Бразильская история

Филиппа села на постель, чувствуя, как недавнее возбуждение сменяется жалостью к себе. Стремясь избавиться от этого настроения, она попыталась понять его причину. Может, это объясняется тем, что впереди ее ждет вечер, который придется провести одной? Но ведь столько раз она отказывалась от приглашений куда-нибудь пойти именно потому, что хотела остаться одна.
Конечно, сегодня все было иначе, потому что она в чужой стране, среди совершенно незнакомых людей.
– Я впадаю в слезливую сентиментальность, – сказала она вслух. В конце концов, Лукаса Пэджета она знает. Шесть месяцев она проработала с ним бок о бок. Но Филиппа понимала, что кривит душой. Ее начальник оказался совсем другим человеком – таким она его никогда не знала. Несколько мгновений, проведенных сегодня в непосредственной близости рядом с ним, лишь подчеркнули разницу между ними, заставили осознать, какая пропасть разделяет исполнительную секретаршу и могущественного магната.
Рассердившись на мысли, которые бог знает куда ее завели, и опасаясь, что, раз дав им волю, она уже не сможет остановиться, Филиппа сняла платье и легла на кровать отдохнуть.
Час спустя, завернувшись в шелковый халатик персикового цвета (подарок миссис Марш), плотно облегавший ее стройную фигурку, девушка вышла на балкон. Было все еще страшно жарко, хотя ветерок с моря слегка приподнял ей волосы с шеи. Обычно она убирала их с лица и закалывала, но сейчас распустила, и они пышной волной спускались до плеч. Внизу кто-то засвистел, и Филиппа, сообразив, что свет из комнаты хорошо ее освещает, поспешно ушла с балкона.
Впереди был целый вечер. Ужин займет лишь малую часть его. У нее ничего не было с собой почитать, и девушка с сожалением вспомнила о книжках, которые собиралась взять с собой, но в спешке забыла положить в чемодан. «Интересно, нет ли каких-нибудь книг в гостиной?» – подумала она, попыталась припомнить, видела там что-нибудь или нет, потом подошла к двери и прислушалась. Из гостиной не доносилось ни звука. Тогда она повернула ручку двери и быстро вошла туда.
Дверь в комнату Пэджета была закрыта. Она на цыпочках подошла к книжному шкафу. Все книги были на португальском. Филиппа уныло повернулась кругом и ахнула, увидев прямо перед собой Лукаса Пэджета в кое-как завязанном синем шелковом халате, с порозовевшим ото сна лицом.
Какое-то мгновение он смотрел на девушку, и Филиппа, вспомнив, что под халатиком на ней ничего нет, завязала поясок потуже. Лишь поймав свое отражение в стеклянной дверце шкафа, она сообразила, что так ее наряд стал еще откровеннее. С горящими щеками она кинулась к двери в свою комнату.
– Я не знал, что вы здесь, – проговорил он за ее спиной.
– Хотела взять что-нибудь почитать. – Наполовину скрывшись за своей дверью, она осмелилась повернуться и взглянуть на него.
– Боюсь, ничем не смогу вам помочь. Я не читаю романов.
– Зато вы читаете «Деловой журнал»!
У него заблестели глаза.
– Я и не подозревал, что у вас такой острый язычок. Если вы не слишком устали, приглашаю вас поужинать, чтобы ему было чем заняться.
– Вы очень добры, но...
– Я приглашаю вас не из доброты и не из жалости. Просто мне сейчас нечего делать и скучно. Я слишком устал, чтобы работать. Будьте готовы через полчаса.
– Через полчаса, – повторила Филиппа и закрыла дверь.
«Интересно, других девушек он так же бесцеремонно приглашает поужинать?» – размышляла она, накладывая макияж и убирая назад волосы в обычную прическу. Ей никак не удавалось представить, что он так же приглашает на ужин Бланш Грин.
«Но ведь я не звезда мюзиклов, – твердо сказала она себе. – Я всего лишь сверхисполнительная секретарша, и ничего больше».
Но как же трудно было помнить об этом, сидя напротив него за столиком небольшого, но элегантного ресторанчика, окна которого выходили на берег моря, под лунным светом казавшийся белым.
Лукас Пэджет снова сделал заказ за нее: блинчики с начинкой из омара в каком-то кисловатом соусе и пряное острое блюдо из зеленых перцев и говядины, которое она запивала бургундским.
– Вина мне больше не нужно, – сказала она официанту, когда он подошел, чтобы в третий раз наполнить ей бокал. – Еще один глоток, и я свалюсь под стол!
– Я рад, что вы умеете вовремя остановиться, – язвительно сказал Лукас Пэджет. – Не люблю пьяных мужчин, но пьяных женщин просто ненавижу.
– Вы считаете, что женщины вообще не имеют права курить? – вежливо поинтересовалась она.
– Да нет. С какой стати?
– Просто мне показалось, что вам нравится, когда женщина знает свое место.
– А место ее – «дома на кухне»? – уточнил он.
– Да.
Он рассмеялся:
– Совершенно верно, но только если это не мой дом.
Опять она невольно затронула личные темы! Филиппа поспешно заговорила о другом:
– Вы уже бывали в этом ресторане?
– Да. Обычно здесь поют фаду, португальские народные песни, но официант сказал мне, что певец болеет, так что придется зайти сюда еще раз.
– Фадувсегда печальны, не так ли?
Он кивнул:
– В них поется о любимом, который погиб в сражении или утонул в море.
У Филиппы возникло чувство, словно рядом с ней Роланд. Только Роланд, которого она любила, существовал лишь в ее воображении. Она поняла, что вздохнула, только когда Лукас Пэджет отодвинул стул и встал.
– Когда женщина вздыхает в моем присутствии, я знаю, что ей со мной скучно!
– Неправда. – Она замолчала, сообразив, что ее дразнят. – Мне не скучно. Просто я сейчас поняла, как далеко оказалась от дома.
– Вот уж не думал, что суперисполнительная мисс Смит будет тосковать по дому.
– Вы плохо меня знаете.
Он взял из рук официанта легкий плащ Филиппы и накинул ей на плечи. Второй раз за день она ощутила прикосновение его пальцев и затрепетала, сознавая, как близко он стоит, чувствуя исходящее от него тепло.
Сидя рядом с ним в машине, девушка по-прежнему ощущала его близость. Ее охватило радостное волнение, когда, вместо того чтобы ехать к отелю, он свернул на дорогу, ведущую в горы.
– Я решил немного проехаться перед тем, как возвращаться в отель, – объяснил он. – Я всегда успокаиваюсь, когда сам сажусь за руль. Вот почему я отослал шофера.
Эти слова вновь напомнили ей о Роланде. Он тоже расслаблялся, когда вел машину.
– У меня был знакомый, который говорил, что управление машиной всегда дает ему ощущение могущества.
– Вероятно, он был очень молод.
– Что вы хотите этим сказать?
– Только молодым – или очень слабым – людям необходима подобного рода иллюзия, чтобы ощутить себя сильными.
– Он действительно был слабым, – согласилась Филиппа, – но всегда был очень добр ко мне и никогда – заносчивым.
– По-моему, в вашем ответе я различаю некую критику в свой адрес, или мне это показалось?
Она в замешательстве опустила взгляд на свои руки.
– Извините, мистер Пэджет, мне бы и в голову не пришло критиковать вас.
Он сосредоточенно смотрел вперед на дорогу. Филиппа придвинулась к окну и слегка повернула голову в сторону водителя. При слабом свете контуры его лица казались резкими и бесплотными.
Точно лицо самой Смерти, подумалось ей. Она поежилась, внезапно увидев перед собой незнакомого человека, жизнь и образ мыслей которого ей совершенно неизвестны. Что он знал о любви или ее утрате, если его заботило только одно: удастся ли заключить еще один контракт и тем самым увеличить доходы фирмы? Полюбить такого – значит разбить себе сердце, если только женщина заранее не смирится с тем, что всегда будет занимать в его жизни второе место после работы.
– Вы хорошо знали этого человека? – Вопрос прозвучал неожиданно, но Филиппа не колеблясь ответила:
– Я собиралась за него замуж.
– Вы правильно поступили, отказавшись это сделать.
– Я не отказывалась. Он погиб.
Машина замедлила ход и остановилась на обочине дороги. Позади них в небо уходили черные силуэты гор, внизу виднелась изогнутая линия залива.