Поколение катастрофы (СИ)

Энск. Отделение. Ночь на 25 сентября 2007 года
— Короче так, ханурики — жирный, как только форма на нем не трескалась, незнакомый мент вальяжно прохаживался перед камерами пердельника, похлопывая себе по руке резиновой дубинкой — сегодня днем, я поставил тачку у базара в вашем районе. И кто-то из вас подрезал из моей тачки магнитолу, барсетку и папку с документами. Поскольку этот «кто-то» не знал, что это моя тачка, у меня к нему особых предъяв нет. Пусть только вернет, что подрезал. И все побежите по домам. Если до утра мне мои вещи не вернут — пиздарики всем. Отделаю как бог черепаху, а кто подохнет — в сточный коллектор выкинем. Десять минут вам на то, чтобы разобраться меж собой, кто это сделал. Потом разбираться буду я. Время пошло.
Гулко хлопнула железная дверь, мент покинул помещение.
— Чо делать то будем, братва — пацан по кличке Тиха осмотрел камеру пердельника, где сидели одиннадцать пацанов, таких же, как он избитых — если этому жирняку папку не вернут, нам и впрямь пиздарики.
Наступило молчание. Кто-то шумно сопел, кто-то сплевывал сгустки крови на пол, болезненно морщась, кто-то ощупывал ребра, выясняя, не сломаны ли. Змей осторожно осматривал палец — вроде перелома нет, но раздулся и болел зверски. Ныли отбитые почки…
— Пиздит он — пробормотал кто-то — ну отдуплят, ну юшку пустят. Но не в коллектор же…
— Не пиздит… — ответил Жека, куратор со стоянки, соседней со стоянки Змея — помните, как Леха и Вано пропали прошлым годом? Их сто пудов менты сделали! И зарыли где-то в лесу.
— Не свисти — нахмурился Тиха
— А я и не свищу! — окрысился Жека — я сам в пердельнике был, в отделении, когда мусора Леху из подвала потащили. Кровищи было! На пол — капала. Говорили — зарыть и с концами. Я закосил, будто без сознания валяюсь, а то бы и мне вилы!
— Хорош трещать! — вступил в разговор Змей — мусора могут слушать. Тогда в натуре — абзац!
— Короче, за барсетку никто не знает, так?
…
— Тогда вилы… — обреченно протянул Жека
Хлопнула дверь, в пердельник вошли три мента, у двоих наготове были дубинки. Один что-то дожевывал на ходу, вытирая сальные пальцы об форму. От всех разило водярой.
— Ну чо… Голубчики… Добазарились, кто мои вещи спер?
Пацаны угрюмо молчали
— Не добазарились… — подвел итог мент — а я хотел по-хорошему. Харэ. Значит, будет дознаваться.
Мент вальяжно прошел перед камерами, внимательно всматриваясь в пацанов.
— Ты! — ткнул он пальцем в мгновенно сжавшегося в комок Жеку
— Я не знаю ничего… — глухо сказал тот
— Знаешь не знаешь — разберемся… Выходи…
Звякнули ключи, решетчатая дверь отворилась. Жека продолжал сидеть на месте.
— Ты чо, не понял? Сучонок! — жирный мент медведем полез в камеру, схватил Жеку за руку и рывком выдернул на бетонный пол перед камерами. Заодно сунул кому-то кулаком — чтоб не борзели. Снова хлопнула дверь, повернулся ключ в замке.
— Короче так. Пока я с этим щеглом побеседую — вы думайте, кто спер мои вещи. Всосали? Черти…
Лежащего на полу Жеку подняли на ноги, и на пинках погнали из пердельника…
— А чо, может рванем? — Змей глянул на Тиху — они бухие как… я заметил, у этого урода кобура расстегнута.
— Рванем… — передразнил Тиха — в дежурке всегда пара чуваков с автоматами. Чуть что, они нас из автоматов посекут. Сиди уж…
Происходящее Змею что-то напомнило. Кажется старый фильм, который он смотрел несколько лет назад. Партизаны… и люди в черных мундирах. Их офицер также прохаживался перед камерами, потом тыкал в кого-то пальцем и его волокли на расстрел. Но тогда партизаны напали на офицера, забрали оружие и вырвались….
— Ты под кем ходишь?
— Под Земляком…
— А я — под Коляшей маленьким. Тогда моли бога — сказал Тиха — чтобы кто-то из старших сюда зашел. Что Земляк, что Коляша — они старшим из мусоров башляют, те вытащат…
Мент снова появился минут через пятнадцать.
— Ну чо? Надумали? Нет? Тогда ты!
Грязный, с обкусанным ногтем палец уперся в Змея. Змей встал, сам вышел из камеры…
— Пшел! — мент наподдал коленом под зад
Змей прошел несколько метров, до выхода из отделения было шагов десять не больше. И тут он споткнулся…
— Пшел кому говорю! — мент сократил расстояние между собой и конвоируемым, и это было его огромной ошибкой. По-звериному извернувшись, Змей рванул из расстегнутой ментовской кобуры пистолет…
— Сучонок! — истерически выкрикнул жирняк. Змей щелкнул предохранителем пистолета — и в этот момент страшный удар в голову опрокинул его на пол, пистолет отлетел в сторону.
— Пидореныш! — выбежавший из дежурки второй мент с разбега пробил Змея сапогом в грудь, говнодав жирняка въехал по кобчику…
Вот теперь точно вилы…
— Стоять! — плеткой стеганул властный, резкий и сухой голос, удары сразу же прекратились — что за херня здесь происходит?
— А, Михалыч… Задержанный попытался пистолет отобрать…
— Чего… А ты какого хрена вообще здесь, в отделении делаешь?
Аккуратный, в отглаженной форме средних лет майор, на сегодняшний день бывший дежурным, наклонился, перевернул лежащего на полу Змея на спину, всмотрелся…
— Вы что, луга попутали? А если щас кто из прокурорских — а вы задержанного ногами месите.
— Какие прокурорские, ночь на дворе…
— Заткнись!
Дежурный еще раз всмотрелся в заплывшее лицо Змея…
— Слышь, пацан. Ты под кем ходишь?
— Под Земляком… выдавил через разбитые и кровоточащие губы Змей
Дежурный выпрямился, посмотрел на стоящих у стены мусоров
— Вы что же творите, суки… — тихо, но страшно сказал он — ты, Володя, какого х… делаешь у меня в отделении?
— Да ладно, Михалыч… — через силу улыбнулся Володя — понимаешь, я сегодня у базара на вашей земле тачку свою оставил. Отошел на десять минут, возвращаюсь — ни магнитолы, ни барсетки, ни папки — а в ней как на грех материалы неоформленные. Они, сучата подрезали, больше некому. Если эта папка с материалами где всплывет — меня же из органов долой! Вот я и приехал под вечер, разобраться, мужиков попросил помочь…
— Я тебе не Михалыч, я тебе товарищ майор, распиздяй ты х. в! И понимать тебя будет б. дь в койке, а не я. Не. ер е. лом щелкать и неоформленные материалы в тачке оставлять! Ты же сука меня перед Земляком подставил, пидор ты неот…анный! Вон из отделения, мразь! И если Земляк меня на бабло за этот беспредел поставит — башлять будешь ты!
— Михалыч…
— Пшел вон, я сказал!!!
По стеночке, Володя выскочил из коридора, по дороге подобрал валяющийся на полу пистолет, стараясь скрыться с глаз Михалыча как можно быстрее…
— Сколько набрали этих гавриков? — резко спросил Михалыч второго мента
— Да человек тридцать. Весь район прошерстили.
— А кто вам, ублюдкам разрешил к стоянкам близко подходить?! Вот с утра приедет Песков — такой вам скотоклизм вставит — усретесь! К стоянкам ни шагу — не вам ли б. дям было сказано?
— Но у Володи…
— А тебя что так е. ут чужие проблемы? Своих головняков мало — подкину! Не вопрос! У вас, гондурасов, что — Володя начальник!?
…
— Короче. Вы многих успели замесить?
— Одного только да вот этого еще.
— Б. ди… — выругался майор, тыкая пальцем в клавиши попискивающего сотового телефона — я сейчас Земляку звоню, а вы этих гавриков в божеский вид приведите. И если б…ь за ночь на районе хоть с одной машиной случилось чего — я вам говнюкам очко на фашистский знак порву…
Телефон ответил, Михалыч поднес трубку к уху.
— Земляк, ты? Здорово… Патрикеев с сорок шестого беспокоит. Извини что ночью. Тут такой косяк небольшой мои архаровцы упороли, твоих загребли. Ты бы приехал, сказал какие твои — мы их сразу выпустим. Да есть немного, знаешь же — долбо. ы, что с них взять… Ага, жду…