Неприрученный вампир (ЛП)

Без слов или преамбулы, Гуннар перевернул Шелль на живот. Поток расплавленного тепла пронзил ее кровь, и ей пришлось напомнить себе, что это враждебная ситуация. Благодаря связи, ее тело превратилось в предателя, беспокоящегося о том, что Гуннар сделает дальше. Он дернул ее руки за спину и связал запястья веревкой. Не совсем то, на что она надеялась, но при других обстоятельствах немного легкого рабства могло бы быть веселыми.
Если он думал, что тонкая веревка будет держать ее податливой, пусть Гуннар подумает еще раз. Шелль потянула свои запястья, чтобы разорвать узы, и столкнулся с сопротивлением. Ее брови нахмурились, когда глубокий, грохочущий смех Гуннара наполнил ее уши. Ублюдок. То, чем он связал ее, было не так легко сломать. Умный. И чертовски раздражающий.
Он уселся на ее задницу, чтобы склониться к уху, и Шелль внезапно почувствовала все его тело. За ширинкой твердость члена, что задевала ее спину. Если он не возьмет себя под контроль, то ему не придется волноваться о том, что Шелль раскроет секрет стае. Его собственной физической реакции было достаточно, чтобы рассказать об их судьбе.
— Держи рот на замке, а взгляд опущенным, — предупредил Гуннар рыком. — И, возможно, доживешь до следующего заката.
Шелль хотела удариться лбом о землю. До сих пор все шло по плану. Боги. Она оказалась каким-то вшивым воришкой. Связанным и захваченным стаей оборотней, все менее чем за неделю. Что еще ей удалось испортить?
Возможно, ей не захочется отвечать на этот вопрос.
***
«Упрямая женщина!» — если бы она просто сделала, как просил Гуннар в первый раз, когда он попросил, она бы не была в этом беспорядке. Он не мог помочь ей сейчас, не зная точно зачем, и это было достаточно опасной почвой, не пытаясь бороться с вековыми традициями. Традициями, которые он помогал поддерживать. Его волк издал злобный рык в углублении психики, и Гуннар сделал все возможное, чтобы успокоить животное. Агрессия им не поможет. С этого момента, они должны использовать свой острый ум и скрытность. Обмануть оборотня было нелегко. У Гуннара определенно была своя работа.
— Что я тебе говорил про эти проклятые серебряные пули? — Гуннар развернулся к Арену, более чем готовый вывалить немного своего разочарования на другого мужчину. — Ты мог убить меня!
Дикий свет сиял в темном взгляде Арена. Что-то опасное и голодное, что заставило волка Гуннара задуматься. Арен быстро исправился, и его выражение лица снова стало невозмутимым, к такому Гуннар привык.
— Я понятия не имел, что ты собираешься наброситься, — в оправдании было столько же искренности, сколько в сите. — И не многое сможет подавить вампира, кроме кола.
Слава богу, что они не подумали вооружиться им. В противном случае, Гуннар мог потерять сегодня свою пару. Черт, Гуннар сегодня чуть не получил серебряную пулю. В таком случае, они оба должны были умереть. Наверняка Арен слышал приближение Гуннара. Почуял его на ветру. Если бы он действительно хотел всадить пулю в Шелль, разве он не выстрелил бы на долю секунды раньше? Дрожь беспокойства прошла по мужчине, и его волк испустил обеспокоенный хнык. Сообщение было ясно: Арену больше нельзя доверять.
Действительно, можно ли доверять любому из его стаи, если они узнают, что их Альфа взял вампира в качестве пары?
— Я не хочу ее усыплять, — Гуннар выпустил своего волка на поверхность, и рык собрался у него в груди. Арен удерживал его пристальный взгляд слишком долго, прежде чем отвернуться, и это только еще больше разозлило уже взволнованное животное. — Я хочу получить ответы.
Он поднял Шелль, чтобы она стояла, и держал за веревку, которая связывала ее запястья. Это было полезное оборудование, казалось бы, простая длинная нейлоновая веревка. Тем не менее, она была усилена магией. Она ослабляла сверхъестественную силу. Никогда не ломалась, независимо от того, насколько сильно ее старались порвать. Гуннар неплохо заплатил за заклинание, и оказалось, что оно стоит каждого пенни.
— Я дам тебе ответ, — сказал Арен. — Вампир — вор. Это все, что тебе нужно. Отруби ей руки и отправь ее обратно к королю вампиров в качестве предупреждения любым другим амбициозным кровососам, которые подумают украсть у нас.
Забавно, Гуннар думал сделать именно это прошлой ночью перед тем, как его волк избрал ее.
— Я бы так и сделал, если бы не был уверен, что это не спровоцирует войну.
Арен хмыкнул на язвительный тон Гуннара.
— Может быть, пришло время ткнуть медведя.
Дипломатия викингов или дипломатия оборотней? Ни одно из них не может считаться очень дипломатичным с любой стороны воображения.
— Ты неугомонен, — заметил Гуннар. — Не имеет значения, кого тыкать, когда явно будет бой.
Арен пожал плечами. Тонкие волоски встали на затылке Гуннара. Этот уклончивый ответ не мог успокоить его подозрения.
— Правда, я неугомонный. Но не неразборчивый. То, что вампир здесь, достаточное доказательство того, что нам нужно выбрать сторону в том, что должно произойти.
Опять это? Гуннар быстро устал от берсерков и их обид.
— Вампир, находящийся здесь, имеет столько же общего с Йэном Грегором и его вендеттой, сколько смещение ветра с циклом Луны, — по крайней мере, он на это надеялся. По правде говоря, он понятия не имел, каковы были мотивы Шелль в попытке украсть его треть Александрийского ключа. Он хотел получить ответы сегодня. Вместо этого, все, что он получил, это проклятую головную боль.
— Я уже говорил тебе, мы не будем вмешиваться в дерьмо Грегора, — Гуннар был сыт по горло тем, что его авторитет был подорван. Продолжающиеся споры Арена только создадут раздор в стае.
— Нейтралитет сделает нас врагами обеих сторон, — подчеркнул Арен. — Мы должны объединиться с берсерками сейчас, пока это может принести нам выгоду.
Независимо от того, признал ли его волк Шелль, было не время и не место, чтобы заниматься этими делами.
— Мы обсудим это позже, — сказал Гуннар. — Когда будет уместно.
Арен взглянул на Шелль и усмехнулся.
— Кого волнует, что услышит вампир? Она вряд ли выберется отсюда живой.
Шелль наклонилась вперед и плюнула Арену под ноги.
— Мы еще посмотрим, мудила.
Гуннар должен был восхищаться упорством своей пары. Он издал смешок, и Шелль ощетинилась рядом с ним. Такая горячая. У нее было сердце воина. Неудивительно, что его волк выбрал ее.
— Нам нужно доставить ее в дом, — сказал Гуннар. — Узнать, что она знает, прежде чем мы решим, что с ней делать.
Конечно, Гуннар знал, что ад замерзнет прежде, чем Шелль что-нибудь раскроет. В любом случае, ему понравится попытаться что-то из нее вытянуть.
— Вперед, вампир, — приказал он. Она оглянулась на него, прищурив глаза до ненавистных разрезов. Улыбка изогнула губы Гуннара, когда он нежно толкнул ее вперед.
Шелль занесла пятку ботинка и двинула ей Гунару в голень. Он болезненно рыкнул и отступил на шаг, грубо дернув веревку. Шелль быстро исправилась, каждое ее движение было плавным и изящным по сравнению с Гуннаром.
Арен покачал головой с легкой усмешкой, когда занял место Гуннара.
— Возможно, ты не захочешь отрубить ей руки сейчас, но к концу ночи у тебя может возникнуть соблазн.
Шелль, несомненно, испытывала его терпение. Гуннар медленно вздохнул. На этот раз, Арен может оказаться прав.
Прогулка до главного дома занимала чуть более четверти мили, но для Гуннара это было в десять раз больше. Он обдумывал план, который защитит Шелль, в то же время позволит ему сохранить лицо перед своей стаей. Если бы Арен добился своего, они бы разрубили его пару на куски и отправили обратно Михаилу Аристову в коробке. Все это можно было бы облегчить, если бы Шелль просто призналась и сказала ему, зачем ей нужен ключ. Но так как этого не произойдет, Гуннару придется найти план Б.
— Надеюсь, у тебя есть клетка, созданная из того же, из чего сделана эта веревка, дворняга, — невыносимая женщина, без сомнения, старалась изо всех сил нажимать на кнопки Гуннара. До сих пор она делала чертовски хорошую работу. — Потому что, если нет, я здесь ненадолго.