Красная лилия

Когда-нибудь у нее будет свой дом, и она посадит свой сад, воспользовавшись всеми новыми знаниями и умениями, создаст что-то прекрасное, что-то особенное! Разумеется, она посадит лилии. Красные лилии, как те, что принес Харпер, когда она рожала Лили. Множество роскошных красных лилий, дерзких и ароматных, будет распускаться год за годом и напоминать, как же ей повезло.
Тонкие водяные струйки раздразнили пчел, облепивших цветы седума, и рой разлетелся с возмущенным жужжанием.
«Возвращайтесь, когда я закончу, – подумала Хейли. – Мы все здесь охотимся за одним и тем же».
Медленно переступая промокшими полотняными кроссовками, она словно в полусне двигалась вдоль столов, заставленных растениями. Пот струился по ее шее, спине…
«Да, сад… мой сад… и Лили будет играть в траве… со щенком. У нас обязательно будет щенок. Толстый, с густой мягкой шерстью, бойкий, игривый».
А нельзя ли потом прибавить ко всему этому мужчину? Веселого и умного, такого, кто полюбит ее и Лили? И когда он будет смотреть на нее, ее сердце станет биться чуть быстрее.
Пусть он будет красивым. Какой смысл мечтать о некрасивом парне? Высокий… Да, высокий, широкоплечий и длинноногий. С изумительными шоколадными глазами и темными волосами, в которые так приятно погрузить руки. У него будут красивые скулы, которые так и хочется куснуть, и крепкие чувственные губы… И тогда…
– Боже, Хейли! Ты топишь кореопсис!
Она дернулась, конец шланга с распылителем описал широкую дугу и окатил Харпера с головы до ног.
«Отличный выстрел!» – подумала она, разрываясь между смущением и неуместным хихиканьем. Харпер с мрачным смирением опустил взгляд на свою промокшую рубашку, джинсы.
– У тебя есть лицензия на работу с этой штуковиной?
– Прости! Мне ужасно жаль. Но ты сам виноват! Не надо было ко мне подкрадываться.
– Я не подкрадывался. Я подошел.
Его огорченный голос звучит так по-южному, по-мемфисски… А сама она, когда возбуждена или расстроена, гнусавит.
– Ну, в следующий раз подойдешь погромче. Хотя мне искренне жаль. Я задумалась.
– В такую жару легко задуматься, а потом прилечь и вздремнуть. – Харпер оттянул от живота мокрую рубашку и прищурился. – Что ты сделала с волосами?
– Я? – Хейли машинально вскинула руку, запустила пальцы в волосы. – Я постриглась. Тебе не нравится?
– Нравится. Очень красиво.
Ее палец зазудел на выключателе распылителя.
– Прекрати, пожалуйста. Лесть ударит мне в голову.
Он улыбнулся. У него такая потрясающая улыбка – медленная, зарождающаяся в уголках губ и разгорающаяся в бездонных карих глазах, – что Хейли его почти простила.
– Я домой. Ненадолго. Мама вернулась.
– Уже? Они вернулись? Как они? Довольны? Ой, ты же не знаешь, ты же не был дома… Скажи им, что я жду не дождусь, когда их увижу, и что здесь все в порядке, и пусть Роз не тревожится и не спешит сюда, едва войдя в дом. И…
Харпер выставил бедро, зацепил большим пальцем передний карман древних джинсов.
– Я должен все это запротоколировать?
– Ой, уходи! – Хейли рассмеялась, отмахиваясь от него. – Я сама ей скажу.
– До встречи.
Он удалился, промокший герой ее фантазий, а она перешла к кустам в горшках и вьюнам. И, вздыхая, приказала себе не думать о Харпере Эшби, выбросить его из головы раз и навсегда. Он не для нее, она это прекрасно понимает.
Она даже не уверена, что хочет кого-то для себя… во всяком случае, сейчас. Главное в ее жизни – Лили, а после Лили – работа. Ее ребенок должен быть счастлив, здоров и защищен. А сама она хочет получше изучить садоводство. Чем большему она научится, тем меньше это будет работой и больше карьерой.
А кроме Лили, работы и новой семьи еще есть завораживающая и жутковатая миссия: выяснить, кем же была Амелия, новобрачная Харпер, и успокоить ее мятущуюся душу.
В основном эту задачу придется решать Митчу. Он профессиональный генеалог и, если не считать Стеллу, обладает самым упорядоченным умом в их сообществе. И как же здорово, что он и Розалинд встретились, когда Роз наняла Митчелла, чтобы уточнить детали своего фамильного древа и как-то пристроить на него Амелию, и полюбили друг друга! Правда, любовная часть этой истории совсем не понравилась Амелии, и призрак изо всех сил пытался помешать.
Теперь, когда Роз и Митч поженились и Митчелл будет жить в Харпер-хаусе, Амелия опять может озлобиться. Пусть привидение притихло на какое-то время, но это вовсе не значит, что оно смирилось.
Если – и когда! – призрак снова взбесится, она, Хейли, будет в полной боевой готовности.
 
Глава 2
 
С Лили на бедре Хейли вошла в благословенную прохладу Харпер-хауса, поставила малышку на ноги, бросила свою сумочку и сумку с памперсами на нижнюю ступеньку лестницы, чтобы захватить их, когда пойдет наверх. Ей безумно хотелось подняться к себе, принять душ – пожалуй, двух-трех дней под душем ей хватит – и залпом выпить банку ледяного пива… Но намного больше ей хотелось увидеть Роз.
Не успела Хейли это подумать, как Розалинд – легка на помине – вышла в холл, и ее восхищенные возгласы слились с восхищенными криками Лили, резко сменившей курс. Роз бросилась навстречу малышке и подхватила ее на руки.
– Моя сладкая девочка! – Розалинд крепко сжала Лили, уткнулась носом в ее шейку, взглянула, усмехнувшись, на Хейли и снова затормошила девочку, с изумлением вслушиваясь в ее неразборчивый лепет. – Поверить не могу, детка, что все это случилось за какую-то неделю! Что бы я делала, если бы ты не посвятила меня во все местные слухи?.. – Она снова улыбнулась Хейли. – А как поживает твоя мамочка?
– Отлично. Просто замечательно! – Хейли подбежала и обняла их обеих. – Добро пожаловать домой! Мы соскучились.
– Хорошо. Люблю, когда по мне скучают. – Роз провела пальцами по волосам Хейли. – Красиво.
– Я только сегодня постриглась. Ой, а вы какая красивая!
– И это приятно слышать.
Хейли ни капельки не преувеличила. Роз всегда выглядела потрясающе, а неделя на Карибах добавила ее природной красоте поразительное сияние. Солнце позолотило бледно-кремовую кожу, а удлиненные темные глаза Роз словно стали еще бездоннее. Короткие прямые волосы обрамляли лицо, классической, неподвластной времени красоте которого Хейли слегка завидовала.
– Мне нравится твоя стрижка. Ты выглядишь такой юной и беззаботной!
– И настроение улучшилось. После вчерашней прививки мы с Лили провели беспокойную ночь.
– Мм-м, моя сладенькая! – Роз еще потискала Лили. – В прививках никакого веселья. Попробуем стереть неприятные воспоминания. Идем-ка со мной, малышка! – Розалинд направилась в гостиную, щекоча носом шейку Лили. – Посмотришь, что мы тебе привезли.
Первое, что бросилось в глаза Хейли, – огромная кукла с копной рыжих волос и широкой глуповатой улыбкой.
– Ой, какая симпатяга! И ростом почти с Лили.
– Так и было задумано. Митч заметил ее раньше меня, и мы просто не могли не привезти ее нашей девочке. Что скажешь, малышка?
Лили потыкала куклу пальчиком в глаз, подергала за волосы и, счастливо воркуя, плюхнулась на попу знакомиться.
– Лили через годик сама назовет ее и, уверена, сохранит до самого университета. Спасибо, Роз.
– Ну, это еще не все. Мы нашли чудесный магазинчик с самыми восхитительными платьицами на свете, – Розалинд начала доставать их из пакета, и Хейли вытаращила глаза, увидев воздушные маленькие платья, богато украшенные кружевами и вышивкой. – А эти комбинезончики! Ну кто бы смог удержаться?
– Чудесные. Прекрасные. Вы ее балуете.
– Разумеется.
– Я не знаю, что… У Лили нет ба… никого, кто мог бы так ее баловать.
Роз выгнула брови.
– Хейли, не бойся. Можешь произнести это слово вслух. Я не хлопнусь в обморок от ужаса. Мне нравится считать себя почетной бабушкой Лили.
– Как же мне повезло! Как же нам повезло!..
– Тогда почему ты чуть не плачешь?
– Не знаю… В последнее время в голову лезут всякие глупые мысли… – Хейли шмыгнула носом и потерла кулаком увлажнившиеся глаза. – Я и не надеялась, даже на секунду не могла представить, что у нас будет этот дом, все вы… Что случилось бы с нами, если бы я сюда не приехала, если бы мы жили совсем одни?