Кайдан Дуфф. Начало пути (СИ)
Одетый в черное подошел к Дину, и он заглянул в глаза своего убийцы. Там царила тьма. Враг медленно вынул тесак, и словно приноравливаясь, как ловчее снести бессильному противнику голову, замахнулся. В этот миг произошло невероятное. Откуда-то из-за деревьев, словно лесной дух возник воин. Тавр отлично видел происходящее, но ни одним движением глаз не выдал своего спасителя. Удар, бросок топора, двое прислужников упали замертво, истекая кровью. Черный успел обернуться, но воин одним слитным движением приблизился к врагу и едва различимыми, так они были быстры, ударами разделался с последним противником.
В тот же миг опутывающие Дина веревки ослабли и скатались в небольшой, плотный клубок. Без особых раздумий он сунул волшебную сеть в сумку и сразу шагнул к телу черного волшебника. Первое и главное средство борьбы с любым магом, как их еще детьми учили старики, отсечь тому голову. Без этого быть уверенным, что магик мертв нельзя. Да и вернуть тому, кто еще минуту назад хотел сам отпластать твою голову, была в этом какая-то высшая справедливость. Потом повторил тоже самое с двумя простыми бойцами. А голову черного замотал в его же плащ.
Перехватил взгляд воина настороженный, оценивающий и одновременно очень уверенный. В прищуре серых глаз явно таилась легкая усмешка. Они оказались почти одного роста. Тавры вообще народ рослый, среди них встречаются настоящие гиганты в шесть с половиной футов. И Дин никогда не ощущал себя карликом на общем фоне, вымахав до шести футов трех дюймов, привык смотреть на окружающих сверху вниз, а тут глаза в глаза. Широкоплечий, ловкий и спокойный. Сильный воин.
— Собери с тех двух оружие и снаряжение. Быстро давай, пора уходить.
Добыча принадлежит победителю, Дин обязан ему жизнью. Исполняя приказ воина, он ощутил внутреннее согласие, словно именно так и надо. Навсегда. И сразу пришло ясное, предельно четкое понимание — вот тот, за кем Дин должен идти, кому он будет служить. Вождь. Все эти важнейшие решения и размышления не помешали тавру быстро выполнить распоряжение. Подхватил винтовки, сразу убедившись, что они разряжены. Заплечный ранец оказался только у одного. Туда и скидал все собранное: пояса, тесаки, перевязи и подсумки. Одежда, залитая кровью, ценности не представляла.
— Уходим.
Дин не заметил, как из леса на полянку вышел еще один вооруженный. По спокойной реакции воина, понял, что это его соратник. Тот молча сделал знак следовать за ним, и они побежали.
Наспех набитый добычей ранец бил по спине и давил. Второе ружье, закинутое на плечо, норовило зацепиться за ветки, но Дин упорно держал темп, ни на шаг, не отставая от своих спутников. Все когда-нибудь заканчивается. Им удалось надежно оторваться и укрыться от врагов. Появилось время на передышку, и тавр первым делом взялся заново упаковывать вещи. Недавний спаситель оказался рядом и без лишних предисловий сразу перешел к делу:
— Рассказывай. Кто таков, имя, звание, обстоятельства. Времени мало, так что коротко.
— Господин, мое имя Дин Рас Кердур. Из клана Сиал. Я обязан тебе жизнью. И буду служить тебе, господин. — Подумав, добавил. — Мы, тавры, помним о чести. — Эти слова легко дались ему. Он был рад и горд сказать именно так.
Его господин в ответ, назвавшись Каржасом, спокойно возразил, что в начальники он не годится. Но и не отказал, значит, принял слова Дина.
***
Родной город встретил привычным шумом. Где-то кричали петухи, лаяли собаки, звенели детские голоса, блеяли овцы в загонах. Все как всегда. Их отряд быстро и без приключений добрался домой. Первым делом следовало отнести главные трофеи. Все вместе, шестеро тавров, направились к дому знающей.
Дин расставил головы перед жрицей. Та молча ждала.
— Все мои побратимы погибли от рук служителей черного мага. Но мы настигли их и покарали. Вот головы двух его сервитов. Но мы убили и отсекли главы пятерым. И еще больше дюжины уничтожено их наймитов. Взяли оружие врагов. Это отличные новые винтовки, мы убивали из них врагов.
— Что ж, ты, Дин Рас Кердур достойно отомстил за сородичей. На тебе нет вины за их гибель. Услышьте все. И передайте остальным. А сейчас идите, мне нужно совершить обряд.
Тавры поклонились и вышли из храма. На площади они остановились, вокруг стремительно собирались люди.
— Дин, где мой брат?
— Мертв. — Увидев те же вопросы в глазах прочих соплеменников, поправился. — Они все мертвы. Их убили слуги черного мага. Мы отомстили, но война на том не закончилась.
В толпе раздался женский вой.
— Где их тела, Дин? И как ты уцелел? — Продолжали требовательно допрашивать его.
— Остались в лесу. На нас напали внезапно. Их было две дюжины. Меня спас благородный воин из-за моря, которому я поклялся служить. Его имя Каржас Драконобоец. — По толпе слушателей при упоминании такого громкого прозвища пошел негромкий вал восклицаний, охов и перешептываний. — Потом «услышал» неподалеку ватагу Арса Пера Чедура, — он качнул головой в сторону стоящих чуть позади своих спутников и братьев по оружию, — привел к ним Каржаса. Мы встали под его руку и сражались с черными. Убили пятерых сервитов и больше двух дюжин простых солдат. Сполна отомстили за наших.
— Ты должен отвести нас на место боя. Надо похоронить родичей по обычаю.
— Я готов выйти немедленно.
— Нет, соберемся завтра утром, будь готов на рассвете.
А вечером в голове словно раздался далекий мелодичный перезвон и следом короткое сообщение-образ. Его господин отныне сам по себе и обретается в Вольном городе. Что ж, значит, скоро и Дину предстоит отправиться туда.
***
Тавры древний народ воинов. Согласно их преданиям, в незапамятные времена могучий герой по имени Тавр был выброшен на дикий берег штормом. В то время сама богиня ходила по земле в окружении своих прислужниц. Где-то в горах они и повстречались, когда на одну из прекрасных дев-прислужниц богини напал злой демон-дракон. Герой вступил в битву и одолел монстра. Богиня вознаградила Тавра многими милостями, но главным даром стала та самая спасенная героем дева, ставшая его женой. От их союза и произошел народ тавров. Двенадцать сыновей выросли один за другим, двенадцать древнейших, первородных кланов разделили всю горную страну, раскинувшуюся в самом сердце материка на многие сотни верст с востока на запад и с севера на юг. Горные, укрытые меж заснеженных вершин зеленые долины — истинная родина тавров. Заселив которые, они по пришествии времени начали спускаться на равнины. Было это еще до Бури. Многие десятилетия горцы сражались за свободу своих земель с Империей и всеми, кто посягал на их владения.
Великая катастрофа безжалостной стихией прошла по древней земле. Все, кто оказался за пределами спасительных гор, сгинули в ужасе и безвестности чудовищной волшбы. И тем, кто не погиб, искорёженным первородной, стихийной магией оставалось лишь позавидовать мертвым. Впрочем, среди тех, кто укрылся в горах, спаслись немногие. От всего многолюдного народа осталось едва три сотни человек в двенадцати кланах. Которые и дали начало новому поколению тавров. Богиня благословила выживших, щедро одарив плодовитостью чрева матерей, с каждым поколением народ рос пятикратно. Главным богатством тавров стали дети, которые с малолетства трудились в родительском хозяйстве, ибо других работников просто невозможно было отыскать, и множество скота — овец, коз, коров и лошадей. Изобилие лугов и горных чистых ручьев, озер и рек позволяло стадам быстро расти. В плодородных долинах женщины возделывали огороды, поля и сады, собирали целебные и волшебные травы. Мужчины бортничали, добывая вкуснейший и такой ценный горный мед, ловили рыбу, охотились, защищали стада от опасных хищников, устраивая крупные облавы.
Со времен Бури горцы больше не спешили покидать спасительные долины. Богиня щедро наградила их за верность. За сотню лет они размножились необычайноот нескольких сотен до пяти десятков тысяч, расширяя свои владения, возводя новые и восстанавливая старые, разрушенные Бурей поселения. Самым же главным богатством горцы почитали свои отары. Все мерилось на овец. Выкуп за невесту — сотня овец, мушкет — от дюжины до двух, крепкий верховой конь — полсотни. И, несмотря на то, что горцы охотно и щедро ели баранину, стада их непрестанно множились, порождая в ответ лишь без конца растущую потребность в новых пастбищах и пастухах.