Границам вопреки (Ver.1.0) (СИ)

— Хватит меня разглядывать. Говори: зачем пришел?
Фрайз моргнул и потёр пальцами слезящиеся глаза. Веки будто налились свинцом, и окружающая обстановка была подернута дымкой.
— Я это, я, — насмешливо подтвердил маг, перебирающий за столом какие-то зерна.
— Трудно… смотреть… — превозмогая нарастающую резь в глазах, произнёс Мелвин и зажмурился.
— Не спать! — маг отставил миску и, спешно подойдя к гостю, дунул ему в лицо. — Теперь открывай. Медленно. Ну вот… Светлых ночей и ровных тебе путей, Зрящий сквозь миры.
— Обильного урожая и удачной охоты, — ответил Мел по обычаю трагирских крестьян. И мысленно возопил: «Офигеть! У меня получилось!»
Пусть встреча и была вполне ожидаемой, скорость и простота, с которой Зрящий преодолел межмировые барьеры, Зельта поразили. Не каждому чародею удавалось так легко перемещаться в иные измерения. Михаэль, например, умел создавать только окна для подсматривания — и не более. А какой-то человечешка перенёс свою астральную проекцию одной силой воли, без пентаграммы и энергетической подпитки. У парня явно был потенциал. С годящим наставником блондин бы добился завидных успехов на поприще путешествий. Однако давать советы тому, кто хоть и не специально, но всё же разлучил его с приглянувшимся оборотнем, маг не собирался.
 — Присаживайся. В ногах правды нет. — Михаэль вернулся к своему стулу, по пути отодвинув рядом стоящий. — С чем пожаловал?
— С двумя вопросами, — бойко приступил к расспросам Фрайз. — Первый: зачем ты забросил Аррума на Землю и как ему вернуться? Второй: почему вы оба называете меня Зрящим?
— Насчитал три, ну да не важно. Я бы предложил тебе, как дорогому гостю, чай, но вкуса ты не ощутишь, так что не буду переводить травы.
— Мих, прошу, не тяни резину, — по-свойски обратился к магику землянин. — Я без понятия, как тут очутился и сколько здесь пробуду, так что, пожалуйста, давай обойдемся без затяжных предисловий.
— Смелый. Со мной мало кто себе позволяет так говорить.
— Не злись, — сбавил обороты Мел. — У нас нет магов, так что я не в курсе, как следует себя вести в вашем обществе.
— Хитришь…
— Мне нужны ответы, — перебил теряющий терпение Фрайз. — Не так мне, как Арруму, — исправился парень. — Ему тяжело находиться в моём мире, он не приспособлен к подобной жизни.
— Будь рядом — и волк привыкнет, — с толикой грусти отозвался магик. — Жаждешь правды? Тогда смотри, — разводить пустую болтовню действительно не стоило.
Михаэль снял со стены круглое зеркало и положил на стол. Сделав над ним несколько замысловатых пасов руками, Зельт набрал в чашку воды и, высыпав туда шепотку перетёртых листьев, выхлюпнул содержимое на отражающую поверхность.
— Внимательно смотри, — повторил маг изменившимся до неузнаваемости голосом и заставил струхнувшего Мелвина склониться над зеркалом.
Картинка расплывающегося потолка сменилась мутной батальной сценой, постепенно обретающей четкость. Горстка воинов в кожаных доспехах прикрывала раненного товарища в латах с черно-красным развевающимся пером на шлеме. «Князя», — пришло Мелвину понимание извне. Враги напирали, давили количеством, однако сломить защитников им было не под силу, и тогда вперёд вышел капитан нападавшего отряда.
— Он просит выдать им правителя, — объяснил Михаэль. — Клянётся, что остальных отпустит, не причинив им вреда. Миранцы отказываются, но одного из них — Артунала — дома ждёт беременная жена, и отдавать свою жизнь за чужую оборотень не желает. Присмотрись к нему. Видишь, как отступает за спины товарищей? Он никого тебе не напоминает?
— Вылитый Аррум, — шепотом произнёс Фрайз, безотрывно глядя в магический телевизор. — Не смей! — выкрикнул Мел, стискивая пальцами край стола. Вот только это не помешало Артуналу всадить длинный боевой кинжал между стыков лат держащегося за бок мужчины, которого минутой ранее оборотень защищал. Застигнутые врасплох предательством брата по оружию, миранцы на мгновение растерялись. Чего вполне хватило, чтобы превосходящие их численностью воины разоружили стойкий отряд и казнили его, не сходя с места. Кровавая баня закончилась быстро. И гору трупов из восьми княжеских бодигардов увенчала отрубленная голова Артунала с посмертно застывшей маской неверия.
— Нет… Нет… — бормотал Мелвин на грани слышимости, не замечая, как по щекам текут слезы.
— Ещё не всё, — Зельт вычертил руну в разлитой по зеркалу воде, и место побоища сменилось на чистое сельское подворье, где молодая женщина с округлившимся животом кормила кур. — Это Мелисса.
Если бы Мелвин не был стопроцентно уверен, что является единственным ребёнком в семье, то назвал бы её сестрой.
В зеркале цепной пёс рванулся с привязи, разевая пасть в немом лае. В калитку вошли двое в запыленной одежде военного кроя. Сняли шапки пред хозяйкой и протянули запечатанный конверт и меч её убиенного мужа. Скоро попрощавшись и даже не испив с дороги воды, воины поклонились женщине в ноги и покинули двор. Мелисса бегло прочла записку и, рыдая, упала на колени, стаскивая с головы платок, подаренный мужем перед отъездом. Мелвин не знал, откуда пришло это знание, но готов был поручиться за его правдивость.
— Она просидела там несколько часов. Не будем тратить время впустую и перейдем к главному, — Зельт провёл ладонью над зеркалом, и там появилась Мелисса, зажимающая рукоять принесенного меча поленьями. Установив оружие вертикально, женщина встала в полный рост и бросилась грудью на клинок.
 — Господи! — Фрайз приложил руку к кольнувшему сердцу и шокировано уставился на мага. — Она же беременна. Могла бы… держаться ради ребёнка.
— Вот из-за него вас и раскидали по разным мирам. У оборотней есть такое понятие, как Истинность…
— Знаю, данный пункт можешь пропустить, — перебил рассказчика Мел, не раз описывающий в рассказах нити, связывающие две души. — Давай лучше о ребёнке.
— Дети в таких союзах благословенны свыше, — не стал спорить Зельт. — Уже при зачатии любовь их родителей дарует им Искру Силы. Из таких чад вырастают маги, целители, как говорится, от бога, и просто те, кто своими делами несут в мир свет и добро. Представь, как разозлилась богиня Юсифа — покровительница семейного очага, — когда смертная пренебрегла её Даром, умертвила, не позволив родиться. Богиня в гневе пожаловалась на Мелиссу своему брату Талуту — богу войны, коему поклонялись воинствующие оборотнические кланы. И он припомнил вероломного Артунала, погубившего сотоварищей. Тогда-то, выслушав брата, Юсифа и придумала, как наказать влюблённых. Душу Мелиссы поместили в мужское тело, тем самым лишив пару возможности обзавестись общими отпрысками, и отправили девушку в человеческий мир. Артунала же после перерождения оставили на Трагире, чтобы он маялся в поиске, сам не понимая чего.
— У них априори не может быть совместных детей. Их расселили по разным реальностям.
— Не умничай, — осадил Мелвина Зальт. — Для истинных это не преграда. При большом… огромном желании со стороны разъединенных душ сам Верховный бог Хэшран — творец и уничтожитель миров — может открыть для жаждущих воссоединения Портал междумирия. Чтобы такая возможность была, одному из наказанных оставляют возможность подглядывать за другим. Дабы он или она воочию видели, чего лишились. Зачастую это сны, реже — видения прошлой либо теперешней жизни их пары. И в определённый момент тоска по утраченному становится так сильна, что истомившаяся душа посылает сигнал Хэшрану, и тот, взвесив её прошлые прегрешения и нынешние заслуги, решает: открывать дверь или повременить. Бывали случаи, когда муж с женой воссоединялись перед самым смертным одром, но к вам Верховный был милостив, так что возблагодарите его и живите с чистого листа.
— Я — Мелисса… бывшая, Аррум — равно Артунал? Так, что ли? — не укладывалось в голове у Фрайза.
— Именно. Быстрее свыкайся с мыслью и не заставляй меня повторять. Страх как этого не люблю.
— Эм… А вернуть Аррума назад как-то можно? Бога, там, попросить… наверное… — промямлил Фрайз, отупело глядя на помутневшее зеркало.