Морталия. Узурпация (СИ)

– Где остальные? – недовольно спросил он.
– Мы не смогли их разбудить, – ответила девушка, виновато потупив глаза.
– Чёрт! Рориш, в следующий раз, которого надеюсь не будет, напомни мне не накуриваться перед боем.
Рориш непонимающе моргнул, держа руками меховой капюшон, готовый в любой момент сорваться от порывов ветра:
– Лари, что делать? Я тебе не помощник.
– Какого чёрта ты тогда тут стоишь?
Даги сделал несколько шагов вперёд:
– Лари! – закричал он. – Сдайся и мы не причиним тебе вреда. Ты столько лет верно служил мне. Мы можем договориться.
– Чёртов ублюдок, даже не надейся, что я отдам тебе Камвек!
– Что ты можешь один?!
– Я много, что могу!
Глаза Лари заблестели золотом, янтарь растёкся по склере. Он заводил руками. Из-под его ладоней вырвался огонь. Золотое пламя вихрем закружило вокруг него. Языки пламени змеями вырвались из вихря и набросились на противников. Войны Стригхельма попадали в сугробы, прячась от огня. Моряки не шевельнулись, пламя не причиняло им вреда.
– Твои фокусы не пройдут! – неразборчиво заревел Кардош.
– Да неужели?! – хмыкнул Лари, криво улыбнувшись.
Земля под ногами воинов задрожала. Они тщетно пытались устоять на ней. Снег рассыпался по сторонам, вместе с войнами, которые кубарем скатывались в сугробы.
Даги упал на спину, чудом успев откатится от ноги гигантской каменной черепахи. Она опустила одну из лап, придавив к земле двух моряков.
– Лари, черепаха не лучшее решение, она не поворотлива, – улыбнулся Рориш, дрожа всем телом от возбуждения и радости.
– Что правда? Как насчёт крокодила?
– То же не вариант.
– Хм... Ну тогда... И вышла из дыма саранча на землю, и дана была ей власть, какую имеют земные скорпионы! – грозно закричал Лари.
Черепаха рассыпалась. Лавина саранчи набросилась на воинов. Кардош прикрыл лицо, но настойчивые насекомые так и долбились о его маску, отбивая от неё кусок за куском. Древко хрустнуло, большой кусок маски упал в снег, обнажив серую плотную, как у носорога, кожу. Пожелтевшие нижние клыки выпирали над его верхней синей губой.
По щекам и рукам Лари бегала янтарная чешуя. Она то покрывала кожу, то уходила под неё. Он упал на колени, сдерживая силу:
– Аааааааааа!
Двое огромных каменных скорпионов вырвались из сугробов.
Рот Кардоша искривился:
– Уходим! Пусть этот чокнутый ублюдок подавится этим вонючим куском земли!
Рориш отпустил капюшон, который свалился с его курчавой головы за спину:
– И это всё? Так просто?
– А ты чего ожидал? – хмыкнул Лари, отряхивая колени от налипшего снега.
– Эшеры не устояли перед ними. Как ты смог справится один?
– Я же не Эшер и я был готов к нападению.
Глава 33. Эшарва. Мы объявляем войну
Особняк некогда наполненный смехом брата, улыбкой матери, звоном кузницы, рычанием восьмиглазого пса и тёплой рукой отца, лежащей на плече, погрузился в летаргический сон, став усыпальницей для мёртвых.
— Я ведь так и не написал Руми, – нахмурился Барти, боясь выйти из своей комнаты и вновь вдохнуть аромат жасмина.
Майя поставила на круглый дубовый столик чашки с горячим чаем:
— Барти, но почему он пошёл служить в гильдию охотников? Это очень странно.
– Он ушёл из-за того, что его обвинили в избиении... — он громко сглотнул. – Ирамии.
– Что? – Майя удивлённо посмотрела на юношу.
— Она показала свои синяки и ссадины. И Руми ушёл.
— Догадывалась, что он не прост, но не думала, что настолько. Хотя останься он, то тоже мог погибнуть, – Майя положила ложку мёда в чай и звонко застучала ложечкой. — Барти, ты ведь был ранен ядом, как ты выжил?
-- Меня спас восьмиглазый пёс.
Майю обожгло, словно в сердце вонзилось с десяток стрел. Она пошатнулась и выронила ложку, которая загремела на сосновых половицах. Барти непонимающе взглянул на неё. Её широко раскрытые глаза, смотрели с ужасом.
– Майя?..
– Что ты сказал? – дрожащим голосом спросила она.
– Майя, – тихо повторил Барти.
– До этого. Кто спас тебя?
– Моя собака, которую мы с братом подобрали в лесу. Он превратился в рептилию и...
– С алой чешуёй и кровавыми глазами?
– Откуда ты знаешь? – Барти нахмурил тёмные густые брови.
– Где он сейчас?
– После того как он зажёг источник в нашем подвале, он исчез.
Майя схватилась за край стола, чтобы не упасть. Комната закружилась в бешеном ритме. Барти встал с кровати, протянув к ней руки:
– Майя, что с тобой?
– Не трогай меня, – Она ударила его по руке, сдерживая слёзы. – Где этот подвал?
– В холле напротив алхимической лаборатории. В него ведёт круглая каменная арка.
Майя выбежала из комнаты. Барти хотел пойти за ней, слыша как она торопливо спускается по лестнице, но его остановил внезапный звон. Он подошёл к окну и открыл ставни, впуская морозный воздух. Звон доносился из кузнецы отца.
Преодолевая себя, он толкнул дверь и вышел в коридор, но, ощутив лишь аромат амброзии, выдохнул с облегчением. На первом этаже у входной двери он потянулся за своей меховой кирасой, висящей на кованых рогах лося, но замер, увидев плащ отца:
– Кто это сделал? – удивлённо прошептал он, проводя ладонью по золотому узору. На морде дракона кто-то вышил ещё три глаза. Когда Барти закутался в этот плащ, ему показалось, что отец обнял его. Он глубоко вдохнул запах масла, дыма и металла, надеясь, что он пристанет к нему. На глазах юноши проступили слёзы.
Выходя из особняка, Барти рассчитывал увидеть сугробы, но снег был притоптан сотнями ног. На месте кустарников стояли борцовские чучела из соломы и мешковины. На стене каменной пристройки висели мишени.
До самой кузнецы вела широкая дорога, даже со следами от гружёных повозок.
– Барти! С возвращением! – крикнул Рой, помахав рукой. Несколько вооружённых эшаровцев забрасывали в телегу мечи и доспехи.
– Что происходит? – непонимающе спросил он.
– Мы готовимся к войне.
– К чему?
– К войне, Барти. Благо твой отец наделал доспехов на тысячную армию, жаль у нас нет столько людей.
– Это ты всё организовал?
– Разумеется нет. Твой брат.
Барти вошёл в кузницу, увидев за наковальней Молака вместо отца. Руми стоял к нему спиной. На его кирасе из вываренной кожи было закреплено стальное приспособление, напоминающее позвонки человека, которые спускались до самого пола.
Молак положил молот, перестав стучать, и уставился на Барти, задёргав маленьким глазом. Руми обернулся, звонко прочертив металлическим хвостом по камню.
– Когда ты вернулся? – оторопел Барти.
– Сразу же как ты уехал в Стригхельм. Стэн написал мне.
– Что это? – Барти указал на его хвост.
– Доспех, – улыбнулся Руми, ударив позвонками хвоста о пол. – Я повелеваю камнями и безликими металлами, глупо не использовать это преимущество в бою. Слышал о твоих успехах в столице. Как ты смог убить Эшеров? К тому же зачем?
– Я не делал этого, – пролепетал Барти.
– Расслабься, – засмеялся Руми, хлопнув брата по спине. – Конечно не делал. Только слабоумный в это поверит, – злобно процедил он. – Смотрю ты уже примерил плащ.
– Кто-то вышил ещё три глаза?..
– Верно, моя работа.
– Но зачем?
– Мы цидеры и отныне наше божество Иракундум.
– Но стриги не поклоняются богам. Да и ты не цидер.
– Я нет, но ты да. Настало время поклонения. Ведь люди должны во что-то верить, – Руми говорил не мигая. – Во имя чего они пойдут на бой. И под благословением кого. Во имя справедливости. Во имя лорда. Под благословением Иракундума войско цидер непобедимо.
Барти растерянно взглянул на брата. Отросшие кофейные волосы собраны на затылке в хвост, как у отца. Чёрные глаза смотрят зло и насторожено. Грубое лицо заросло щетиной.
– Руми ты собираешься вести наших людей на смерть?
– Стэн, покажи ему.
Барти непонимающе посмотрел на Молака, который тряхнул плечами. Его лицо, руки и торс покрыла алая шерсть. Он упал на четыре лапы, скаля шакалью пасть и отряхнулся, разбрызгивая кровь. Юноша с ужасом взирал в его разного размера кровавые глаза.