Последнее предупреждение

Линнард искоса смотрел на четкий профиль собеседника, ставший за эти годы столь привычным, на лицо, с которого собственноручно убирал уродливые рубцы, меняя черты – просто потому, что врачебное «я» противилось насилию над природой. Смотрел – и внезапно подумал, как много в данном конкретном человеке осталось от него-настоящего.
- Милорд, а как вас зовут? – внезапный вопрос, заставляющий запоздало стыдиться собственной наглости.
- Уже позабыли?
И главное, несвоевременный:
- Дарт Вейдер. Простите за бестактность.
Вот теперь он повернулся – всем корпусом, а не просто головой. Так обычно рассматривают редкие экземпляры в коллекциях.
- Удивительный вы человек, Линнард. Спокойно говорите мне вещи, за которые каждый второй даст вам по шее. А затем смущаетесь по пустякам.
Пустякам?! Сказать, что Зейн удивился – значит сильно приуменьшить действительность.
- Я считал, что ваше инкогнито:
- А как вы мыслите себе сохранение секрета? Убить всех, кто что-то знает? Знал? Видел? Возможно – убить вас за то, что видели меня без маски? – по спине доктора пробежал предательский голосок. Его посещали подобные мысли. Правда, давно: но посещали.
- Имя я изменил вполне законно, с оформлением документов. Причины сего были чисто личными, но: бумаги подшиты в архив и все, кто интересовался, легко узнали подробности. Удивляюсь, что вы – нет. Доктора так любопытны: а то, что меня редко называют по имени – неприязнь к фамильярности. Разве я называю вас «Зейн»?
- А что бы я сказал вам в ответ на «Зейна»?
- Энекин, – Линнард открыл рот – и остался стоять. Энекин Скайуокер. Знаменитый герой Войн, любимец прессы, джедай... теперь, зная истину, он видел несомненное сходство. Глаза, скулы, телосложение: он сам приложил массу усилий к тому, чтобы это лицо изменилось, но окончательно стереть с него Энекина не удалось. Давно погибший рыцарь: нет, не совсем погибший. Вполне живой, как сегодня выяснилось.
Темный Лорд с улыбкой наблюдал за смятением соратника, чье лицо ясно говорило обо всех переживаниях. Усмешка вышла кривоватая.
- Что, не похож?
Линнард благоразумно промолчал. Он лучше многих знал, сколько и чего осталось от симпатичного юноши из выпусков ГолоНовостей. Потом, видя, что пауза затянулась, все же промолвил:
- Похож: так, что просто страшно.
Вейдер кивнул.
- Страшно: вот ключевое слово от моего прошлого. Глупо и страшно. Впрочем – как и многие глупости, – небольшая пауза. – Однако вы спрашивали про Татуин.
Доктор с трудом сосредоточился. После откровений пятиминутной давности он основательно подзабыл все прочие вопросы. Искренность в исполнении Лорда Вейдера выходила столь пугающий, что он был вовсе не уверен в том, что нуждается в ответах. Здоровье, как говорится, дороже. Тем не менее, он потер виски и проговорил:
- Да, разумеется. Внимательно вас слушаю.
- Правильно делаете. Вы же поняли, что разговоры о минувшем – отнюдь не приступ ностальгии.
Понял. Вот сейчас, услышав это от Вейдера. Приступ откровенности, ждите! Скорее – трезвый и прагматичный расчет без лишнего словечка. Такой человек мало кого запустит в душу: а уж остаться там без присмотра и не мечтай!
- Только вчера я узнал: о существовании сына.
Сюрприз! Даже ситхская выдержка не беспредельна. Можно лгать во всем, – в движениях, в мимике, на словах. Но этот дрогнувший голос сказал Линнарду много больше суетливой жестикуляции. Эмоции у собеседника явно перехлестывают через край. Остается лишь определиться с их знаком.
- Предвидя очевидный вопрос: да, я знал, что буду отцом. Но считал, что: эта женщина потеряла ребенка.
- И теперь вы летите к нему: зачем?
- Посмотреть. Послушать. Оценить. Я многого не знаю.
- Существуют досье:
- Пять строчек формального текста.
- Вы: заберете его с собой? Признаете сыном?
- Сыном: – Вейдер задумчиво сцепил пальцы. – Это тяжелая ноша – быть сыном Дарта Вейдера. Скорее обуза, чем помощь. И в жизни, и в карьере.
Зейн Линнард снова промолчал. Научился осторожности? Какая новость на старости лет:
- Все будет, как получится. Он хотел поступить в Академию: значит, почти лоялен. Понимаю мотивы: в Галактике есть места хуже Татуина, но не очень много. Впрочем, вы сами увидите, – Темный Лорд встряхнулся. – Помогите надеть доспехи. Без дроидов это затруднительно.
И врач покорно потянулся к броне. Он ведь понимал, что просьба о помощи относилась вовсе не к доспехам – Вейдер прекрасно справлялся и без помощников. По сути, это была цена за поддержку против Императора. Неизвестный пока мальчишка с Татуина: незначительная плата за услугу. К тому же – замаскированная под просьбу. Лорд играет в благородство? В просьбе – подвох? Или: он действительно нуждается в опоре?
Снова приглушенный бас сквозь вокодер – и шипение респиратора.
- Мы летим на Татуин. А по пути продолжаем игры с Сенатором. Проверьте ее здоровье – леди плохо смотрится. А заодно – расскажите про «Звезду».
Вот это номер! Значит, Вейдер до сих пор умудрился не посвятить пленницу в такие детали? Стоп! А для чего вообще ее посвящать? Запугивание, или:
- Да, – Вейдер терпеливо ждал нужных выводов. Еще один недостаток респиратора – Лорд редко говорил без необходимости. Где красноречие, когда техника грубо обрывает фразы принудительным вдохом? – Мон Мотма остается с нами.
- Трое против всех? Сомнительные шансы:
- Кто бы говорил.
Да: для осторожности несколько поздновато. Не сейчас, когда твои действия привели на грань кризиса половину Галактики. А вторую – поставили под ружье на разных сторонах.
- Линнард, возможно, здесь понадобится время: не мне учить вас политике. Но нам очень нужен Альянс. По крайней мере, его здравомыслящая половина. Хочется избежать: непоправимых ошибок.
- Хорошо, – сухой щелчок клавиши. – Заключенную в медицинский отсек. Распоряжение Лорда Вейдера. – и далее, в продолжение беседы: – Мне близки ваши аргументы. Очень надеюсь, они подействуют и на: других.
Разговор закончился, но пропущенное имя повисло в воздухе.
«Поймешь ли ты нас, Кос Палпатин? Примешь ли? Наш Император:»
Все они являлись лицемерами. Все – политики, врачи, воители. Когорты людей, жаждавших перемен – и потому последовавших за Палпатином. Но Империю ценили очень высоко. И преклонялись перед ее создателем, – просто потому, что он СМОГ. Переступить условности. Создать государство. И повести их за собой.
Император – это его Империя? Наверное, так. Возможно. Придется проверить.
ГЛАВА 12. ПОПЕЧИТЕЛЬ
Фермеры с удивлением смотрели на шаттл, севший у их дома. На штурмовиков и фигуру в черном.
- Прошу вас, – выдохнул Оуэн, сжимая бесполезное ружье, уже после того, как незнакомец прошел внутрь. – Вы из Академии?? Этот негодный мальчишка все-таки подал заявление?
- Я насчет Люка Скайуокера. Где он?
- В Мос-Айсли, уехал за деталями для влагосборников, но наверняка зашел в мастерскую к друзьям.
- Вы его опекуны?
- Да.
- Хорошо. В мои планы входило сначала поговорить с вами.
- А с кем мы имеем честь... – Оэун Ларс не успел договорить как незнакомец его перебил:
- Дарт Вейдер.
И все. Ни звания. Ни должности. Ни зачем ему понадобился Люк...
Оуэн стал раздражаться:
- Мы его не отпустим.
- Это не обсуждается.
- Поймите, мальчик юн и весьма романтичен. Он погибнет в первом же вылете, как и его отец.
- Да, разумеется, его отец. Как бы это сказать, я явлюсь душеприказчиком Энекина Скайуокера. Он бы хотел, чтобы я позаботился о его сыне.
- Он бы хотел?
- До самой последней секунды своей жизни он не знал, что его ребенок жив.
- Но почему вы возникли только сейчас?
- Как только появилась информация, что Люк жив, я прилетел. Официально его мать умерла до родов.
- А вы в курсе, кто его мать?
- Да.
- И?
- Вы не знаете, имя же вам ничего не скажет.
- Возможно, мы однажды видели ее. Когда Энекин прилетал на пятилетие...