Влюблен и верен

Даниэль дрожащей рукой взял стакан. Пенни никогда не видела его таким раньше. Ее большой, сильный муж всегда был невозмутимым и хладнокровным. Он был высокий и крепкий, и одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять — он не тот, с кем стоит ссориться.
Но сейчас Даниэль был так смущен и уязвим...
— Честно говоря, Пенни, когда тебя послали за границу и мне пришлось отказаться от военной карьеры, я думал, что просто не переживу этого.
Теперь она видела, каких усилий ему стоило взять себя в руки, и понимала, как он страдал. Даниэль испытывал боль, а она не осознавала этого, так как была слишком сосредоточена на собственных переживаниях.
А теперь? Он сожалеет о своем выборе? Что все бросил ради нее и Габи?
В глубине души Пенни знала: она сама отказалась бы от чего угодно в этом мире ради своей дочери. Никакая жертва не показалась бы ей слишком большой.
— Мне кажется, теперь я — никто, — произнес он. — Конечно, я — папа, и это самое важное, но я уже сам не понимаю, кто я такой. Я потерял что-то очень важное, и я уже не прежний Даниэль...
— Ты ошибаешься, — прошептала она, коснувшись его щеки. — Ты остался прежним Даниэлем.
Это была правда. Не важно, из-за чего Пенни сердилась на мужа, но отцом он был изумительным, и его отношения с дочерью были тому доказательством.
А ведь она по-прежнему не могла доверять ему! Даниэль не понимал, что сделал. Независимо от того, сколько ошибок она совершила, проигнорировав его чувства и не заметив трещины, медленно разрушающей их брак, ничто не могло быть оправданием его неверности.
— Ты прежний Даниэль, которого я встретила десять лет назад.
— Тогда почему я чувствую, будто больше не знаю, кто я такой? Как будто я все потерял?
Пенни опустила руку и переставила тарелку в сторону, просто для того, чтобы что-то сделать.
— Мы должны быть вместе, — сказал он хрипло. — Я пожертвовал всем ради нас, и сделал бы это опять ради нашей семьи, ради нашего брака.
Она молчала.
— Пенни?..
— Мне нужно время, Даниэль.
Он покачал головой:
— У нас нет времени, Пен. Ты улетаешь через пять дней, и мы не увидим друг друга много месяцев.
Она и так знает об этом. Зачем он ей напоминает?
— Если мы не сможем спасти наш брак сейчас, то не сможем уже никогда. Я не уверен, смогу ли в будущем быть мужем, которого ты заслуживаешь, но пока я готов попытаться. Даже если ты не доверяешь мне теперь, не сомневайся — я буду стараться. Буду бороться до тех пор, пока ты позволишь мне.
Его тон был так категоричен, что напугал ее. На этот раз он абсолютно прав.
А если бы она вернулась домой навсегда, и однажды Даниэль сказал бы, что собирается к друзьям или, допустим, к своему брату, поверила ли бы она ему? Или теперь она всегда обречена беспокоиться? Изменив однажды, мужчина может опять обмануть с другой женщиной... Сможет ли она когда-либо смотреть в глаза Даниэлю и верить в его искренность? В правдивость его слов?
— Пенни?..
— Не дави на меня, Даниэль, пожалуйста, — попросила она. — Я не готова дать тебе ответ.
Пришел официант убрать со стола. Хотя Пенни приехала в ресторан голодная, она уже сомневалась, что справится с основным блюдом.
— Сожалею, Пенни, и повторю извинение тысячу раз, если это поможет. — Он не сводил с нее шоколадных глаз. — Я так виноват перед тобой, это просто убивает меня. Даже если мы не сможем быть вместе, мне нужно знать — ты простила меня?
— Я знаю, ты сожалеешь. — Она взглянула на него, глубоко вздохнув. Сейчас она верила ему. — Но это не облегчает ситуацию. Однажды я смогу простить тебя...
В его глазах мелькнула тень надежды. Но Пенни не намеревалась давать ему ложных обещаний, так как и сама еще не знала, что произойдет.
— Рано или поздно я смогу простить тебя, так как ты — отец моего ребенка. Но возможно ли забыть измену мужа? Я не знаю...
За столом воцарилась напряженная тишина.
— Признайся честно: смог бы ты простить неверность мне? Боль, которую я чувствую... — она замолчала, решив, что и так слишком много сказано. — Я не могу ответить тебе прямо сейчас.
От ее слов ему стало трудно дышать, но он сделал над собой усилие и через секунду вернул себе самообладание.
— Попробуем ягненка, пока не остыл? — Даниэль натянуто улыбнулся.
Она ответила ему, наполнив свой бокал вином. Может, вино поможет ей принять самое важное решение в ее жизни?
Даниэль понимал — сегодняшний вечер определит всю его дальнейшую жизнь.
Потерять Пенни для него было то же, что для смертельно больного — лишиться поддерживающего жизнь аппарата. Пенни всегда была неотъемлемой частью самого Даниэля. И у него хватит силы воли и настойчивости, чтобы все исправить!
Черт, он не раз был на краю гибели в кабине вертолета. Способность выживать у него в крови.
— Спасибо за ужин, Даниэль. Все было замечательно!
Он был благодарен жене за попытку поддерживать обычную беседу. Даниэль вообще не ожидал от нее такой сдержанности. Ей следовало накричать на него, отругать, ударить. Она чувствовала себя несчастной, и он страдал оттого, что был тому причиной.
Пенни всегда была сильной. Женщина не сделала бы карьеру в армии, если бы не обладала умом, мужеством и находчивостью. У его жены были все эти качества.
— Хочешь прогуляться, прежде чем ехать домой? Она колебалась, но снова удивила его:
— Пожалуй.
Солнце давно село, и стало прохладно.
— Пен...
— Даниэль...
Они засмеялись — второй раз за вечер.
— Посвежело, — заметил он и вопросительно посмотрел на нее.
— Я хотела сказать, что больше не собираюсь ссориться до отъезда.
Он засунул руки в карманы джинсов, не зная, что еще с ними делать.
— Я тоже не хочу ругаться с тобой, Пен.
Она обхватила себя руками, чтобы стало теплее, и ему трудно было удержаться, чтобы не обнять ее.
— Я не так долго пробуду дома, чтобы мы тратили время на бесполезные споры. — Она жадно вдохнула свежий воздух и продолжила: — Не знаю, будем ли мы снова парой, Даниэль, но я не говорю «нет». Не хочу потом сожалеть о том, что мы не были достаточно благоразумны и не попытались преодолеть наши проблемы. Не хочу быть слишком глупой и эгоистичной.
— Невозможно изменить то, что уже случилось, Пенни, но я хочу сказать...
Пенни жестом прервала его. Он замолчал.
— Мне нужно пройтись, — сказала она. Даниэль ускорил шаги, чтобы не отставать от жены. — И я должна знать подробности.
От неожиданности он вздрогнул:
— Пенни, нет!
Она остановилась и схватила его за руку, заставляя повернуться к ней лицом:
— Это не вопрос, Даниэль. Мне нужно узнать все, чтобы попытаться понять. Я не хочу спорить об этом. Я просто требую, чтобы ты рассказал.
Несмотря на прохладный воздух, струйка пота блеснула на лбу Даниэля.
Его руки в карманах стали липкими.
— Не знаю, смогу ли... Черт, это слишком... — он не хотел ранить жену еще больше.
Она бросила на мужа сердитый взгляд:
— Ты должен был подумать об этом, прежде чем напиться и заняться сексом с другой женщиной. — Она могла бы накричать на него, но ее слова прозвучали так тихо и спокойно, что он не посмел спорить дальше.
Пенни права. Если она хочет знать, то он должен рассказать ей.
— Хорошо! — выкрикнул он, догоняя ее. — Хорошо, — повторил он уже мягче.
— Не смотри на меня, — попросила она, глядя вперед и ускоряя шаг. — Просто ответь мне и не извиняйся. Не говори лишнего, расскажи то, о чем я прошу.
Он кивнул, хотя она не могла этого видеть.
— Где ты познакомился с ней?
Это будет гораздо сложнее, чем он думал. Ему легче умереть, чем рассказывать жене...
— Мы с ребятами отмечали их возвращение с задания, — начал он, вспоминая подробности того вечера. Он был омерзительно пьян и, слушая разговоры товарищей об армейский делах, чувствовал себя как отправленный на скамейку запасных игрок, бывший когда-то сердцем команды. — Потом все ушли, и в баре я остался последним.