Ночь греха

Она обещана Артуру – дорогому, привлекательному Артуру, который покупает для нее дом в ее родной деревне. Она сошла с ума, она расстроена и напугана. И все же она будет стоять здесь, пока Дикий Лорд Джек не придет за ней, потому что он так велел. Так же как она доверилась ему в тот безумный момент отчетливого желания, которое он прекрасно понял и не осудил, не осудил…
О Боже! О Боже! Энн не понимала, что она чувствует, ведь она любит другого! Но эта слепая вера в лорда Джонатана заставила ее броситься в водоворот сильных чувств. Если бы она не была уверена, что такое невозможно, то решила бы, что влюбляется.
С внезапностью опустившегося театрального занавеса настала тишина, хотя вода по-прежнему грохотала. Туман окутал ее влажными перьями.
Энн напрягалась, пытаясь услышать шаги, шепот. О Боже! Ничего!
Она поднесла руки к голове и съежилась, сползая на корточки в мокрую траву. «Не двигайтесь, пока я вам не скажу!.. Я сочту за честь помочь вам узнать то, что вам нужно знать… Не стыдитесь того, что вы чувствуете, моя дорогая девочка… моя дорогая девочка… моя дорогая девочка…»
– Моя дорогая девочка, – раздался его голос прямо у нее над ухом. – Все в порядке, дайте мне руку и пойдемте.
 
Глава 5
Энн вцепилась в его руку и скользнула с ним в туман. Его хватка была теплой и уверенной. Они мчались через заросли ивняка и по прибрежной мокрой траве. Воды реки стремительно опережали их. Деревья нависали и исчезали, ветки хлестали ее по волосам, колючки рвали юбки. Легкие у нее пылали так, словно сейчас разорвутся, но его крепкая хватка заряжала ее храбростью, словно сила перетекала из его крови прямо в ее кровь.
Джек уводил ее вдоль реки прочь от опасности. Ей ничего не грозит, пока он держит ее за руку, пока его сильные пальцы охватывают ее ладонь.
Коровы – красно-белые тени – тяжело ступают в тумане, копыта чмокают по пропитанному водой лугу. Цапля выскочила из камышей и бросилась через реку, ища спасения.
Он сокрушил врагов – это так же неоспоримо, как то, что Давид убил Голиафа. «Вы всегда в безопасности, пока я рядом, вооружен я или нет». Вот Энн и бежит рядом с ним, летит, как птица, а голова у нее сладко кружится от необычайного ощущения свободы.
Она протиснулась следом за ним через разрыв в живой изгороди. Его спина и руки сильны, пальцы красивы, он остановился под навесом боярышника и повернулся к ней.
– Устали?
Сырой воздух жег ей горло, пока она пыталась отдышаться.
– Я не могу… Я не привыкла бегать. Я не поспеваю за вами.
Он привлек ее ближе, положив руку ей на предплечье, и вгляделся в ее лицо.
– Бояться вам нечего.
– Я не боюсь – пока я с вами!
Что-то изменилось почти незаметно в его глазах, но он улыбнулся.
– Вам нужно научиться дышать, – сказал он.
– Я дышу!
Джек высвободил одну руку и положил распластанную ладонь на основание ее шеи, его пальцы приятно холодили ее кожу. Ее дыхание трепещет под его рукой – так, словно груз задохнувшихся мыслей и чувств перекрыл поток воздуха. Его взгляд сосредоточен, он, поддразнивая, улыбается ей.
– Вы боретесь за каждый глоток воздуха, мисс Марш, и пыхтите, как такса. – Он погладил ее под подбородком. – Ваше дыхание все находится здесь, у вас в горле. – Он просунул пальцы ей в волосы, словно чтобы поддержать ее голову на своей ладони. – Расслабьтесь, закройте глаза и сделайте глубокий вздох.
Энн закрыла глаза. Каждый нерв дрожал от осознания его близости, его запаха, силы, которая, как молния, с треском вылетала из его пальцев.
– Пусть воздух течет, – говорил он. – Глубоко. Глубоко. Задержите дыхание так легко, как если бы вы удерживали мыльный пузырь. Потом освободите его так же осторожно, как если бы раскрыли руки. Один такой выдох снимет всю вашу усталость.
Кровь струится по жилам, горячая и густая, от этого кружится голова. Чувства пылают от прохладного, приятного прикосновения его пальцев. Мыльный пузырек. Она кажется самой себе такой хрупкой, бесплотной. Если он отведет свои пальцы, она упадет. Но ее дыхание все еще не успокоилось, быстрое и мелкое, душит ее.
– Я не могу, – сказала она, открывая глаза, зардевшись от смущения. – Моя шнуровка…
Его глаза затуманились, и он рассмеялся:
– А, ну конечно! Ваш проклятый корсет!
Энн пребывала в нерешительности, голова у нее все еще кружилась, и он прижал ее голову к своей груди.
Его сердце билось с шумом, медленно и сильно, под ее щекой. Его голос шептал ей на ухо, его дыхание не ускорялось.
– Скорлупа английских приличий мешает вам дышать. Не волнуйтесь. Теперь мы можем двигаться пристойнее. Мы почти пришли.
Твердые мускулы под тонкой тканью его рубашки согревали ее, пока ее сердце не стало биться легче и дыхание не замедлилось, словно пытаясь соответствовать мечтательному ритму его дыхания.
– Где мы находимся?
Джек осторожно отстранил ее, придерживая за оба локтя.
– Мы почти у цели, или выдумаете, что мы бежим наугад вдоль берега реки?
Она огляделась, ничего не увидев, кроме тумана.
– Вы знаете это место?
– Вся земля по ту сторону этой беспокойной реки принадлежит Уилдсхею. В десяти милях за этими лесами стоит дом моего отца, где через несколько часов вы сможете выпить чаю в благопристойной скуке золотого салона. Нужно только перебраться через реку.
Лорд Джонатан снова взял Энн за руку и повел через очередные заросли ивняка. Они вышли на небольшую лужайку. Темное здание возвышалось на их дороге – дом паромщика, явно давно пустующий, тропа, ведущая к нему, заросла травой и молодыми деревцами. Маленькая пристань выдавалась в реку, дерево ее с годами наполовину сгнило и покрылось илом.
– Здесь нет лодки, – сказала Энн, скрывая разочарование. – Да и откуда ей взяться в таком заброшенном месте?
– Тогда, может быть, пустимся вплавь, как утки? – Уголки его рта чуть изогнулись. – Тсс! Сейчас у нас появится общество.
Он увлек ее в очередной ивняк. Высокие зеленые стволы, листья, выступающие, как стрелы, загораживают обзор. Река гремит. Его ноздри трепещут, как у оленя, почуявшего охотников, но он улыбнулся ей и подмигнул.
– Лошадь, – шепнул он ей на ухо, – везущая несчастливый груз.
Энн припала к нему, как лоза, он обнял ее за талию, и она подумала, что сейчас не побоится даже встречи с демонами. Стук копыт приближался. Между изгибающимися стволами она заметила блеск кожаной шляпы. Дыхание у нее замерло, кожаная шляпа повернулась, открыв худое лицо, сужающееся к подбородку.
Человек окинул взглядом берег. У него были светлые глаза, цвет их на фоне загорелой кожи казался странным, как у голубоглазой собаки. Лошадь снова двинулась, и человек исчез из виду. Энн прислушалась к шороху и чавканью копыт по раскисшей земле. Рука, лежавшая у нее на талии, была сильной, надежной, но все же мелкая жаркая дрожь пробежала вниз к животу, словно она все-таки боялась.
– Теперь мы спасены, – сказал лорд Джонатан. Энн тяжело вдохнула сырой воздух.
– Кто это был?
– Человек, который хотел бы найти меня. Однако пока что я не готов встретиться с ним.
– Он не вернется?
– Ему придется наблюдать за бродом и стеречь дороги там, ниже по реке.
Лорд Джонатан отошел, чтобы посмотреть на быстрое течение. Дождь блестел на его темных волосах и сильных плечах, обрисовывая его силуэт на фоне деревьев на другом берегу. Он стоял, как статуя, погрузившись в размышления.
– Значит, мы здесь в ловушке? – спросила наконец Энн.
Он оглянулся. На мгновение ей показалось, что она увидела полное равнодушие в его взгляде, прежде чем он улыбнулся. Конечно, она для него не важна. Как, в конце концов, не важен для нее и он. Скоро она вернется домой в Хоторн-Аксбери, где выйдет замуж за Артура. Но здесь, рядом с этой быстро мчащейся рекой, наедине с этим человеком, эта мысль, как ни странно, угнетала, особенно когда на его лице появлялась необузданная радость.
– Напротив, лодка спрятана примерно в сотне ярдов дальше по берегу справа от нас.