Неприрученный вампир (ЛП)

— Ты сама себе ковен, потому что Гроб сделал тебя вампиром, — теперь, когда Гуннар начал понимать, что с ней случилось, поведение Шелль имело смысл. — Ты создана магией и не похожа ни на кого другого. Это само по себе делает тебя уникальной.
— Больше похоже на урода, — сказала она.
Гуннар ненавидел, что она так думала о себе.
— Я сотворен магией, — ответил он. — Ты считаешь меня уродом?
— Да, тебя обратила магия. Но это была не просто мистическая трансформация, — сказала Шелль. Она засунула голову глубже в подушку. — Ты был обращен укусом, который передал эту силу тебе. Это может показаться мистическим, но по своей сути, твоя трансформация была биологической.
Гуннар засмеялся. Шелль повернула голову, чтобы посмотреть на него, хмурясь.
— Биологической? — Шелль еще больше нахмурилась от его не верящего тона. — Метафизической, в лучшем случае. Объяснение того, что со мной произошло, абстрактно. Без причин. Шелль, я был человеком. Оборотень укусил меня, и я стал мифическим существом. Я был человеком с одним духом, одним разумом. А теперь у меня двойственная природа. Два духа, делящих одно тело. Ты видишь мир глазами той, кто знает магию всю свою жизнь. Удивительные вещи для тебя обыденны. Ты произошла от Бога, так же, как я теперь произошел от волков. Мы все рождены магией. Ты просто отказываешься это видеть.
Она отрицательно покачала головой.
— Ты ничего не понимаешь. Я изменчива.
— А я? Ты не видела изменчивости, пока не пересеклась со спаренным оборотнем.
Шелль позволила себе посмеяться.
— Я всегда говорила, что спаренные самцы темпераментны.
— Это еще мягко сказано, — Гуннар повернул ее лицом к себе. — Одна мысль о том, что ты в опасности, приводит меня в состояние ярости, которое я едва могу контролировать.
— Ярость — это одно… — сказала Шелль. — Каждый человек выходит из себя, злится, чувствует себя вне контроля. Но это не меняет тебя, — ее страх обжег ноздри Гуннара. — Это не становится частью тебя.
— Может и нет, — сказал Гуннар. — Но и не овладевает тобой. Это не определяет тебя.
Шелль отвела взгляд, ее серебристо-зеленый взгляд устремился в сторону.
— Если Михаил узнает… я не уверена, что он сделает.
— Узнает о чем? — конечно, король вампиров знал, как Шелль стала вампиром.
— Он не знает, что я могу сделать, — сказала она тихо. — Он не знает, насколько я сильна. Я боюсь… — она глубоко вздохнула, — … боюсь, что он запрет меня или вонзит кол мне в сердце.
Он бы убил ее? Будто она была каким-то бешеным животным, с которым нужно было разобраться? Волк Гуннара взбудоражил его разум и выпустил территориальный рык. Он схватил Шелль за подбородок большим и указательным пальцами и заставил ее посмотреть на него.
Никто — даже король вампиров — не навредит тому, что принадлежит ему.
— Только через мой труп.
Шелль слабо улыбнулась ему.
— Когда вампир обращается, наши души уходят в небытие, — сказала Шелль. — Моя душа нашла твою и привязалась к тебе. Если ты умрешь, моя душа будет вырезана, отправлена в небытие еще раз, и я никогда не получу ее обратно.
— Твоя душа в безопасности со мной, — Гуннар был смирен тем, что душа Шелль искала его и вверилась его хранению. — Я никуда не собираюсь уходить.
Его стая может не одобрить их связь. Аристов и другие вампиры могут не одобрить. Гуннару было все равно, что подумают другие. Шелль была его, а он был ее. Он сделает последний вздох прежде, чем кто-нибудь заставит его отпустить ее.
Глава 21
— Кажется, его жажда крови под контролем. Примечательно, учитывая, что прошло всего пару дней.
Саид обратил свое внимание на Сашу.
— Хм-м-м. Да, — это правда, Диего чувствовал себя хорошо, несмотря на то, что всего три ночи назад его обратили. Хороший знак с тех пор, как Саид ожидал, что Диего скоро восстанет и возьмет временный контроль над ковеном.
— А Коллектив? — Саид не скрывал своего любопытства. — Не кажется ли, что воспоминания мучают его?
Саша нахмурилась и изучала Саида с интенсивностью, которая заставила его извиваться.
— Насколько мне известно, нет. Ты можешь спросить его сам, знаешь ли. Ты не заходил в его комнату с той ночи, когда обратил его.
Саид мог бы почувствовать укол вины, если бы у него была душа, позволяющая ему чувствовать что угодно. В голове колотило, жажда обжигала горло. Сколько времени прошло с тех пор, как он ел? Часы, ночи перетекали одна в другую, пока он не потерял всякое представление о времени. Он жил в прошлом. Погруженный в воспоминания, которые тянули его под поверхность, как усики водорослей вокруг лодыжек. Саид тонул в воспоминаниях и, как бы он ни старался, он не мог вырваться из их них.
— Его стабильность — хороший знак. — Саид не хотел вступать в дискуссию о том, почему он был слишком занят, чтобы проверить Диего. — Ты готова присоединиться к нему?
Саша глубоко вздохнула.
— У меня есть опасения.
Саид приподнял бровь.
— Например?
Она не смотрела ему в глаза.
— Таких, как состояние моего разума после обращения.
Возможно, он был одним из бездушных, но Саид почувствовал, что ее колючие слова должны были ужалить. Он посмотрел на нее. Он знал, что Саша и остальные члены ковена думали о нем.
— Ты боишься, что впадешь в безумие, как твой создатель?
Ее жалостливое выражение лица поставило бы на колени кого угодно с позором.
— Саид, пожалуйста, иди к Михаилу. Позволь ему помочь тебе ослабить контроль над Коллективом. Твой клан нуждается в тебе, — она замолчала, и голос ее затих. — Ты нужен мне.
Было время, когда Саид чувствовал некоторую привязанность к Саше. Не влюбленность, однако. Он по-прежнему любил ее. Он восхищался ее силой, интеллектом, способностью быть прагматичной, когда того требовала ситуация. Он мог почувствовать некую печаль, будь у него душа. Теперь, однако, была только огненная фейри и его одержимость, чтобы найти ее. Это значило больше всего на свете… больше, чем Диего, Саша и весь его ковен. Это значило больше, чем Михаил и его связь с Трентоном Макалистером. Больше, чем задачи Сортиари и месть берсерков. Эта нужда прожигала его, как лесной пожар. Он был беспомощен в борьбе.
— Это я нуждаюсь в тебе, — Саид жестом предложил ей подойти ближе, и она пересекла комнату, чтобы сесть рядом с ним на старинный диван. — Михаил не может мне помочь. Только я могу сломить хватку Коллектива. Ты знаешь, что я должен сделать. Поэтому мне нужны ты и Диего. Ковену нужна ваша сила.
— Ты ожидаешь, что мы позаботимся о них, пока ты преследуешь призрака, — сказала Саша.
Саид отказался обсуждать с ней этот вопрос. Он медленно вздохнул.
— Какие у тебя другие проблемы?
— Состояние моей души, возможность не оказаться привязанной, — карие глаза Саши сузились, когда она смотрела на Саида ледяным взглядом. — Сортиари и их убийцы. Изменение политического климата. Чувство порядка и иерархии Михаила, которую он стремится создать. Шивон… хочешь, чтобы я продолжала?
Она высказала свою точку зрения. Он понимал ее опасения, но это не означало, что он хотел обращаться к ним. Саид планировал.
— Ты беспокоишься о вещах, которые не можешь контролировать. О вопросах, которые не имеют никакого отношения к твоему решению. Да, твоя душа будет предана забвению. Но поверь мне, когда я скажу тебе, это будет мало значить для тебя. Сортиари и их убийцы всегда будут угрозой, являешься ли ты вампиром или остаешься дампиром. Политика сверхъестественного мира всегда была неустойчивой. Добавление еще одного вампира не изменит всего, это как влияние капли дождя на океан. Что касается Шивон… — если что и заставило Саида задуматься, так это она. — У нее есть свои дела. Они могут оказать долгосрочное воздействие на наш ковен, а также на другие. Вот почему твое обращение важно. Мы должны показать Шивон, что ее предрассудки неуместны.
Темные брови Саши сошлись в неверии.
— Да?