Вторжение. Смерть ночи

— Тебе просто повезло. Ты вообще чёрт знает какой везунчик, Гомер, и пока что сам этого не понимаешь. Если бы у тех парней, когда они пошли в кусты, винтовки были с собой, ты не успел бы даже достать свой драгоценный обрез!
— Я его держал наготове. Не такой уж я заторможенный, Элли.
— А представь, что появился бы патруль и нас поймали с обрезом? Да нас тут же поставили бы к дереву и расстреляли, и на твоих руках была бы кровь пяти человек!
— Но ведь этого не случилось. А значит, я прав.
— Ничего подобного! Это просто случайность!
— Нет тут никакой случайности. Просто мы хорошо спрятались, поэтому ничего не случилось. В гольфе говорят: хорошему игроку всегда везёт. И пока мы ведём себя осторожно и умно, нам будет везти. Я не верю в случайности. Я всё рассчитал ещё до того, как взял с собой обрез.
— Гомер! Ты просто сумасшедший! Там могло случиться что угодно! Не веришь в случайности? Значит, ничего не понимаешь в жизни! Она вся — сплошная случайность! Ты действуешь, будто всё в твоей власти. Ты себя богом считаешь! Чёрт, да ведь даже в гольфе мяч может удариться о дерево и отскочить прямо в лунку! Как ты это объяснишь? Ну всё равно, суть не в этом, — быстро сказала я на тот случай, если Гомер вдруг решил бы возражать. — Суть в том, что ты должен подчиняться решению группы. Ты не можешь плевать на всех нас и вытворят что вздумается. Мы тут все вместе. И незачем называть меня одиночкой и командиром. Это ты одиночка, настоящий бродяга!
— Стоп, ребята, передохните! — вмешался Крис.
Остальные реагировали на нашу стычку по-разному. Робин стояла, опираясь на мотыгу, и с большим интересом наблюдала. Фай, ненавидевшая ссоры, ушла к кустам, метров на пятьдесят от нас. Ли читал книгу под названием «Красная смена» и ни разу не поднял головы. Крис выстругивал из деревяшки нечто вроде дракона. Он в последнее время постоянно этим занимался, и у него действительно хорошо получалось. Но его явно огорчала и сердила наша ссора. Перебив нас, он отошёл к ручью, а остальные начали готовиться к экспедиции.
Укладывая вещи, я продолжала кипятиться и рычать на всех. Только когда Фай вернулась обратно, я немного успокоилась. Точнее, это она меня успокоила. Фай подняла палку, которую я отшвырнула в сторону, — на таких палках мы сушили одежду, — и попыталась вернуть её на место. Один конец палки должен был лежать в развилке дерева, но Фай не хватало роста туда дотянуться, так что я подошла и приподняла её. К моему ужасу, Фай вздрогнула, когда я к ней прикоснулась. Это было едва заметно, но на мгновение лицо Фай изменилось, будто ей почудилось, что я собираюсь её ударить.
— Ох, Фай... — выдохнула я.
Меня это по-настоящему огорчило.
— Извини, Элли, — ответила Фай. — Ты просто застала меня врасплох.
Я села на землю рядом с палаткой и скрестила ноги.
— Фай, я что, стала настоящим чудовищем?
— Нет, Элли, конечно же нет! Просто столько всего случилось... Трудно привыкнуть...
— Я сильно изменилась?
— Нет-нет! Элли, ты человек сильный, а когда рядом другие сильные люди, ты вспыхиваешь. Я хочу сказать, что и Гомер, и Робин сильные, да и Ли оказался куда сильнее, чем о нём думали. И тут неизбежны столкновения.
— Все люди сильны по-своему. Я никогда не считала сильным Кевина, пока он не уехал с Корри в госпиталь. А как ты держалась, когда мы взрывали мост!
— Но с людьми я не могу так держаться.
— Ты, наверное, до сих пор меня ненавидишь за то, что я написала о тебе и Гомере?
— Нет! Ну что ты, нет, конечно! Я просто была поражена, когда это прочитала, вот и всё. Ты написала всё то, о чём многие люди думают, но никогда не говорят. Или же записывают в дневники, которые никогда никому не показывают.
— Но вы с Гомером продолжаете держаться порознь.
— Да, но вряд ли из-за твоих записей. С ним очень трудно. Иногда он такой любящий и нежный, а потом вдруг ведёт себя так, словно меня и на свете не существует. Это расстраивает.
Похоже, в тот день на меня свалилось слишком много важных разговоров. Может, мы просто дошли до такой стадии, когда все вдруг начинают говорить. Последним стал разговор с Крисом, и он оказался ещё труднее, чем спор с Гомером. Я нарочно пошла к ручью, чтобы найти Криса, чувствуя себя виноватой из-за того, что в последнее время не обращала на него внимания. Чем более угрюмым и замкнутым он становился, тем больше я его избегала. Да и все остальные тоже. И я предположила, что от этого Крис чувствовал себя ещё хуже. Поэтому святая Элли решила всё исправить и отправилась в путь, полная решимости сделать в кои-то веки нечто хорошее.
Крис сидел на камне и смотрел на свою босую левую ногу. Сначала я не поняла, на что именно он смотрит, а потом увидела отвратительный чёрный бугор на его коже, похожий на длинный уродливый водяной пузырь. Я вздрогнула, однако, присмотревшись, поняла, что это всего лишь пиявка. Крис сидел совершенно спокойно, наблюдая, как пиявка разбухает от его крови.
— Эй! — заговорила я. — Ты зачем это делаешь?
— Просто тяну время, — пожал плечами Крис.
Он даже не взглянул на меня.
— Нет, серьёзно, зачем?
На этот раз он вообще не ответил. Пиявка же оставалась на месте, разбухая и чернея. Трудно было беседовать по душам при таких обстоятельствах. Я не могла оторвать глаз от этой твари. Но завести разговор попыталась.
— Ты, наверное, пришёл заглянуть за плоский камень? Блоссом всё ещё откладывает там яйца.
Блоссом была рыжей курицей весьма неприятного вида, другие птицы её не любили.
— Конечно.
— А зачем тебе тянуть время, если мы собираемся уходить?
— Но я-то не пойду.
— Крис, с тобой всё в порядке? Ты в последние дни как-то отдалился... Мы тебе неприятны или что-то ещё? Может, тебя что-то гнетёт?
— Нет-нет. Всё в порядке.
— Но мы раньше говорили с тобой на разные темы. А теперь почему-то перестали.
— Да неохота. Не о чем говорить.
— Но столько происходит вокруг! Мы же очутились в центре грандиозных событий, ничего подобного нам и в голову прийти не могло. Столько всего навалилось!
Крис снова пожал плечами, не сводя глаз с противной твари на ноге.
— И мне бы хотелось увидеть ещё что-нибудь из того, что ты написал, твои стихи, — не унималась я.
Крис долго таращился на пиявку и молчал. Наконец заговорил:
— Ну, мне понравилось, что ты сказала о тех стихах... — А потом, как будто обращаясь к самому себе, добавил: — Может, и следовало бы. Может, да, а может, нет.
Он обернулся и потянулся к своей куртке, что лежала рядом на камне. Я машинально подняла её и передала ему. И тут я снова уловила сладковатый застоявшийся дух алкоголя в дыхании Криса. Значит, у него до сих пор имелись какие-то тайные запасы. Крис достал из кармана коробок спичек. Меня он словно бы не замечал. Я почувствовала себя вдруг маленькой и никчёмной. После разговора с Фай настроение у меня поднялось, но теперь вновь упало. Я слышала, как издали меня зовёт Робин, — экспедиция была готова к выходу.
— Ну ладно, пока, — сказала я Крису. — Может, через пару часов увидимся, а может, через пару дней.
Крис не счёл нужным ответить. Я поднялась по склону, схватила рюкзак и зашагала к тому месту, где ручей уходил в густые заросли кустарника, превращаясь в дорогу к хижине Отшельника и дальше. Фай, Гомер и Ли уже были там, меня дожидалась только Робин. Я сняла ботинки и носки. Мы пришли к компромиссу — решили идти в ботинках, но носки сохранить сухими, — так что я снова обулась и следом за остальными ступила в холодную воду. Удачной ли была идея такого похода? Меня это не слишком беспокоило. Главное, мы начали действовать, и, если будем осторожны, ничего страшного с нами не случится. Разве что отморозим себе что-нибудь, думала я, чувствуя, как вода щекочет пальцы ног. И ещё пиявки... Я то и дело нервно посматривала вниз, чтобы убедиться: ни одна из этих тварей пока что не напала на меня.
Мы миновали старую маленькую хижину и пошли дальше. Теперь мы вступили на незнакомую территорию. И очень скоро нам стало не по себе. Наклоняясь под ветками, скользя на камнях, чувствуя, как от холода начинают болеть ноги, я ворчала, с трудом продвигаясь вперёд. Я постоянно пыталась поудобнее устроить на спине рюкзак, с каждой минутой всё больше ощущая себя подобием черепахи.