Там, где нас не ждут
Начну слева направо, по кругу. С левой стороны, около бляшки, два кармашка сантиметров семь-восемь в длину. Причем верхний кармашек уже нижнего сантиметра на два. Вообще, интересный пояс мне достался. Было такое ощущение, когда первый раз его надел, застегнув на последние дырки, что он потом как-то… ужался, что ли, став мне как раз, ну просто идеальным по размеру; я тогда очень удивился, мне же было все велико: и мои обожаемые сапоги, и жилетка, и рубашка, а уж панталоны… и тут ремень — мой любимый размер. Да, непростая вещица. Поосторожнее надо, я и так книжечку и тросточку еле пережил, незабываемые ощущения, особенно колечко с тросточкой. Нет, дорогие мои, я на вас не в обиде, и помогли вы потом, да чего там — спасли, но пережить еще одно такое знакомство или что-то похожее — боже упаси!
Открываю клапан верхнего кармашка. Везет, это я удачно зашел! Цепочка! Достаю. А толстенькая она, толщина миллиметров семь-восемь точно есть, такие в девяностых у нас братки носили, только здесь не золото, скорее всего, серебро, длинная и целая! Не понял… или это другая? Да нет, вот и кулончик в форме капли, запачкан чем-то. Известно чем, там кровь хлестала — о-го-го! Повезло еще, что из раны от ножа много крови ушло, а то точно весь сам извазюкался бы, когда доставал свой томагавк. Ага, замок просто раскрылся после удара. Опять же, повезло! Ну что, испытать?! Пошел к воде — проверю, заодно и цепочку с кулончиком отмою.
Ура! Угадал: она, родимая! Гнус роится в стороне, приближаться боится или его что-то удерживает. Теперь помыть хорошенько… хоть и говорят, что ничего приятнее нет, чем вид крови твоих врагов, но мы ведь цивилизованные люди, в какой-то степени даже гуманисты, а потому пусть будет чистенькая, все-таки на шею вешать. Капля небольшая, ничего особенного, а вот цвет интересный — какой-то сиреневый, а когда вертишь в руках, просматриваются яркие желтые черточки, как всполохи или искры от ночного костра, когда его ворошишь, только от костра искры красные, а тут ярко-желтые.
Настроение прекрасное, эмоции бьют через край! Нет, ну как мало надо человеку! Сколько раз за эту неполную неделю я чуть не окочурился — шесть раз, если приписать сюда и кошку. Но стоило помыться, выспаться, вдоволь напиться — и счастья полные штаны. А если еще и поесть… Так, поесть! А что есть? Приступаем к решению этой проблемы. Сначала, наверное, моллюски — я их видел, достать достаточно легко, потом орехи, плоды и фрукты — если найду, затем ловчие петли для живности и на закуску — рыбалка. Планы грандиозные, выполню хоть один пункт — с голода не умру. Если не съем какую-нибудь гадость. Цепочку на шею, замочек закрыть… кулончик повис чуть ли не на животе, вот незадача. Может, цепочку на узел завязать — кулон повыше поднимется, да и какая разница, где он будет висеть, лишь бы работало, а укоротить цепь… Ой, что-то мне нехорошо, и в сторону повело, и сосущая ямка голодного желудка превратилась в огромный кратер. Да эта тварь из меня силы сосет, как пылесос! Схватился рукой за цепочку, рванул вниз, а не тут-то было! Или силы последние растерял, или… Ой, не нравится мне это! «Пылесос» выкачивать силы перестал: либо заправился, либо у меня уже ничего не осталось. Что делать? Слабость дикая, ноги не держат, руки трясутся, желудок точно скоро меня самого жрать начнет. В воду, быстрей в воду, там и стоять легче, все-таки вода — что невесомость, и моллюсков я там видел, но если сознание потеряю от слабости — точно утону. Дилемма. Но решить ее я не успел, за меня это сделал голод! Еда! Как ошалелый, бросился в воду, нырнув с головой; великолепные ощущения, прохладная вода слегка взбодрила, даже уняв разбушевавшийся желудок.
У берега мне было по пояс, а вот дальше… Побродив вдоль берега, нашел с десяток «мидий», так для простоты стал я называть местных моллюсков. Чтобы не таскать улов в руках, выкидывал найденных на берег, их было и больше, но они виднелись дальше, где глубина больше, чем мне по горлышко, а проверять, умею ли я теперешний плавать, лучше на полный желудок и когда перестанут дрожать хотя бы руки.
Выбравшись из воды, сходил к вещам за своим «счастливым» ножичком, поднял с песка пару пойманных деликатесов, уселся прямо в воду так, что она доставала мне до груди, и попытался ножом раскрыть ракушку. Сил на борьбу с этими черными бестиями не хватало, но упорства навалом, да еще и голод упрашивал меня прекратить заниматься ерундой и кидать в рот эти черные небольшие камешки целиком, мол, желудок все переварит. Еще немного — и я так бы и поступил. Но вот первая жертва поддалась моим титаническим усилиям. Я вскрыл ракушку, ножом вырезал мясо (пытаясь удалить все ненужное вроде внутренностей), прополоскал его в воде, посмотрел на свою работу и осторожно положил в рот.
В прошлом я был весьма впечатлительным и брезгливым и, когда раз по телику показывали то ли Таиланд, то ли Вьетнам и рассказали, что местные жители используют жареную саранчу, как у нас в России семечки… клянусь: только это представил, и меня вырвало… а тут — с наслаждением хрупаю сырых речных монстров.
К вскрытию мидий приноровился. Завтрак прошел на ура. Сыто отрыгнув — все-таки десять штук мне было многовато, — не сходя с места, запил речной водой. И так меня потянуло в сон… тяжесть желудка, похоже. Мокрый, еле добрел до вещей, раскрыл порванный мешок, достал плащ, расстелил, лег, накрылся полой, голову на мешок. Отрубился…
Жара. Жарко — не то слово, но мне повезло: засыпая, закутался так, что во сне раскрыться не смог, а то бы уже обгорел. Поднялся — в голове шумит, сразу вспомнил песню Трофима про рыбалку на жаре. Светило до зенита не дошло, значит, спал недолго, часа два… ну, может, три, не больше: сил — море. Потянулся, позевал — лепота! Ветерок с речки приятно холодил тело. Искупаться, что ли? Желудок недвусмысленно намекает или напоминает, что детям прямо-таки рекомендован второй завтрак. Мысль! Заодно проверю, смогу ли удержаться на воде, нырять на глубину и плыть. Раньше умел, и неплохо, а теперь…
С разбега — прыжок в воду… «Ахх!..» — дух захватило: с жары да в холодную воду; речка, похоже, горная, но здесь заливчик — течения никакого, мелко, вода прогревается прекрасно, после обеда будет как парное молоко. Хорошо. Приступаю к испытаниям. В принципе, я теперешний должен уметь, что и я прежний, хотя с таким понятием, как память тела, я уже столкнулся. Пробую. Сначала по-собачьи, на мелководье. Уверенно. Кроль, брасс. Выше всяких похвал! Или я молодец, или тело парня учится просто феноменально быстро. Теперь на глубину… ну, для меня теперешнего — на глубину. Глаза открыты, ага, вот зелененькие водоросли, а рядом буквально все усеяно черными точками. На плантацию нарвался… или они семьями живут? Да мне какая разница, лишь бы не переводились. Хвать, и наверх. Ногами, ногами больше работать, руки заняты. Теперь до мелководья, встать на ноги и бросить добычу на песок. Отдышаться — и по новой.
Подводная охота ни времени, ни сил много не заняла, а вот удовольствия доставила массу, но проглот-желудок с нетерпением ждал улов, прозрачно намекая на второй завтрак. Может, все же обед, а не второй завтрак? Ну уж нет, обед — это Обед, а завтрак — так, небольшой перекус…
Небольшой перекус обошелся мне еще в полтора десятка мидий. Ситуация повторилась один в один, спать после завтрака хотелось жутко, пришлось поступить с собой нечестно, а именно — понырять в воду минуты две. Помогло.
Нужно найти вход в лес: прорываться в него через кустарник, росший на дюне, совсем не хотелось. Необходимо посетить монстрика, может, у него тоже есть что съесть. Если не пропал, конечно: столько времени на жаре лежит, протух, бедолага.
Вытащил из мешка грязное белье и вещи, подобрал по пути пяток камней, где-то по кило каждый, покидал вещи в воду, притопил камнями и пошел одеваться. Пока буду гулять, хоть отмокнут. Накинул старое рубище, надел модные шорты, подпоясался, обул сапоги, топорик за пояс, засапожники по местам, тесак брать не стал. Достал веревку, внимательно осмотрел ее: на куски резать для петель и силков жалко, а вот нитки, что у меня есть, довольно прочные, и больше их намного, а мне еще скалы исследовать, и веревка может пригодиться, причем полной длины, каждый метр придется учитывать. Захватил с собой еще и нитки: наделаю петель — может, что и поймается.