где нет ни души, чтобы не видеть этих отвратных бандитских рож и не чувствовать этого тошнотворного запаха его одеколона. Забившись в какой-то тихий дворик, она не выдержала. От страха и волнения ее вырвало под старым кленом.
«Ты еще легко отделалась. А могла бы и впрямь расплачиваться, как шлюха». — успокаивала она сама себя, вытирая губы носовым платочком.
Телефон прервал тяжелые и липкие размышления. Этот номер она уже видела. Помощник Рёвкина снова что-то хотел.
— Да.
— Завтра в 10, в офисе. — коротко бросил он и отключился.
«Жизнь на этом не кончается. Выдержу это и уж точно стану лучшей моделью, не только в этой стране, но и за рубежом». — успокоившись, твердо решила она.
* * *
Ребята Суворова поймали Стаса и отправили на строительные работы в Турцию, где были нужны работники. Те деньги, что ему платили, тут же перечислялись на счет Богадана.
В тот же день, в кабинет Суворова вошла Дарья, и опустив взгляд глянула на Богана, он отпил с горла бутылки.
— Чего приперлась?
— Мне нужно поговорить с тобой.
— А мне не о чем с тобой говорить. Мы, кажется, «поговорили» ранее.
— Я не собираюсь извиняться.
— А могла бы. — перебил он ее.
Ребята освободили комнату понимая, что тема слишком личная. Дарья села напротив.
— Как ты могла убить нашего ребенка?!
— Он был не от тебя, и так нужно было. Всё равно он не родился бы. — девушка достала медицинскую карточку, и со слезами притянула ему.
Богдан быстро изучил содержимое.
— Когда ты узнала об этом? — нахмурив брови, он продолжил читать ее диагноз.
— Два месяца назад. Потому я избегала тебя.
— Чтобы не заразить…понятно. И с кем ты перепихнулась? — спросил Богдан.
— Этого не могу сказать, он убьет меня и тебя. — забирая карточку, спрятала ее обратно в сумку.
— Разреши помочь тебе…я найду лучших врачей.
— Не нужно. — отрезала она. — Это неизлечимо, и ты прекрасно знаешь. Я сегодня же вечером уеду из города.
***
Сбор на 10 оказался удобной возможностью показаться на людях и заработать. От агентства требовалось 20 девушек, чтобы поработать на автомобильной выставке в качестве моделей. Зоя решила показать себя во всей красе.
«Все начинается с малого. Сначала автомобильные выставки, а потом и мировая известность»! — говорила она себе, стоя у сверкающей иномарки. Но чувство, что на подиуме выставили не только автомобиль, но и ее, не покидало. Она тоже была товаром.
«Боже прошло так много лет со времен работорговли, а рабов до сих пор не отменили. Просто одним рабам платят так много, что они по ошибке считают себя свободными людьми». — думала она, глядя вслед посетителям, которые только что разглядывали ее ноги.
Анжелика стояла неподалеку, то и дело бросая на нее холодные взгляды, полные презрения и ненависти. Она так часто смотрела на блондинку, что не заметила как к ней безрезультатно обращается молодой мужчина.
— Что? Простите. Засмотрелась. — улыбнулась она ему.
— Мое предложение может показаться немного непристойным и странным, но вы бы не могли стать моей музой?
— Как будто то, что я здесь стою почти в неглиже не непристойно? — ответила она вопросом на вопрос.
— Я художник. И мне для картины нужна натурщица.
— Для картины? Такого в моей жизни еще не было. — удивилась она.
Мужчина передал ей свою визитку.
— Позвоните мне, как будете свободны. Я бы очень хотел, чтобы у Ники было ваше лицо.
— У Ники?
— Да я рисую богиню победы. Знаю, что римская мифология сейчас не в моде, и классицизмом вряд ли кого-то удивишь, но все же это мне нравится.
— Не стоит гнаться за модой. — успокоила она его. — А разве я гожусь на роль богини?
— О да! Еще как годитесь! И если этого никто не замечает — это еще не значит, что они правы.
— Боже, после таких комплиментов я не могу отказаться. — хохотнула она, краснея. — Меня зовут Зоя.
— Я Артем Перов. Позвоните мне. — добавил он и ушел.
Зоя еще раз глянула на визитку, и спрятала ее в нагрудный карманчик.