После Нуля (СИ)

- Значит с Ивана. — резюмировал он.
Он жил в центре, в "ПроБе", на восьмом этаже, куда нам предстояло подняться без лифта, что мне совсем не нравилось. Но нам этого делать не пришлось. Заехав во двор, мы уперлись в толпу людей, которые кого то обступили.
- ...это как так то, средь бела дня то... ... так кого вызывать то, если это менты и сделали... ... надо же что-то делать, а то дети же смотрят...
Пробравшись через толпу, я впервые, вживую, увидел картину массового убийства. Мужчина, женщина, и две девушки, лет около тридцати. Все четверо лежали в одной большой луже крови. Женщины с колотыми ранами, руки и предплечья изрезаны, видимо пытались закрыться от убийц. Мужчина с пробитой головой, при чем голову ему пробили несколько раз. Рядом осколки черепа, месиво из крови, мозга, еще каких-то сгустках и всё это перепутано в длинных волосах черного цвета.
- Это Иван, - услышал я голос справа.
- Что, я не расслышал, кто это? - я был даже немного заворожен этим чудовищным зрелищем.
- Это Иван, а это его жена и дочери. — повторил мне Юрка.
До меня начало доходить понимание, что я знаю этих людей: вон Анна, младшая дочь; вот Ирка, старшая, хотя по поведению и задору совсем не скажешь , что она старше сестры на пять лет. Часто ездила с нами на сборы, хотя как часто, почти всегда. Вон жена, Кристина, хоть и лежит на животе, лицом в луже, но уже ясно, что это она.
Как же он так подставился? Неужели недооценил ситуацию в городе? Так легко отдал свою жизнь и жизни своей семьи?
- Кто их? Кто видел, как это случилось? — спросил я, обращаясь к толпе.
- Я видела. Вы же с клуба его, я вас узнала, вас вместе видела. - затараторила бабка. - Полицейские его так, как будто ждали его, полдня возле подъезда сидели, мы уж подумали, что их дома охранять поставили, а оно вот как получилось.
- Не тяните, бабушка, что дальше? Давно это было? — поторапливал ее Кривой.
- Да с час назад, с дома вышли, а эти представились, документы показали, а один ему за спину зашёл, и как даст по голове какой-то железкой, девчонки кричать и к отцу, а эти их ножами резать давай, ироды поганые.
- А они с вещами были? - снова спросил Кривой.
- Да, с сумками, только те не всё забрали, только те сумки, что Ваня нёс. пояснила бабка.
- Похоронить надо, - сказал я Юре.
- Могила или огонь? – спросил я.
- Думаю огонь, могилу мы глубже полу метров сейчас не выроем. А тут не одного, а четверых похоронить надо. — ответил Кривой.
- Согласен. Пошли, отнесем их от подъезда, к забору садика.
Закончив укладывать тела, Юра пошёл сливать бензин, а я, перепрыгнув через металлический заборчик детского садика, собрался наломать веток с деревьев, для погребального костра.
Во двор завернул тентованный Камаз, защитного цвета. Точно, вояки - номера черные. Остановились рядом с телами.
- Что происходит? Почему сразу о мертвых не доложили? - начал выкрикивать молодой, но уже довольно толстый лейтенант, — Или от трупов избавляемся?!
- Похоронить решили, друзья это наши, - сказал я, подойдя к заборчику, но не торопясь перелазить на их сторону.
- Это точно не они, это хулиганы какие-то. - вступилась за нас та самая старушка. И начала рассказывать военным ту же историю, что и нам недавно, только сейчас, она почему-то упустила, что нападавшие были сотрудниками полиции. - Я и Мишутку в комендатуру отправляла, это вас прислали?
- Не прислали нас сюда, мы просто центр дарами объезжаем. Собрание в центре, не слышали что ли? — ответил военный, пристально разглядывая нас.
- Как же не слышали, слышали. Думали, дождемся вас и пойдем. - продолжала старушка.
- Так что с телами делать будем, а лейтенант? - спросил Кривой.
- Продиктуйте мне их имена и фамилии, данные все, какие о них знаете и можете быть свободны. — пояснил лейтенант.
- А с ними то что будет? - продолжил настаивать Кривой.
- Заберем мы их, хороним всех в братской могиле, а не нравится, грузите их себе и на кладбище везите, а тут пожары устраивать не дам. За это вплоть до расстрела на месте. Ясно?- почти рявкнул военный.
Мы дружно молчали, обдумывая услышанное.
- Ну что, сами повезете или как? - еще раз спросил военный.
После этих его слов наша машина, сделав вид, что захлебывается, заглохла. Вопрос был решен.
Узнав подробнее у лейтенанта, об этих братских захоронениях и рассказав ему под запись, данные об Иване и его семье, мы побрели со двора.
- Теперь к Велесу, если там тоже самое, значит по участникам клуба они проходятся, либо мстят за те жалобы, либо просто оружие собирают. - предположил Юра.
- У них оружие Ивана, когда я встречу людей с этим оружием, я их заживо сожгу.
Проходя через центр, пришлось пробираться через собиравшиеся, казалось бы стихийно, толпы людей. На самом деле соседи собирались подъездами или домами, случайно встретившиеся друзья, коллеги, затем к ним присоединялись друзья, друзья друзей, а дальше всё начало сливаться в одну большую, шумную толпу.
Так на площади начиналось общегородское собрание. Власть имущие этого города, решили объяснить людям, как им теперь надо жить и кому подчиняться.
- Либо остаемся и узнаем новости города, либо идем к Олегу и Лехе, которым может угрожать опасность, что делаем? - спросил Кривой.
- Знаешь, что я думаю, — ответил я Юрке. — Можешь конечно, считать меня жестоким и бесчеловечным, но сейчас идет кровавый отбор, вот ты сегодня пятерых сделал и даже без царапины остался, а Ивана и всю его семью вчетвером убили и он совсем ничего не сделал, потому что еще верил, что человек человеку брат, хотя волками друг другу мы, люди, стали уже давно. Просто сегодня нам загоны открыли и теперь, кто не в стае и кто не доказал этой самой стае своё право быть в ней, тому и валяться луже крови и собственных мозгов.
- А ты, Кузнец, чем ты доказал право быть в стае? — спросил он меня.
- Пока ничем. Пока я просто пытаюсь собрать стаю и попутно доказать, что я достоин в ней быть.
- Есть в этом логика и здравый смысл, только никому пока это не рассказывай, не поймут нас пока остальные, а если и поймут, то не примут это. – посоветовал мне Кривой. - Пошли, а то всё прослушаем.
У нас в стране всё как обычно - мы обосрались, но всё под контролем, мы тонем в гавне - но контроль полный.
Так же и тут. Ничего нет, магазины пустые, но скоро всё будет, вы только не волнуйтесь. Свет к концу следующей недели сделаем, потом воду дадим, люди работают, потерпите! Только вот те люди, которые и должны это делать, находились в толпе рядом с нами, это мы поняли по их выкрикам. На эту неделю обещали поставки воды и горячей еды силами военных, но вопросы, то, что машины не работают или работают через раз, и на чем же вы это привезете, игнорировались. Опять просто пиздят людям глядя в глаза. Никто из этой лживой администрации города не смог сказать людям правду, не смог, не решился.
Полковник ВВ ничего не обещал, просто зачитал нормы комендантского часа, развернулся и ушёл.
Вот что удалось запомнить:
С 20.00 до 6.00 запрещено выходить из дома.
При передвижении днем всё обязаны иметь при себе паспорт и предъявлять его сотрудникам полиции или военным патрулям.
Костры в квартирах и во дворах жечь запрещено. Кстати, этот пункт вызвал дикий протест и свист толпы. 
И еще несколько стандартных, глупых пунктов, кроме этого:
За грабеж, разбой, воровство или мародёрство - расстрел на месте!
Интересно чем они стрелять собрались, рогатками? Или с арбалетов, луков? Но вроде же родную краснознаменную этим никто не снабжал уже лет триста!
- Надо было машину попробовать завести. Хоть толкнуть попробовать. – посетовал Юрка.
- Тогда собрание бы пропустили. – ответил ему я.
- После собрания бы попробовали. — продолжил он.
- Не стоит больше на машинах двигаться. Убить за работающую машину теперь могут. – объяснил я ему свои слова.