Песец библиотечный, подвид кровожадный

И проснулась.
А мягкие и очень нежные руки никуда не делись.
Распахнула глаза, с ужасом поняла, что вижу рядом с собой ректора, глухо пискнула, дернулась, уперлась спиной в спинку дивана, выставила перед собой скрюченные пальцы и тут же поняла, что это мне не поможет.
По крайней мере весьма сосредоточенное лицо Азарина и бегающий по моему лицу взгляд намекали именно на это.
– Не надо! – хрипло выдохнула, увидела, как в темно-синих глазах промелькнула досада, и с облегчением почувствовала, как он убрал ладонь с моей лодыжки. – Зачем вы это делаете?!
– Странный вопрос. – Милорд Азарин криво усмехнулся. Затем помедлил, нервно облизнул губы, словно не решаясь что-то сказать, снова изучающее посмотрел на мое лицо и тихо-тихо поинтересовался: – Тебе ведь нравится, когда я к тебе прикасаюсь?
На затылке от дикости ситуации зашевелились крохотные волоски. Как он вообще может такое говорить? Я ведь сейчас парень! Парень!!!
Наверное, мое лицо сказало ему все, что я не смогла произнести вслух, потому что Азарин резко отстранился, затем встал, отвернулся, отошел к окну… И лишь оттуда громко и неприязненно сообщил:
– Как и обещал, я повышаю тебе заработную плату. Вдвое. Взамен… – Милорд Азарин медленно обернулся через плечо, прожег меня раздраженным взглядом и язвительно закончил: – Если не хочешь повторения этой ситуации, то больше не попадайся мне на глаза. Иначе…
И отвернулся вновь.
Как одевалась, не помню. Всю ли одежду забрала – не знаю. Едва не забыла о Клариссе, вовремя найдя ее взглядом и отметив, что она под заклинанием стазиса, но разбираться с ректором не стала. Просто схватила подругу в охапку и стрелой выскочила из кабинета.
Пресвятые предки! Он действительно сумасшедший!
На улице неумолимо сгущались сумерки, означающие поздний вечер, так что идти в столовую было уже бесполезно. С тоской вздохнула, не забывая торопливо перебирать ногами и стараясь не обращать внимания на тупую боль в поврежденной лодыжке.
Что за жизнь? Сплошной стресс!
Называется, спряталась за высоким забором. А ничего, что внутри не так безопасно, как я хотела? Почему? Почему он, почему я?! Хоть обратно в девушку оборачивайся и дальше в путь отправляйся!
До комнаты я дошла взвинченная. С одной стороны, я понимала, что пускаться в бега вновь, причем прямо сейчас, в ночь, когда я ранена, очень глупо, а с другой – я не представляла, как быть дальше.
Не попадаться ему на глаза? Вот так задачка! Я бы с радостью, но как предугадать, где он будет ходить? Как узнать, сдержит ли он слово и не начнет ли искать сам встречи со мной?
У-у-у! Какая дикая, абсурдная ситуация! Я бы поняла, будь я девушкой! Может, даже ответила бы взаимностью, потому что прикосновения действительно были очень приятным, а мужчина привлекательным… Ну… Может быть.
Робкая мысль промелькнула и стыдливо спряталась.
Но я парень! Какого гхырта на него нашло?
Я подозревала, что инкубы беспринципнее остальных демонов, но чтобы настолько… Нет, это в моей голове не укладывалось.
Клара все не приходила в себя, и спать я укладывалась, откровенно нервничая и слабо представляя, что грядущий день мне готовит. Очень хотелось надеяться на лучшее и верить, что ректор окажется верен своему слову, но грызло меня нехорошее предчувствие, что не все так просто, как кажется на первый взгляд. Как, впрочем, и на второй, и даже на третий.
Не сходилось главное. Я парень. Ректор – мужчина.
И он меня… гладил!
А-а-а!
Спала беспокойно, вздрагивая от каждого шороха, утром проснулась намного раньше шести и следующие полчаса просто лежала, бездумно смотрела в потолок. Нет, так нельзя. Надо что-то делать. Или уходить или не нервничать.
Ха! Не нервничать!
Уходить очень не хотелось. Не только потому, что тут я жила на полном обеспечении, да еще при этом и умудрялась получать заработную плату, но и потому, что еще не выполнила обещание, данное артефакту. Я не прочитала то, что обязана прочитать.
А обязана я прочитать все.
Бездна!
– Кар-р-р… Кар-р-рау-у-ул! – Кларисса пришла в себя и, бешено вращая глазами и нервно хлопая крыльями, испуганно заозиралась. Увидела меня, осознала себя в нашей комнате и только после этого обессиленно рухнула обратно на плед, куда я положила ее еще вечером. – Подлец! Мика! Микуся! Он тебя не тронул?
– Тронул. – Я досадливо скривилась. – Еще как тронул.
– Убью! Убью мер-р-рзавца! – Взъярившись, фамильяр подскочил к двери и потребовал: – Откр-р-рой! Уничтожу!
– Перестань. – Почему-то, рассматривая психующую Клару, я успокоилась. – Ничего он мне не сделал. Только погладил, а когда увидел, что мне это неприятно, прекратил.
– Точно? – Ворон покосился на меня черным глазом-бусинкой.
– Точно.
– Хм… – Птица успокоилась, степенно дошла до меня, перепрыгнула с пола на кровать, приземлившись на мой живот, и испытующе заглянула в лицо. – А тебе было действительно неприятно?
– Что? – Я аж опешила от вкрадчивого тона фамильяра. – О чем ты?
– Да так… – Клара почему-то потупилась и ответила уклончиво: – А он симпатичный. Для инкуба. Правда? И сдержанный…
– Клара?!
– Что? – На меня посмотрели самым честным взглядом в мире.
– Ты на что намекаешь, чернозадая?!
– Ни на что. – Пернатая нахалка многозначительно хмыкнула. – Кстати, нам на работу не пора?
– Пора! – Я немного взвинченно дернулась, но от темы уходить не пожелала, хотя потянулась за брюками и начала одеваться. – Клара, рассказывай. Что задумала?
– Пока ничего. – Фамильяр не торопился признаваться. – Пока просто думаю. Странно все это, не находишь?
– Очень даже нахожу. – Сложно было не согласиться. – Но почему? Почему я? Я ведь не девушка!
– М-да? – Клара многозначительно прищурилась. – Плохо же ты знаешь инкубов, Мика.
– Ты о чем? – Я так и замерла со вторым ботинком в позе «зю».
– Почитай сама. В библиотеке есть.
Гадина!
Это утро выдалось довольно морозным, у меня даже пар изо рта шел, пока я торопилась скрыться в уютных стенах библиотеки, где меня с распростертыми объятиями встретил радостный мастер Примквел. Сразу же утащил в свою каморку, расспросил, как я себя чувствую, как у меня настроение в целом, осталось ли желание и дальше работать под его руководством и не собираюсь ли я покинуть стены не самой гостеприимной академии, где, оказывается, «учатся всякие беспринципные сволочи».
– Конечно, я остаюсь! – Я поторопилась заверить своего любимого начальника, что это небольшое недоразумение не станет для меня камнем преткновения, и книги я люблю намного сильнее, чем скучную и унылую жизнь за стенами этой беспокойной академии. – А если понадобится, дам отпор снова! Нет, это какими же надо быть выродками, чтобы вас отравить! Моя б воля… Если бы я только знал… Я б его!
– Ну-ну, мальчик мой. – Расчувствовавшись, гном так крепко меня обнял, что я сдавленно крякнула. Но тут же отпустил и начал разливать чай. – Уж прости, немного нервничаю. Так долго ждал помощника, а тут такая беда! А ректор-то наш, ух как скор на расправу! Молодец мужик. Хвалю. Знаешь уже, поди, как наказали паршивцев?
В общих словах я все знала от вездесущей Клары, но предпочла выслушать и версию мастера, которая в принципе почти не отличалась от уже услышанной. Да, при всех зачитали полный список прегрешений, отдельно выделив, что пострадали работники академии, а это вообще недопустимо, затем озвучили приговор и под конец для остальных произнесли проникновенную речь о том, что если подобное повторится впредь, то меры будут намного жестче.
– Куда уж жестче-то? – Я слегка растерялась.
– Вплоть до смерти. – Мастер кивнул со знанием дела, а когда я шокированно округлила глаза, сурово поджал губы и сердито распушил бороду. – А с ними только так и надо. Понимают только силу. А коли мозга нет, то и жизни быть не должно. Мы же кто?
– Кто?
– Мы – высшее учебное заведение, выпускающее защитников отечества! – с пафосом ответил мастер, затем глянул на настенные часы с кукушкой, которые показывали без одной минуты семь, и деловито потер руки. – Что ж, раз ты полон решимости продолжать трудовую деятельность, то не буду мешать. За работу, Микаэль. За работу! К девяти жду на завтрак.