Линия судьбы

Но именно в этот момент, когда она уже нацелила кисть на полотно, прозвенел звонок в дверь.
Сэлли повернулась и подождала, потом улыбнулась. Она решила, что это Шерон. Та обещала зайти к ней с образцами праздничных открыток, которые кто-то принес в их магазинчик. Ей было нужно одобрение Сэлли.
— Дверь открыта, — крикнула она, — я в студии.
Дверь открылась как раз в тот момент, когда она наклонилась вперед и прикоснулась кистью к полотну. Она услышала шаги, которые направлялись в студию.
— Положи их где-нибудь, я посмотрю их позже...
Потом Сэлли повернулась, на ее лице играла улыбка.
— Как твои дела?
Ее сердце больно стукнуло о грудную клетку, дыхание перехватило, и она не могла вымолвить ни слова. Она уставилась ему в лицо, и кисть выпала из руки.
Джош подошел к ней.
— Спасибо, у меня все в порядке, — ответил он. — Потом улыбнулся и, наклонившись, поднял кисть. — Вот, ты уронила ее, — сказал он.
— Спасибо.
Сэлли взяла кисть. Кровь у нее бурно закипела. О чем это она рассуждала раньше? Что она уже переболела Джошем? Что она выбросила его из головы и из своей жизни? Она безмолвно смотрела в его лицо, и грусть и счастье охватили ее. Она пыталась обмануть себя. Она любит его всем сердцем!
Сэлли прокашлялась.
— Зачем ты пришел?
Ей так хотелось протянуть руку и прикоснуться к нему. Ей захотелось все рассказать ему.
Пока Сэлли ждала ответа на свой вопрос, ее глаза, казалось, жили сами по себе. Может ли она надеяться, что его визит станет ответом на все ее мечты?
— Мы пришли, чтобы извиниться. Несколько запоздалые извинения, но тем не менее искренние...
«Мы»? Это слово подействовало на нее подобно опрокинутому на голову ушату ледяной воды. Сэлли вся одеревенела. Она отвела от него глаза, когда почувствовала в дверях какое-то движение. Через плечо она увидела, как в комнату входит Кэрин.
— Сэлли...
Кэрин неуверенно шла к ней.
— Я хотела прийти раньше... как только обо всем узнала... но я провела последний месяц во Франции. Я хотела написать тебе или позвонить, но мне кажется, что лучше лично поговорить с тобой...
Она остановилась и улыбнулась извиняющейся и смущенной улыбкой.
— Я хочу тебе сказать, что мне очень стыдно... я была такой грубой по отношению к тебе, игнорировала тебя... отказывалась говорить с тобой... — Она прикусила губу и вздохнула. — Мне действительно очень стыдно.
Сэлли с трудом удержалась на ногах, они стали у нее как ватные. Итак, роман между Кэрин и Джошем продолжается! Вот и конец ее глупым надеждам, ее несбыточным мечтам.
Но она и раньше знала, что эти надежды были сплошной иллюзией. Джош в лучшем случае относился к ней, как к другу, а в худшем — просто чувствовал себя виноватым и испытывал некоторую симпатию к ней.
Она прокашлялась и постаралась взглянуть Кэрин прямо в лицо.
— Не волнуйся, — сказала она ей, — я все понимаю. Ты же считала меня во всем виноватой, и вполне естественно, что злилась на меня.
— Мне правда так неудобно. Ты можешь простить меня? Я не смогу жить спокойно, пока ты не простишь меня.
— Господи, конечно, Кэрин.
Сэлли растерянно протянула руку, но в этот момент Джош прикоснулся к ее руке. Улыбаясь, он сказал:
— Ты совсем забыла про свою кисть.
— О да, кисть.
Сэлли забыла, что все еще держит кисть в руках. Когда она взглянула в его улыбающиеся глаза, она почувствовала, что сердце у нее обливается кровью, а от его прикосновения она вся съежилась.
Но он сразу же отпустил ее. Она положила кисть на стол, глубоко вздохнула и постаралась взять себя в руки. Она пожала руку Кэрин с натянутой улыбкой.
— Не беспокойся, мне нечего тебе прощать, — сказала она Кэрин.
Кэрин с благодарностью держала ее руку.
— Я должна была раньше разобраться во всем. Мы с тобой знакомы с самого детства, — сказала она. — Мне следовало понять, что ты ни в чем не виновата, что ты неспособна на подобные вещи.
— Мы многое не знаем о Сэлли, что нам надо было знать.
Когда Джош заговорил, Сэлли взглянула на него и быстро отвела взгляд. Она едва понимала, о чем он говорит. Его присутствие лишало ее способности что-либо соображать. Она хотела и не хотела, чтобы он ушел.
— Я слышала, что Кливу предъявили обвинения и скоро он предстанет перед судом.
Сэлли с облегчением вздохнула, когда Кэрин снова заговорила, и посмотрела на нее с благодарностью.
— Да, — заметила Сэлли, — это хорошие новости. Надеюсь, тебе удастся получить деньги, которые он присвоил.
— Это было бы здорово, — кивнула Кэрин. — Но самое главное, что положен конец его мошенничеству и теперь я смогу продавать мои поделки под собственным именем.
Кэрин посмотрела на часы.
— О, мне уже пора. Я и не подозревала, что так поздно. — Она улыбнулась Сэлли. — Извини меня еще раз и спасибо тебе, что ты простила меня. Я действительно искренне раскаиваюсь.
— Не беспокойся, все в порядке. — Сэлли с трудом выдавила из себя эти слова.
Когда Кэрин собралась уходить, в голове Сэлли сверлила только одна мысль. Что же это такое? Неужели Джош уйдет вместе с ней?
Ей показалось, что Кэрин хотела этого. Она коснулась его руки, как бы собираясь забрать его с собой. Но потом сказала:
— Увидимся позже, Джош... Надеюсь, и с тобой, Сэлли.
— Конечно, — кивнула Сэлли.
Она сразу же вернулась к жизни. Он не уходит. Пока еще нет. Сэлли покраснела, и сердце ее наполнилось волнением и радостью. Никто из них не произнес ни слова, пока входная дверь не закрылась за Кэрин. Потом Джош отступил в сторону и прислонился к деревянному верстачку, где Сэлли держала свои краски и тряпки, чтобы вытирать кисти. Прежде чем начать говорить, он оглядел ее странным, непонятным взглядом. Потом он сказал:
— Поверенный тетушки Мими сообщил мне, что контракт на аренду помещения составлен так, что ты можешь отказаться от него в любое время.
— Да, верно.
Ей было трудно смотреть ему в глаза. Каждый раз, когда она встречала его взгляд, что-то внутри ее загоралось и умирало в то же мгновение. С одной стороны, она была бесконечно счастлива видеть его, а с другой — понимала, что это конец всему, о чем мечтала.
Сэлли глубоко вздохнула.
— Ты, наверное, знаешь, что, когда мне прислали бумаги на аренду для подписи, я предупредила их, что, возможно, мне не понадобится это помещение на долгий срок. Поэтому мы оговорили, что я смогу прекратить аренду, когда захочу, предварительно, за месяц вперед, послав им уведомление.
— Да, они сказали мне об этом. — По его лицу невозможно было понять, о чем он думает. — Надеюсь, ты все продумала и не станешь действовать второпях?
Сэлли нахмурилась, она не совсем понимала, что он хочет сказать.
— Что ты имеешь в виду? — спросила она его.
Джош пожал плечами.
— Надеюсь, ты не собираешься удрать отсюда. У людей иногда возникает подобная потребность, особенно после тяжелых переживаний. Ты понимаешь... Все начать сначала, оставив все неприятности позади...
Да, она была права — он испытывал к ней только симпатию и чувство вины — и все! Но ей не нужна его симпатия, и, конечно, ее не волнует его чувство вины. Она постаралась отвечать ему естественным тоном, чтобы он не заметил ее состояния:
— Нет, причина не в этом. Я просто намерена полностью отдаться живописи. Я не собираюсь сжигать мосты, пока у меня не будет абсолютной уверенности в своих силах.
— Меня не волнует сжигание мостов, ты со всем справишься. Я убежден в этом. — Джош отошел от стола и начал изучать картину, над которой работала Сэлли. — Могу только повторить, что я совершенно уверен в тебе как в настоящей художнице.
— Спасибо. Эта картина еще не совсем закончена.
— Мне она нравится, — заметил он, разглядывая ее. — У тебя уже есть покупатель?
— Потенциальный покупатель. Он уже купил две мои картины.
Когда Джош повернулся к ней, она вдруг смутилась. Ее волновало, что он стоит к ней так близко.