Неприрученный вампир (ЛП)

Со всем вниманием Макалистера в другом месте, Шелль воспользуется возможностью украсть его треть ключа.
— Потому что я знаю, что ты планируешь сделать, и я хочу, чтобы ты передумала.
— Гуннар…
— Не пытайся убедить меня, что ты не планируешь ворваться в крепость Макалистера.
Шелль сжала челюсти, принимая вызов.
— Сортиари меня не пугают.
— А должны, — Гуннар надеялся, что он сможет заставить ее понять серьезность решения. — Потому что они пугают меня.
— Знание принадлежит всем, — ответила Шелль. — И не только тем, кто считает, что имеет право раздавать его по своему усмотрению.
— Сортиари не контролируют Александрийскую библиотеку, — указал Гуннар. — Никто не знает. Моя часть ключа была доверена моей семье до того, как я стал оборотнем. Через родословную королей, которую я не могу отследить. Полагаю, Трентон Макалистер даже не знает, кто дал Сортиари третий. Это не о сохранении невежд в темноте, Шелль. Некоторые вещи скрыты не просто так.
— Я не заинтересована в распространении зла в мире, — Шелль немного отодвинулась от него. Ее упрямая гордость, несомненно, вбила между ними клин. — Я ищу ответы.
— На какие вопросы?
Ее глаза снова расширились. Они ходили по кругу снова и снова, но Гуннар все еще не понимал.
— Кто я есть, — сказала Шелль, решительно вздыхая. — Неужели ты не понимаешь, что я чувствую себя потерянной? Насколько отключенной?
Он понял, и в этом была проблема.
— Твоя боль — это моя боль, — Гуннар посмотрел ей в глаза. — Связь пар об этом позаботится. Но Шелль, есть и другие способы найти ответы. Безопасные способы. Вместо того чтобы нести это бремя в одиночку, позволь мне помочь тебе. У нас будет больше шансов найти то, что ты ищешь, если мы сделаем это вместе.
— Тебе нужно позаботиться о своей стае, — она пыталась скрыть печаль в своем тоне, но все равно это резануло Гуннара. — Тебе не нужно, чтобы я о тебе заботилась.
— Ты говоришь так, будто я просто отпущу тебя, — взгляд Шелль встретился с его взглядом. — Ты моя, дорогая. Моя пара. Моя навсегда. Не думай, что ты можешь пойти куда-то, куда я не пойду за тобой. Даже если ты попытаешься спрятаться от меня, я прослежу за тобой до края земли. Ты можешь думать, что ты сильнее, но ты ошибаешься.
Он провел пальцем по ее губам.
— Я не принесу тебе ничего, кроме неприятностей, — сказала она.
Он отказался позволять ей отталкивать его.
— Мне нравятся неприятности.
Прошли долгие минуты, и она изучала его выражение лица, будто в поисках какой-то истины, скрытой за его серьезными словами.
Звук открывания и закрывания входной двери отвлек внимание Шелль от Гуннара. Он поклялся, что выпотрошит того, кто выбрал дерьмовое время, чтобы ворваться к ним.
— Шелль? Ты дома?
Гуннар узнал голос Лукаса. Он мало думал о том, где мужчина был последние полтора дня. Вместо этого, он был просто благодарен за то, что Шелль оставалась с ним. Однако его прибытие в коттедж фактически положило конец их разговору. Гуннару нужно было знать, что Шелль поняла. Что она откажется от этой нелепой попытки достать ключ, который был сломан по какой-то причине.
— Да! — ее голос дрогнул. — Я в спальне. Выйду через секунду!
— Ты уже поела? — прокричал Лукас. Волк Гуннара издал низкий, опасный рык. — Если нет, мы должны позаботиться об этом.
Гуннар схватил Шелль за талию и прижал ее к себе. Он взял ее за затылок и направил к изгибу шеи.
— Ты будешь питаться только мной, — сказал он низко. — И убедишься, что Лукас знает об этом.
Как будто у нее не было выбора, кроме как подчиниться, ее клыки пронзили кожу, и стон вырвался из горла Гуннара. Боги, ощущению, которое пронеслось через него в результате ее укуса, не было равных. Ее тело расслабилось напротив него с каждым глубоким глотком. Она обняла его и крепко сжала.
Что-то изменилось между ними в тихие часы, проведенные в этой комнате. И Гуннар отказался позволить упрямой гордости Шелль разрушить близость, которую они создали. Он просто надеялся, что она осознает ценность их связи до того, как ей удастся разрушить ее.
Глава 23
— Гуннар будет срать кирпичами, если узнает. Ты ведь понимаешь это, правда?
Шелль встретилась взглядом с Джиллиан через стол. Последние несколько дней она проводила каждую ночь с Гуннаром, прячась в своей спальне, разговаривая, касаясь, поддаваясь их желаниям и насыщая их любопытство. Их связь была сильнее, чем когда-либо, и Шелль начала чувствовать что-то интенсивное и реальное к Гуннару. Чувство вины жгло ее, когда она смотрела в окно на трафик, жужжащий на улице. Сумрак собирался уступить место темноте, и бариста, который смотрел на них с нетерпением, вероятно, был готов начать уборку, чтобы закрыться на ночь. Если бы только это была единственная проблема Шелль. Может, она хотела обменяться…?
Кафе «Старбакс», возможно, и не казалось лучшим местом для секретной встречи, но Шелль серьезно тосковала по карамельному макиато. К тому же, она сомневалась, что кто-то в стае Гуннара будет обыскивать местные кофейни. Особенно те, что в тридцати минутах от их базы.
— Он ничего не узнает, — ответила Джиллиан. Она отпила немного из чашки своего мокко со льдом. — По крайней мере, не от меня.
Шелль была счастлива обнаружить, что хотя бы один член стаи Гуннара не хотел ее убивать. Но если Гуннар узнает, что Джиллиан действовала в за его спиной, чтобы помочь вампирше, то может устроить небольшие правосудие для одной из них.
— Ну, чтобы ты знала, он тоже ничего от меня не услышит.
Джиллиан запала в сердца Шелль. Феминизм ради победы! Это могло быть потому, что Джиллиан не была оборотнем так долго, как другие, но девушка все время раскачивала лодку, меняла культуру, косила старые традиции, чтобы освободить место для новых. Если бы все в стае Гуннара были такими же прогрессивными, как она, Шелль, возможно, чувствовала бы себя более в безопасности со своей связью. Джиллиан могла проложить путь переменам и помочь другим принять Шелль в стаю. Конечно, если все пойдет по плану завтра вечером, любая надежда быть принятым может быть расстреляна в труху.
— Что за суматоха вокруг штаб-квартиры? — спросила Шелль.
Джиллиан усмехнулась.
— Стая неугомонна. Они устали от борьбы за власть между Гуннаром и Ареном.
Теперь, когда они приступили к делу, чувство легкомыслия сдулось, как недельный воздушный шар.
— Арен ублюдок, — заметила Шелль.
Джиллиан скривилась.
— Он активный. Но ты можешь себе представить, каково это, жить тысячу лет вторым номером?
Шелль могла себе представить.
— Так почему же он не уходит? Уйти и создать собственную стаю?
Джиллиан покачала головой.
— Это так не работает. Если Арен уйдет, он будет считаться бродягой. Изгоем. И даже если ему удастся создать стаю, нет никакой гарантии, что он станет Альфой. Наши волки и естественный порядок решают, кто главная собака.
Шелль издала смешок. Главная собака. Когда-нибудь ей придется использовать это на Гуннаре.
— Так он считает, что как номер два, он, естественно, окажется на первом месте, если уберет Гуннера с картины.
— Если ему удастся убить его в бою, да.
Дрожь страха прошла по ней. Мысль о том, что что-то случится с Гуннаром, почти заставила Шелль пересмотреть свои планы. Приклеиться к нему как клей, чтобы ее паре не пришлось сомневаться, что кто-то прикроет его спину. Арен не достоин быть вторым командиром Гуннара. Он был никчемным, узурпирующим куском дерьма, и Шелль собиралась убедиться, что амбиции скользкого ублюдка будут разоблачены.
Хотелось бы, после того, как завтра вечером она доберется до ключа Макалистера.
Она встретила взгляд Джиллиан и спросила:
— Как думаешь, сможет? Лучше Гуннара в драке?
— Он сильный, — Джиллиан, похоже, не хотела идти на уступки. — И он знает, как бороться грязно. Но он не может сравниться с силой Гуннара. Гуннар Альфа не просто так.