Дядя из иного мира (СИ)

Шагнув к опешившей девушке, вожак вытащил меч и швырнул к ее ногам, после чего встал на правое колено и склонил голову.
— Моя принцесса! Моя госпожа! Свет очей моих! Только прикажи — и я немедля выступлю в поход! Только намекни — и вся нежить падет!
Трофим с облегчением выдохнул и хрустнул затекшей шеей. Он не любил точные вычисления, но шанс лишиться головы тем вечером оценил бы процентов этак в девяносто. Кто ж знал, что у него такие замечательные племянники.
*Песня «Потерянный рай» рок-группы «Ария». Слова — Маргарита Пушкина, композитор — Сергей Тереньтев.
  
Глава 5
 
Любое путешествие заканчивается.
Рано или поздно.
Так или иначе.
От резкого запаха крови к горлу подступил ком, желудок словно сжали тисками. Трофим скривился и задержал дыхание, но жуткая вонь все равно проникала в легкие, оседала на коже, разъедала глаза. Горячий бриз швырнул в лицо амбре из порохового дыма и сгоревшей плоти. Странник с огромным трудом удержал в себе завтрак.
— Господи…
На усыпанный изуродованными телами берег накатывал алый прибой с бледно-розовой пеной. Поодаль на волнах покачивались тростниковые каноэ — обезумевшие от ужаса аборигены пытались уплыть, но тяжелые зажигательные пули крошили утлые лодчонки в труху. Как и самих мореходов.
Даня стоял на краю пирса с крупнокалиберным пулеметом в руках и хохотал, пуская короткие оглушительно громкие очереди. У его ног валялась целая гора оружия и пустых лент, а стреляные гильзы покрывали причал сплошным бронзовым ковром. Потратив боезапас, напарник достал из портала свежий ствол и без лишних раздумий пустил в ход. Дикари ревели, верещали, взмывали руки к человеку, но никто не получил пощады.
— Хватит!
Трофим метнулся к нему и сшиб плечом. Затем схватил ворот и встряхнул. Даня выглядел как пьяный — едва ворочал языком, глупо улыбался и смотрел куда попало, только не в глаза товарищу.
— Что ты натворил?!
— Ты о чем? — с вызовом спросил Даниил и выпрямился.
От дурмана не осталось и следа, хотя Трофим до последнего надеялся, что на гида так повлияли местный климат или неизвестные вещества. Но нет — он был в трезвом уме и твердой памяти и устроил массовый расстрел злонамеренно, без какого-либо повода. У парня аж дар речи пропал, он не мигая смотрел на соратника и тяжело дышал, позабыв о тошнотворном запахе.
— Они сами виноваты. — Даня кивнул на трупы. — И ты тоже. Сказал, на планете нет разумной жизни. А это тогда кто? У них каноэ, а не космические корабли.
— Но зачем… так? Вы бы могли сбежать, затаиться…
— Я устал бегать от каждого шороха. Меня воротит от этого захолустья. Я хочу жить как нормальный человек и пользоваться благами цивилизации где угодно. И когда угодно.
— Но Устав…
— Да плевать на Устав. И на твою Гильдию. Шайка старых закостенелых придурков, живущих по дурацким правилам. Я хочу свободы. И я ее получу. Идем с нами, Трошка. Втроем веселее. — Он ехидно подмигнул.
Трофим отступил на шаг, не сводя с предателя тревожного взора. Шелест клинка утонул в звоне гильз под ногами.
— Вау. — Даня хохотнул. — Котик показал коготки?
— Ты не просто отступник. — Шепот странника холодным ветром прокатился над пирсом. — Ты убийца и тиран.
— Так останови меня! — Бывший друг развел руки в стороны. — Только чур не проповедями. Ваша унылая болтовня давно вот здесь. Надо защищать слабых, наставлять сильных! А я хочу наоборот. Быть сильным и брать от слабых все, что пожелаю.
Парень стиснул зубы, пальцы мертвой хваткой впились в рукоять. Напряжение руки передалось клинку, и тот мерно задрожал.
— Ох. — Даня тряхнул каштановой шевелюрой. — Это шутка? Не собираешься же в самом деле драться? Я научил тебя всему. И я не хочу твоей смерти. Помог нам как-никак, да и по старой памяти…
— Шутка? — Трофим указал на гору мертвецов. — Шутки давно кончились.
— Ну как знаешь.
Он молниеносно потянулся к мечу, но противник оказался быстрее. Гид влил в удар всю грохочущую ярость, и от взмаха расступились кровавые волны. Даниил успел принять лезвие на клинок — видимо, в самом деле не хотел убивать бывшего напарника. Иначе бы увернулся, зашел в спину и пронзил сердце своим излюбленным и отточенным до совершенства приемом. Он был лучше во всем — старше, опытней, сильнее, но недооценил бешеный гнев обычно спокойного и уравновешенного юнца.
Шпага рассекла меч повыше гарды и впилась в голову, разрубив череп до надбровной дуги. Выражение лица Дани Трофим запомнил на всю жизнь — ни боли, ни страха, только удивление. Уголки губ наставника дрогнули и поползли вверх — еще немного и усмехнулся бы: да как так-то? А затем его глаза заволокла мертвенная тусклость, и отступник рухнул на причал, так и не выронив обломок Ключа. Ковер из гильз подпрыгнул и звякнул в последний раз.
+
— Колдун! Эй, чародей!
Странник вздрогнул и часто заморгал.
— Не спи в седле! — Брон хлопнул его по плечу и рассмеялся. — Ишь, удумал прикорнуть перед боем.
Всадники заулыбались. Отряд ехал бодро и весело — воины устали от притворных драк и ждали настоящего боя, пусть и с нежитью, которая так себе противник. Даже вечно хмурые племянники с любопытством вертели головами и хихикали вместе со всеми, хотя не понимали шуток. Только Трофима что-то гнело — никогда прежде он не выглядел настолько замкнуто и отрешенно.
К полуночи добрались до вершины соседнего от столицы холма и разбили лагерь. Огни Дайона еще горели, значит город сопротивлялся не смотря ни на что. Терпел тяжелейшую осаду, уповая лишь на удачу, ведь никто не знал о возвращении чародея. Впрочем, о пропаже королевы тоже — и слава богу.
— Ну что, — Брон икнул и подтянул пояс. — Готов?
— Я пас.
— Это как?
— Справитесь без меня. Я поскачу в монастырь и отыщу Алесту.
— А что она там делает? — удивился вожак.
Трофим вздохнул:
— Долгая история. Стерегите детей, а вы, — он перешел на русский, — сидите тихо и из лагеря ни ногой. Поняли?
Вася и Алина молча кивнули.
— Молодцы. Скоро вернемся домой. Надеюсь, нас еще не объявили в розыск.
Гид взял факел, вскочил на коня и помчал вниз по склону — к каменной громаде у берега океана. Шайка разбойников давным-давно разбежалась, спугнутая шатающимися без всякого присмотра мертвецами. Привлеченные запахом человечины зомби тянули к Трофиму изломанные руки и надсадно хрипели. На тех, что подальше, парень не обращал внимания, а лезущих под копыта наглецов попросту сшибал. Благо они не представляли ни малейшей угрозы для храброго боевого скакуна, привыкшего к тяжести лат и долгим походам.
Спешившись, он постучал в дверь монастыря эфесом полуторного меча — самого узкого и легкого, найденного хозяином Руклина в своей оружейной.
— Аля, это я!
Никто не ответил. Трофим забеспокоился: не похитил ли Даня королеву, или, упаси Создатель, убил в отместку? Но тут послышались шелестящие шаги, скрипнул засов, и на пороге показалась Ее Величество. Чумазая, взлохмаченная, с прорехами на штанах, без рукава, и оттого более красивая и живая, чем в расшитом золотом платье.
— Ну надо же, — прошипела она. — Не прошло и года!
— Прости. Нас занесло в Колючий Лес.
— Ох… — девушка вмиг сменила гнев на милость. — Дети в порядке?
— В полном. За Дайон тоже не волнуйся — отряд Брона вот-вот приступит…
В ночной тиши взревели трубы, земля задрожала от топота копыт. Черный гремящий клин покатился по склону в сторону толп нежити.
— Черт. — Алеста злобно хлопнула по двери. — И что пообещал ему в награду? Мою руку и сердце?
— Этот вопрос тоже улажен. — Трофим самодовольно улыбнулся.
— Каким образом, разумеется, не скажешь?
Он покачал головой и помог королеве взобраться в седло. Взял коня под уздцы и неспешно побрел в сторону лагеря, слушая далекий звон мечей и рев труб. Две луны, словно горящие глаза космического великана присматривали за спутниками из-под густых бровей-облаков. Накрапывал теплый дождик.