Равеннский экзархат: доместик арканитов (СИ)

Правда, судя по тому что ему ранее рассказывал Поллиодор, пока что их используют довольно странно и примитивно, но ведь у Лихотатьева есть личный опыт более продвинутой схемы для подобных бойцов: что если проявить себя, “показаться” на поле боя – но не в тупом месилове – где псилы лишь мальчики на побегушках для скутаторов и кавалерии латных катафрактов, разменная строевая монета что держит линию боя, пока гвардия решает ход сражения кавалерийским наскоком катафрактерии или упорностью в обороне стального кулака скутаторов.
Оставалось дождаться выхода из Равенны и показать офицерам на что он сам способен и если всё удастся, возможно даже убедить их немного изменить правила использования лёгкой пехоты: создав те же части ССО внутри военной структуры экзархата.
Когда то Лихотатьев читал что у Филиппа Второго, отца Александра Македонского – часть пельтастов, тяжёлых метателей дротиков, македонской средней пехоты, было собрана в отдельный отряд царских пельтастов: аналога гвардейской лёгкой пехоты как ВДВ – они растаскивали повозки вражеского лагеря, гоняли словно или кавалерию атаками с холмов, вместе с варварами агрианами захватывали ночными рейдами башни и ворота городов, для их открытия строевому войску.
Но на данный период времени это оставалось некими отдалёнными мечтами: молодняк пополнения нумера из города не выпускали, пока не пройдут полноценного месячного обучения, что-то вроде “курса молодого бойца” по византийски.
Да и вообще: все налёты варваров вне стен Равенны воспринимались офицерами и ветеранами нумера поразительно спокойно – кто зевал и просто молча почёсывался, кто смеясь говорил что просто подождём когда варвары подойдут к стенам города а потом... сдадимся им! Это ведь так цивилизованно и достойно памяти предков!
Выходов на карательные рейды против многочисленных банд варваров практически не проводилось, лишь мероприятия по усилению безопасности внутри огромного города и бесконечные тренировочные мероприятия.
Страх. Если не ужас – вот что бросалось в глаза Сергею. Даже бойцы нумеров, защитники экзархата – даже они особо не верили что лангбардов можно победить и совершенно апатично слушали новости об очередном захвате города или территории самого экзархата или дукатов империи в Италии. Никто этому не удивлялся, относясь как к грозе – которую не отменить...
Через пару недель в учебке новичков нумера, Сергей решил начать отращивать себе бородку по местной моде, которую в России никогда не носил – разве что в командировке Сирии, где просто несколько дней не брился на выходах.
“Греческая бородка” совершенно походила на знакомую ему по фотографиям эспаньолку, тот же благообразно выращенный овал коротких волос вокруг рта, аккуратно выстриженные и закрученные вверх усики. Всё остальное сбривалось что бы не быть похожими на варваров, которых боялись и ненавидели.
Было несколько линий противостояния-разграничения в умах: ромеи военные носили усы или “греческие бородки”, а гражданские – в большинстве своём брились до блеска.
Варвары предпочитали длинные бороды и либо заплетали их в косички, либо делали раздвоенными “вилами”, каждое племя следовало своей моде.
В Италии, что за последние века подверглась разгрому вестготами Алариха и вандалами Гизериха, отмене своего императорства и “спасению” от греков Юстиниана Первого, новому захвату, варварами лангобардами – подобное цивилизационное деление на “свой-чужой” имело особый смысл. Смысл выбора стороны в противостоянии.
В казарме у Сергея появились двое новых друзей, кроме Поллиодора и Ратсимира: греко-римлянин, как он сам себя называл – Кассиодор, или Кассий, для друзей. Выходец из знатной греческой фамилии что при короле Теодорихе переселилась в папский Рим, а потом стала верно служить константинопольской империи и славянин Вадилла – низкий широкоплечий тридцатилетний здоровяк с каштановыми короткими волосами, своей волосатостью тела напоминавший скорее медведя, чем человека.
С ними можно было переброситься новостями и шутками: Кассий неплохо знал Равенну и многих людей в ней, сообщал какие новости из-за стен города и вообще – помогал изучать языки и как вливаться в городское общество.
Вадилла был дружен со славянским землячеством столицы экзархата и нередко приносил мёд в небольших бочонках и сообщал новости из Македонии и Константинополя, рассказывая со смехом, как обдурили булгар манекенами людей на лодках и те, несмотря на огромную армию – отступили от взятого в кольцо Сингидунума.
После пяти недель подготовки и маринованию новичков внутри территории нумера, им дали суточный первый отгул и Кассий потащил друзей в знакомую харчевню: отметить первый отпуск вкусным ужином и добрым вином из амфор.
На все отговорки он заявил что у него есть монеты и он угощает, и вообще: чего сидеть, как дундуки, в насточертевшей до одури казарме – если можно посмотреть закоулки города, послушать что говорят гражданские, славно обожраться жаренным мясом с маслинами и сыром? Выпить вина, коего давно ни у кого из новых бойцов нумера во рту не было. От такого предложения отказаться было просто невозможно.
Хохоча, втроём, Сергей, Кассиодор и Вадилла – отправились по мощённым улицам Равенны прочь из квартала где располагалась база их нумера, ближе, к ныне замеленному, городскому порту.
Обсуждали офицеров отряда и их смешные привычки или слова. Говорили о тренировках и вооружении. Мечтали как отличатся, все вместе, в первом же бою.
По дороге Лихотатьев рассматривал величественные постройки столицы экзархата и спрашивал о них у Кассия, надеясь что новый товарищ, так хорошо знавший город – поможет ему скорее освоиться на новом месте.
Прошли мимо мавзолея Галлы Плацидии, “дочери императора, жены варвара – кандидата в регенты и потом соправителя из ромеев, сестры императора и матери императора, регентши”, как велеречиво именовал её Кассий – небольшой, в понимании Лихотатьева, кирпичный собор, в котором, как рассмеявшись рассказал полуримлянин-полугрек, на самом деле данная женщина не была похоронена и пообещав как нибудь потом рассказать её, весьма бурную приключениями, историю...
Минули по улочке мимо баптистерия православных и все трое, не сговариваясь – перекрестились.
Осторожными нейтральными вопросами Сергей выяснил предназначение данного места: выстроенное на территории прежних римских терм, в понимании Сергея бань или тёплых источников – в баптистериях ныне крестили новопринятых христиан.
–Причём у ариан-готов был, здесь же, в городе – отдельный баптистерий, во времена Теодориха, а у православных – свой! – смеясь и махнув рукой, словно бы над глупостью людской, просвещал друзей Кассий. – Забавно!
В городе было также несколько известнейших базилик, куда в своё время Кассий обещал отвести друзей – но позже, когда им дадут дня три отгула.
Сейчас же они шли в обжираловку, где, по словам метиса эллинов и римлян – можно было весьма недорого и при этом качественно покушать и выпить “нормального” вина, а не варварской бурды с севера.
–Чёртовы лангобарды так и не научились делать вино! – бурчал проводник кампании, заводя товарищей в одноэтажное широкое помещение, практически у самой крепостной стены города. – захватили территории в центре и на Юге Италии, и что? – не умеют и всё тут! Дикари безмозглые. Столько старых виноградников там, а они бурду ослиную гонят...
Внутри стоял откровенный густой чад и Лихотатьев даже остановился на секунду, настолько плохо было видно что происходит в помещении: факелы в главной зале еле освещали, от дыма жаровен и печей, пара огромных чанов и кастрюль – всё словно бы утонуло в жарком тумане. Что творилось на площади зала где весело кутили люди первые минуты было покрыто тайной и густой пеленой смеси дыма и пара.
То ли кухонные вытяжки не работали, то ли их здесь ещё и не придумали – но ступать приходилось осторожно, так как в полутьме практически не видно было ног сидящих на скамьях людей.
Больше всего гоготали и пили одетые в бригантины неизвестные бойцы нумеров, но не “Веронского”, как пришедшая троица, а какого иного. В чаду помещения не видны были надписи на тканях с обозначением отряда.