Записки о России генерала Манштейна

Граф Миних, желая пораньше открыть поход, заставил полки заняться своей амуницией и запастись сухарями на несколько месяцев. В России солдата ничем не снабжают; он должен сам изготовлять все необходимое: повозки, мундиры, даже хлеб изготовляются в полку; солдатам раздают муку, а они уже сами пекут хлеб и сухари; последние в походе легче перевозятся и меньше подвергаются порче.
В начале года, при дворе происходило большое производство в генералы; но чтобы не обременять военной кассы сверхштатными расходами, то новым генералам предоставлены те же полки, которыми они командовали в чине полковника; из доходов с них они должны были получать себе жалованье. Комиссариат выплатил им только излишек противу прежнего их оклада. В России полка лишается тот, кто произведен в генералы.
В начале апреля полкам дано приказание выступить в поход и отправиться на общее сборное место армии, и именно, как в прошлом году, близ Пероволочной. В первых числах мая вся армия была в сборе и переправилась через Днепр по понтонному мосту.
Служившие в этом походе под начальством Миниха генералы были следующие: генерал-аншеф Румянцев, генерал-поручики: Загряжский, Карл Бирон, Левендаль и Густав Бирон, генерал-майоры: принц Антон Ульрих Брауншвейгский, принц Голштейнский, Бутурлин, Ливен, Кайзерлинг, Фермор, Магнус Бирон, Философов, Хрущов, Штокман, князь Василий Репнин, и др. Артиллерию поручили в особенности Левендалю, так как принц Гессен-Гомбургский, женившись в Петербурге, не участвовал ни в этом, ни в следующем походе. Двор остался недоволен его образом действия в оба первые похода. По причине раны, полученной под Очаковым, генерал Кейт не мог также участвовать ни в настоящем походе, ни в следующем. Императрица произвела его в генерал-аншефы, чин, соответствующий генералу от кавалерии или инфантерии в германских войсках. Во время этого похода он оставался в Полтаве, имея под командою все войска, оставленные для защиты Украйны. В продолжение этой кампании армия фельдмаршала Миниха едва состояла из 50 тыс. человек, включая сюда казаков.
Переправясь через Днепр, армия прошла спокойно, не торопясь, до реки Буга, куда прибыла 30-го июня. В этот же день от пленных, взятых легкими войсками, получено первое известие, что неприятель находится поблизости и идет к речке Кодиме, где будет выжидать русскую армию и даст ей сражение. Первое дело, стали строить мосты; три из них были готовы 3-го июля; один был понтонный, а два сплочены из бочек.
4-го числа армия начала переходить через мосты, а 7-го — и все обозы прошли. Армия простояла на другом берегу лагерем три дня. Здесь она была разделена на три дивизии; из них каждая образовывала каре, в средине которого заключала свой багаж, когда находилась в походе. Но они и лагерем стояли таким же образом, когда местность не позволяла упереться в реку, или иначе занять более крепкую позицию.
10-го числа армия выступила в поход, и около полудня переправилась через речку Кодиму, недалеко от впадения ее в Буг, на различных устроенных тут мостах; затем стала лагерем между общими реками, левым флангом к Кодиме, а правым к Бугу, так что последняя находилась у нее в тылу. Около шести часов пополудни, пока войско устраивало лагерь, начальник донских казаков известил, что по той стороне Кодимы, через которую армия только что переправилась, показался неприятель в числе нескольких тысяч.
Но, как большая часть армейского и артиллерийского обоза не успела прибыть в лагерь, по причине затруднявших дорогу дефилей, то генерал Румянцев и генерал-поручик Густав Бирон взяли несколько полков и воротились на тот берег.
В этот день неприятель ничего не предпринимал; армия спокойно устроила свой лагерь; артиллерия, провиант, весь остальной обоз успели прибыть туда ночью.
11-го числа, ранним утром, казаки донесли, что вдали показался неприятельский отряд; на это не обратили большого внимания; когда же к 7 часам все пространство в полтора лье покрылось турками, фельдмаршал рассудил, что дело становилось серьезным. Фуражиры и их прикрытие были отозваны назад в лагерь, и всей армии велено стать под ружье. В 8 часов передовые отряды правого крыла были атакованы. Генерал-поручик Загряжский так кстати пришел к ним на помощь с частью армейских пикетов, что неприятель на этом месте был отбит. В то же время турки атаковали лагерь украинских казаков, в надежде справиться с ними без большого сопротивления, так как это было самое худшее русское войско. Но, видя приближение нескольких пикетов, которых вел генерал-майор Философов, они ушли.
Сильнее всего действовал неприятель против центра. Бригадир Шипов, будучи дежурным и видя, что передовые посты правого крыла атакованы, собрал в один корпус передовые посты центра. Так как он слишком зашел вперед, то турки окружили и атаковали его со всех сторон. Он защищался со всевозможною храбростью, но ему бы не устоять, если бы не пришли скоро на помощь ему. На выручку ему двинулся сам фельдмаршал, во главе кирасирского отряда. Его поддерживали генерал-поручики Левендаль и Густав Бирон, каждый с несколькими баталионами. Наконец и здесь отбили неприятеля. Он возобновлял атаки еще несколько раз, но без всякого успеха. Артиллерия действовала отлично; от нее неприятель потерял людей больше, нежели от ружейного огня. Турки оставались еще несколько времени в виду у русских; но когда фельдмаршал двинулся вперед с частию армии, так что фланги защищала пехота, драгуны, большею частию спешившиеся, шли между пехотою вдоль линии, а гусары и казаки на флангах, то неприятель совершенно удалился по очевидной невозможности устоять противу слишком сильного артиллерийского огня. С обеих сторон урон был невелик: у русских ранен один полковник, а на поле битвы найдено около 200 неприятельских трупов.
Покуда главные турецкие силы тревожили армию, один их корпус был отряжен навстречу обозу, шедшему из Украйны и успевшему беспрепятственно подойти к армии на расстояние 4 лье. Но, благодаря степной местности, командующий обозом офицер усмотрел неприятеля весьма издалека. Он успел окружить себя обозом, из-за которого и защищался, пока фельдмаршал, известившийся об опасном его положении, не отправил к нему на помощь несколько полков, которые его и выручили; затем обоз вступил в лагерь, не потеряв ни одной повозки. При этом случае в армию прибыло несколько иностранных офицеров, кто волонтером на время похода, а кто для поступления на службу. В числе волонтеров находились граф Краффорд, несколько шотландцев или англичан, и граф Изенбург, кавалер тевтонского ордена и подполковник гессенской службы.
После этого дела армия несколько дней продолжала путь спокойно; турки подходили к ней только малыми партиями Между тем дошли слухи, что они со всеми своими силами идут к речке Савран на границе Польши. Граф Миних решился следовать за ними туда. Он прибыл к месту 17-го числа, и тотчас же приступлено было к устройству мостов для переправы.
18-го числа посланные на разведки запорожские казаки воротились с известием, что неприятель находится не далее, как в одну или две лье, и в настоящую минуту идет атаковать русских.
19-го числа авангард армии, состоявший из 7 пехотных полков, 1 гусарского и из нескольких тысяч казаков, под командою генерал-поручика Карла Бирона, перешел через Савран. В час пополудни неприятель распорядился атаковать армию Турки начали с запорожских казаков, взявших позицию на высоте с правого фланга, и укрепившихся за обозом; они несколько раз, и верхом, и спешившись, ударяли на русских с большою силою, но встретили такой отпор, какого не ожидали; это их крайне озадачило, так что когда фельдмаршал выслал казакам некоторую помощь, неприятель удалился в соседний лес.
Между тем граф Миних вывел армию из лагеря, в котором, под начальством генерала Румянцева, оставил лишь столько людей, сколько нужно было для охраны обоза. Он образовал только одну линию, правым флангом опиравшуюся на запорожский лагерь, а левым на глубокую и чрезвычайно крутую балку, находившуюся впереди лагеря. Эти меры не смутили неприятеля. Он несколько раз атаковывал то правый, то левый фланг; некоторые даже обошли линию и напали на лагерь. Однако их отовсюду отбивали. К 4 часам неприятель отступил со всех сторон; полагали даже, что он окончательно сойдет с поля битвы Однако ошиблись. К 5 часам турки снова выстроились впереди леса и кинулись на русских с большею против прежнего яростью; их снова отбили, и они принуждены были бежать, оставив на месте сражения более тысячи убитых. Этой победе много содействовал генерал-поручик Левендаль, расставив артиллерию на высоте у правого крыла, откуда он громил неприятеля с фланга.