Догадайся сам

— Очень даже большой, — как ни в чем не бывало ответила Карла, хотя от злости ее бросило в жар. — Именно по этой причине я и согласилась здесь работать.
Джад улыбнулся. Похоже, он уже много лет не слышал такой удачной шутки.
— И ты будешь учительницей? — А эта шутка явно заняла бы, по его мнению, второе место на конкурсе острот.
Карле захотелось ударить его.
— Да. Я буду учительницей.
Джад удостоил ее очередного пытливого взгляда.
— А что сталось с рекламой? Разве во время нашей последней встречи перед тобой не открывалась самая что ни на есть блестящая карьера на этом поприще?
Да, он не утратил былой язвительности. Карла слишком хорошо помнила, что братец Николаса всегда отличался талантом к уничижительным замечаниям. Однако, рассудила она, Джад Хантер не стоит того, чтобы на него сердиться.
— Я бросила рекламу. Решила вернуться к преподаванию. Видишь ли, я уже работала учительницей до того, как пошла в рекламные агенты.
Джад, разумеется, этого не знал. Откуда бы? Он ведь вообще практически ничего о ней не знал, хотя это не мешало ему обвинять ее во всех смертных грехах.
— В самом деле? — Черные брови взлетели вверх. — Ну и сюрприз. Просто не представляю тебя в роли учительницы. По-моему, реклама куда более в твоем стиле, а? Но, без сомнения, это ведь временное занятие? — Не дав девушке ответить, он уже несся дальше: — Просто, чтобы заполнить промежуток между двумя работами. Ты ведь вернешься на прежнюю стезю, как только найдешь что-нибудь подходящее?
— И не подумаю!
Джад с минуту обдумывал новость, однако в глазах его читалось сомнение.
— Уж не хочешь ли ты сказать, будто променяла блестящий вихрь рекламной шумихи, все эти светские вечеринки, коктейли, пресс-конференции и поездки на скучную монотонную жизнь учительницы? Да, эту сторону твоего характера мне наблюдать еще не доводилось.
Он саркастически улыбнулся, ясно давая понять, что не верит ни единому слову собеседницы. Карла ответила ему такой же улыбкой. Пусть себе думает, что хочет.
— Ошибаешься. Преподавать вовсе не так уж скучно. Напротив, в этом деле столько неожиданных маленьких радостей… ну например, приехать в Корнуолл и встретиться с тобой. Только ради одного этого можно было навеки забыть про все приемы и вечеринки.
— Польщен, что ты так думаешь.
Карла и раньше замечала, что Джад умел не только сам поддразнивать окружающих, но и добродушно выслушивать насмешки в свой адрес.
Черные глаза тем временем критически изучали ее.
— Придется тебе меня простить… Не так-то просто переварить подобную перемену твоего образа жизни. Видишь ли, я догадываюсь, сколько зарабатывают учителя и просто не в силах представить, что тебя привлек именно денежный аспект дела.
Ага, наконец-то он перешел к главному. Карлу охватил приступ негодования. Она всегда знала, какого Джад о ней мнения, и ненавидела его за это. Для него она была особой, для которой в жизни главное — деньги. А говоря короче и жестче, — гнусной, корыстной стяжательницей.
Карла плотнее сжала зубы. Нет, Джад Хантер не увидит, как ее задели его слова. Много чести! Его мнение для нее ничего не значит. Глупо огорчаться из-за такого пустяка.
— В одном ты прав. Действительно, по сравнению с работой в рекламе, уровень доходов у меня значительно понизился. Зато я получаю удовлетворение, просто общаясь с детьми. — Девушка произнесла последние слова с иронией в голосе, зная, что собеседник ни за что не поверит ей, хотя она сказала чистую правду. Никакими деньгами нельзя было измерить ту радость, что получала она от своей новой работы.
— Ясно-ясно. Так ты и впрямь стала другим человеком?
Взгляд прищуренных серых глаз скользнул по фигурке девушки, одетой в белую блузку и зеленые брючки, а потом вновь вернулся к лицу. Короткий прямой нос, унаследованный от матери, четко очерченный изящный рот, полученный от отца, и огромные голубые глаза в обрамлении густых длинных ресниц.
— Ага, понял… — протянул Джад. — Ты постриглась.
— Уже довольно давно.
Перемена темы застала Карлу врасплох. Девушка нервным, бессознательным движением откинула со лба светлую челку. Она изменила прическу восемнадцать месяцев назад, после разрыва с Николасом. Новая жизнь, решила тогда Карла, новый образ.
— А мне нравится. — Джад помолчал, оценивающе разглядывая девушку, потом покачал головой. — Просто не представляю, что столь стильной особе делать здесь, в Санта-Орвеле. Разве для такой девушки, как ты, не естественней обитать в большом городе? Что, ради всего святого, заставило тебя презреть яркие огни Лондона?
— Возможно, надежда снова увидеть тебя, — насмешливо парировала Карла. — Ты ведь, наверное, замечал: наши столкновения всегда действовали на меня необыкновенно стимулирующе. Быть может, мне недоставало общества такого утонченного и волнующего собеседника, как ты.
— Ты меня удивляешь. Вот уж не думал, что ты находишь меня утонченным.
Он слегка выделил последнее слово, демонстративно пропустив второй эпитет. А в серых глазах вспыхнул такой жаркий, дразнящий огонек, что Карле вдруг стало трудно выдерживать взгляд Джада. Девушка знала, о чем он вспомнил.
Они вдвоем в лодке, неистовый шторм, черное как смоль небо. Грохотание грома, ослепительный блеск прорезающих тучи молний — и резкое, судорожное возбуждение, поднимающееся из глубин ее существа. Но не ярость разбушевавшейся стихии заставляла Карлу дрожать, а объятия Джада. Выражение его глаз. Невообразимо дивная, всепобеждающая магия его поцелуя.
От одного этого воспоминания девушку охватил дикий ужас. То было чистой воды безумие, и Джад глубоко ошибался, если делал из случившегося какие-то выводы. Скорее ад замерзнет, чем произойдет нечто подобное. И коль скоро он сам затронул эту тему, лучше раз и навсегда расставить все точки над «i».
Карла решительно вздернула подбородок.
— Вот тут ты прав на все сто. Я ошибочно употребила по отношению к тебе слово «утонченный» Сказать по правде, единственное выражение, которое следовало бы привести, — она чуть помолчала, чтобы до собеседника лучше дошло слово «единственное», — это «человек, с которым я не желаю иметь ничего общего». — Не дав Джаду возразить что-либо, Карла перевела дыхание и торопливо продолжила: — И, возвращаясь к теме нашей беседы, должна указать, что вовсе не обязана отчитываться перед тобой в своих поступках. Причины, побудившие меня приехать сюда, тебя совершенно не касаются.
Лицо Джада словно окаменело.
— Хотелось бы думать. Поверь, я не горю желанием вмешиваться в твои делишки. Только ответь на еще один вопрос… — Он испытующе поглядел на нее. — Ты, часом, не замышляешь нанести визит на Пенторру?
Честнее всего было бы ответить «нет». Остров Пенторра и расположенный на нем древний замок принадлежали дяде Джада и Николаса, Джасперу, милейшему старому джентльмену, с которым Карла за время своего пребывания там успела завести самую теплую дружбу. Он сотни раз твердил, что будет всегда рад снова увидеть ее и она может приезжать, когда захочет. Но как бы ни заманчиво было воспользоваться приглашением, как бы много ни значила для Карлы возможность снова увидеть своего старшего друга, девушка пришла к выводу, что лучше будет воздержаться.
А что, если там окажется и Николас? Ситуация будет не из приятных. Они с Карлой расстались отнюдь не лучшими друзьями. Так что девушка могла бы успокоить Джада одним словом. Однако в ее планы это не входило.
— Еще не думала. — Она бросила на него мятежный взгляд. — Однако, коли уж ты завел об этом речь, идея неплохая.
— Тогда подумай-ка еще раз, — мрачно посоветовал Джад, делая угрожающее движение в ее сторону. — Боюсь, на Пенторре тебе не обрадуются.
— Кто мне не обрадуется? Ты? Ах, какое горе, теперь я ни за что не усну! — Карла поняла, что на самом деле он не сдвинулся с места, лишь чуть наклонился к ней. Запугать хочет? Пусть и не надеется! — Видишь ли, твои чувства по этому поводу меня абсолютно не волнуют. В данном случае в расчет следует принимать лишь чувства самого Джаспера, а он будет мне рад.