Оборотень: След Зверя [СИ]

Железная дверь оглушающе грохнула о коробку и Никита услышал звук закрываемого замка. Он тут же накинулся на дверь с кулаками и заорал. Потом стал звонить в соседскую дверь, затем в следующую, но ему никто не открыл.
Страх сковал его. В этот раз отчим переступил черту и теперь не сможет выкрутиться. И именно поэтому он стал опасен. А если его переклинит полностью и он что-нибудь сделает с Олей?
Никита судорожно зашарил по карманам, но быстро понял — телефон остался в квартире. Тогда он натянул на ноги кроссовки и бросился вниз по лестнице. Нужно будет попросить у кого-нибудь и позвонить сначала маме, а потом в полицию. Нет, лучше наоборот.
Выскочив из подъезда, он огляделся. Отчим в этот раз вернулся поздно, уже после десяти, плюс час на всё про всё, а значит, сейчас почти полночь.
Не увидев во дворе ни одной живой души, Никита бросился к остановке. Телефон можно попросить у таксистов, они всегда там стоят. Но едва завернув за угол родной пятиэтажки, он сходу в кого-то врезался.
— Простите, пожалуйста, — выдохнул на автомате и собрался было бежать дальше, но его крепко ухватили за шиворот. И намного крепче, чем совсем недавно отчим.
— Ты чё, попутал чмо?
Никита поднял голову и увидел перед собой широкое скуластое лицо, которое сверху органично заканчивалось белой кепкой-блином.
— Я не хотел. Я спешу.
— Да мне похер. Ты чё не видишь, что на человека наехал? Ты чё, борзый такой?
— Да в. би ему и пойдём, — раздалось из-за спины того, кто держал его крепкой хваткой. Сказавший это явно был пьян, да и тот кому сказалось не мог похвастаться трезвостью.
Послышалась громкая отрыжка, потом звон разбитой бутылки и Никита инстинктивно забормотал.
— У меня мама заболела, мне позвонить нужно, а телефона нет…
— Ты чо, баран, за лохов нас держишь? Думаешь, мы поведёмся на эту шнягу? Прикинь, Лысый, он сразу две отмазы решил кинуть. И мама, и телефона нет.
Тот, кого назвали Лысым, заржал, а на Никиту вдруг что-то накатило. В первый раз в жизни. Он почувствовал, как к лицу волной прихлынула кровь, как задрожали руки, но уже не от страха, а от поднимающейся злобы, как кулаки сжались до боли в костяшках. Он упёрся одной ногой в асфальт и со всех сил оттолкнул державшего его. Не ожидавший такого гопник на секунду даже отпустил его, и Никита рванул вперёд, но мощный удар в лицо сбил его с ног. Он ударился виском в холодный бетон стены и стал оседать. А следом где-то под сердцем разорвалась горячая вспышка и последнее что он услышал, были недовольные слова того гопника, от которого ему удалось на секунду вырваться.
— Ты чё, Лысый, на хрена ты его пикой?! Валим теперь отсюда.
И за этими словами пришла полная тишина.
Но длилась она недолго. Как показалось Никите — всего одну секунду, а затем в его голову, раздирая её на части, ворвался железный скрежет.
— Он что сдох? — спросил кто-то хриплый, когда скрежет прекратился. — Да перестань ты водить мечом по клетке! Надоел! Пятнадцать лет, а ведёшь себя, как дитё несмышлёное. Отдам тебя в армию барона Нарлуга, наберёшься там ума-разума. Хватит, я сказал!
Едва начавшийся скрежет резко стих и Никита открыл глаза. Солнечный свет, ударивший в них, заставил его опешить. Почему день? И почему так пахнет скошенным сеном? Откуда в городе этот запах? Такой бывает только в деревне, где он иногда гостил на каникулах у бабушки.
— Не сдох, пап. Смотри, зеньки свои выпучил. У-у, волколак проклятый! Ну теперь ты больше ни кого не убьёшь, тварь волосатая!
Никита уставился на парнишку, который был по виду его одногодка. В серых штанах, зелёной курточке и шапке с пером, он смахивал на мультяшного Робин-Гуда.
— Не геройствуй, — хриплый голос был суров. — Сбежит, потом найдёт тебя и глотку перегрызёт. Нет, всё-таки отдам я тебя Наргулу, пусть сделает из тебя мужчину. Хватит тебе уже на моей шее сидеть.
Никита перевёл взгляд на обладателя этого хриплого сурового голоса и увидел здорового мужика лет сорока от роду. Штаны у него были такими же, как у сына — то есть не широкие, но какие-то бесформенные, а вот куртка куда как богаче. Из кожи. Никита остановил взгляд на его лице. Оно у мужика было круглым и не злым, но глубокие вертикальные морщины на лбу и у краешек губ, явно намекали, что считать его добряком будет ошибкой.
— Ну чего глазеешь, тварь? — мужик осенил себя или его каким-то знаком, словно нарисовал звезду. — Ты обиды на меня не держи, моё дело маленькое. Сказано ловить вас при возможности, вот мне такая возможность и выпала. И чего ты с драконом связался? Ведь не осилил бы всё равно.
Связался с драконом? О чём он говорит?!
— На меня какие-то отморозки напали, а дома пьяный отчим…
Никита услышал рык и сразу же сообразил, что дальше говорить бесполезно. Рык исходил из его горла.
Глаза машинально скосились вниз и он от страха зажмурил их. То что он увидел мало напоминало человеческие ноги. Вместо них были волосатые лапы, как у какого-нибудь животного.
Первая мысль, которая пришла в голову — это не его ноги. Возможно рядом с ним сидит какой-нибудь пёс… А рык из горла? Это тоже не его?
Он попытался сказать своё имя и снова услышал рык. Нет, не показалось в первый раз.
— Пап, а почему серебро не даёт ему обратиться обратно в человека? — спросил тем временем паренёк и Никита прислушался, или в его случае было бы правильней — навострил уши. Потому как он буквально почувствовал, что они повернулись.
— Я же рассказывал тебе уже, — нехотя заговорил мужик. — Это ещё до великой битвы было. Тогда маги просто выбрали серебро потому что его было много в казне королевства. Было б золота много, они бы заклятье на золото наложили.
— А почему не на простое железо? — поинтересовался парень, и Никите его вопрос показался не лишённым смысла.
— Послушай, Аград, отстань, а, — гневно ответил мужик. — Надоел ты мне за сегодня, в печёнках уже сидишь. Я почём знаю. Выбрали они серебро и выбрали. Мне какое дело.
— Значит их серебром и убивать можно?
— Чушь! Кто тебе в голову всю эту чушь засовывает? Дядька Промак? Я же тебе говорил, держись от этого полоумного подальше! Он хату свою сжёг и в лес ушёл жить, ты хочешь чтобы он и мой дом подпалил? — мужик, который шёл впереди сына, обернулся и поднёс сжатый кулак к его носу. — Клянусь Одрином, ещё раз узнаю, что ты с ним разговаривал, вобью тебе сопатку в затылок. Ты понял меня?
Паренёк замедлил шаг, и когда расстояние чуть увеличилось, всё же спросил ещё раз:
— Нет, ну почему серебро оборачиваться не даёт, а убить им нельзя?
— Да потому что магией их убивают! — взревел мужик и, остановившись, резко обернулся. — Вот был бы у тебя оболтуса дар, я бы денег не пожалел, чтобы ты на мага учиться пошёл. Но ты же балбес! И мало того, что балбес, так ещё и с Промаком дружишь. Ну не дурень ли?
Никита слушал их перепалку краем уха, потому как внутри него творилось непонятно что. Когда первая волна удивления спала, на смену пришёл страх, или даже — лютый ужас. Он что, куда-то переместился?! Вот так вот зарезали его эти гопники и он попал в другой мир?! Но почему?! Ярым поклонником книг про попаданцев и оборотней он не был, да и вообще читал редко, больше посвящая времени игре на гитаре. Два года назад один из приятелей предложил ему стать ритм-гитаристом в группе играющей тяжёлую альтернативу, и он с радостью согласился. Тяжёлый, а иногда даже депрессивный рок ему нравился. А что делать, когда другие парни уже во всю заводят себе подружек, а ты толстый, бесхарактерный и некрасивый? Только выплёскивать свою энергию в другое русло. И игра в группе была тем самым руслом.
Тогда почему он попал в другой мир? Почему его душа, а возможно и тело, переместили в оборотня? Вдобавок, в пойманного оборотня, которого сейчас везли в клетке не пойми куда. Возможно даже на убой.
Но поверх этого тяжело витал другой страх. Что будет с Олей? Ведь она осталась там с отчимом, и помочь ей теперь никто не сможет. Звонить, конечно, Оля уже умела, но вряд ли отчим позволит ей это сделать.